2008, июль
Он сразу не понравился ей. Слишком красивый, странно, бывает же такое. Высокий, с идеальной модной стрижкой черных, блестящих волос, с ухоженной щетиной, в элегантной одежде, этот мужчина вызывал желание… развернуться и убежать. Она бы это и с радостью сделала, если бы могла. Оставалось только позволить ему рассмотреть себя – черные глаза, невероятно притягательные, завораживающие своим редким, насыщенным оттенком, тая в себе усмешку, изучающее заскользили по лицу молоденькой девушки. Щеки тут же защипало от стыда – не каждый день на тебя обращает внимание такой красавец. Не выдержав, Айсылу опустила взор вниз, делая вид, что рассматривает свои кроссовки. Она пыталась совладать с чувствами, охватившими ее нежное сердечко – но тщетно, в конце концов, не каждый, же день с тобой такое случается. Не каждый день ты покидаешь родные стены и уезжаешь жить к совершенно незнакомому, пусть и невероятно красивому, но чужому мужчине.
Сутками ранее, один из городков Татарстана.
Просторный зал, залитый утренним солнцем, был наполнен несколькими звуками: музыкой, что лилась из недр черного, блестящего рояля, голосом – чарующим, чувственным, что издавала молоденькая девушка и, совсем не различаемым, кроме самой Айсылу, стуком пальцев по гладким, прохладным клавишам музыкального инструмента. Стоящая возле девушки худощавая женщина, с заметной сединой в густых волосах, стянутых на затылке в тугой узел, прикрыв глаза, наслаждалась пением и игрой своей ученицы. Когда Айсылу, изможденная, выложившись на все сто процентов, закончила, раздался голос Натальи Петровны, как всегда, с холодными нотками, и если бы не слова одобрения, девушка вряд ли бы догадалась, что ее преподаватель довольна.
– Блестяще, Айсылу, – Наталья Петровна развернулась к ученице, смерив ту оценивающим взглядом. – Думаю, твои дедушка и бабушка будут довольны тобой. Я сообщу им, что ты делаешь значительные успехи, и, думаю, мы сможем договориться с руководством консерватории, чтобы тебя зачислили.
Не успела Айсылу что-то ответить, уж слишком ошарашили ее слова Натальи Петровны (хоть они и были ожидаемы), как преподавательница, попрощавшись, вышла из зала, оставляя девушку наедине с ее мыслями. Айсылу провела кончиками пальцев по клавишам, те приглушенно издали хорошо знакомые звуки: девушка, прикрыв глаза, заиграла тоскливую музыку – она больше подходила для ее настроения, нежели другая, игривая. Айсылу играла и играла, поглощенная своими чувствами и невеселыми мыслями. Секунды потекли, незаметно превращаясь в минуты. Пальцы скользили по гладкой, такой досконально изученной поверхности клавиш дорогого инструмента – фа диез, ля бемоль. Да, он был действительно дорогой – об этом сразу же сообщила бабушка, когда рояль втащили в их дом. Только вот Айсылу не просила его покупать. Она вообще не хотела играть на нем тогда, девять лет назад. Как и сейчас.
Девушка, ощутив волну протеста в груди, распахнула глаза и с силой, с ощутимым грохотом, закрыла рояль. Он так бабахнул, что на миг показалось, что что-то взорвалось. Или же…? Не успела Айсылу понять, что случилось, как через приоткрытое окно в комнату ворвался запах дыма – горький, густой. Он нарушил утреннюю прохладу, поглощая ее своим удушающим ароматом. Не на шутку испугавшись, девушка рванула к двери, и, едва открыв ее, столкнулась со своей бабушкой – та, обеспокоенная, схватила внучку за плечи, утягивая из зала в сторону спальни. Надо добавить, что бабушку было трудно вывести из царственного спокойствия, присущему ей. Но сегодня, видимо, случилось что-то экстраординарное, раз даже она выдала свои эмоции. Тревога застыла на светлом лице бабушки, пока она, пытаясь подобрать нужные слова, вглядывалась в лицо своей единственной внучки. Морщины, которые раньше Айсылу вроде как не замечала, резко обозначались на лице старой женщины. Наконец, Гюзель Касымовна взяла себя в руки и нарушила тишину своим голосом, тихим таким, спокойным:
– Айсылу, не пугайся, милая, сейчас приедет милиция и пожарные, машина дедушки только что взорвалась.
Девушка резко дернулась к двери, движимая одним желанием – убедиться, цел ли ее дед. Но Гюзель Касымовна, несмотря на свой преклонный, 70 – летний возраст, сумела удержать внучку, быстро успокаивая ее:
– С ним все хорошо, он не пострадал. Он сейчас на кухне, звонит.
– И все же, я хочу видеть его, – Айсылу потянулась было к ручке двери, но бабушка ухватила ее за ладонь, останавливая:
– Айсылу, он делает важные звонки очень важным людям.
Девушка тут же замерла. Как давно она не слышала эту фразу – «важные люди»! Она-то думала, что все это осталось в далеком прошлом, столь далеком, что о нем хотелось забыть. Нет, Айсылу тогда, 13 лет назад не догадывалась – почему все так произошло – куда делся отец, ей, почти пятилетней малышке, было невдомек, что случилось необратимое. Воспоминания из детства, как слайд-шоу: заплаканная бабушка, сосредоточенный дедушка, висящий на телефоне и его строгое: «не отвлекай, кызым, я звоню важным людям!» Атмосфера потери накрыла тогда их маленькую семью. Потери и страха, хоть и хорошо запрятанного, но все же, ощутимого. Конечно, в такие трудные минуты дети особо нуждаются в поддержке, именно материнской, но Айсылу потеряла свою мать еще раньше, чем отца – та погибла при странных обстоятельствах – какой-то несчастный случай – неудачно упала и ударилась головой. Девушка совсем не помнила ее – на тот момент Айсылу было всего 4 месяца. А вот внезапное исчезновение отца она ощутила явственно, болезненно. Так, словно часть ее тела и души оторвали от нее, на их месте оставляя раны – глубокие, кровоточащие. Эти раны затянулись не сразу. Потребовалось много времени, чтобы это случилось. Но сначала – молчание. Айсылу целый год молчала, утратив свою способность говорить. Куда ее только не водили – к врачам, логопедам, даже мулле, который, почитав над малышкой молитву, сказал лишь: «на все воля Аллаха, молитесь».
К счастью, молитвы были услышаны, и одним зимним днем шестилетняя Айсылу вновь заговорила, да что там заговорила – она начала говорить сложными предложениями, а еще – запела – чудесным, мелодичным голоском – всем на радость и удивление. Спустя годы Гузель Касымовна, полная амбиций и надежд, решила продолжить развивать талант своей маленькой, единственной внучки – и отдала 9 летнюю девочку в музыкальную школу. Помимо этого, Айсылу училась в общеобразовательной школе с углубленным изучением отдельных предметов – талант девочки был многогранен, и ей с легкостью давались языки, литература и история. Музыкальный гуманитарий – вот кем являлась Айсылу.
