С чего оно началось?
Первая кровь!
Девочка с золотистыми волосами шла по коридору дворца… который будет принадлежать ей!
Когда-нибудь…
Она являлась первой претенденткой на престол. Но звали её тогда не Королевой и не Царицей, а уж тем более не Владычицей сидов[1], а просто Мэб, иногда Медб – полным именем, только для серьёзного разговора предназначенным.
Девочка в лазоревом платье была последним прямым потомком легендарной Эриу – Великой Волшебницы, в честь которой Ирландия получила своё имя: Эрин.
Магическую мастерскую манила Мэб к себе внутрь.
Как и предполагала девочка вечномолодая женщина занималась там своими волшебными изысканиями.
Дети богини Дану – Великой матери-прародительницы – не старели, но болели и погибали в бесконечных истощающих битвах с фоморами[2]: бессмертными, жестокими, неуязвимыми: где падал один – вставал другой.
Лишь копьё Луга, разящее без промаха, могло заставить их отступить.
Но Великий Светоносный исчез вместе с ним.
И фоморы опять полезли из-под Бен-Балбен[3].
Только Мэб об этом ещё даже не подозревала. Она была маленькой и близкие намеренно держали её подальше от зла из Внешнего мира. Девочка покидала дворец лишь только по особым дням, вернее ночам, дважды в год: на Белтайн[4] и Самайн[5], когда Эриу и другие ши седлали лунных скакунов, чтобы помчаться из зимних холмов в летние, или обратно, ибо даже на Тропе Звёзд чувствовали себя беззащитны.
А она – никогда!
Мэб взирала на мир уже как Владычица сидов, Царица, Королева-воительница.
Таков был её характер.
Но отличалась девочка не только смелостью.
– Благодарю тебя, что пришла, – голос Эриу звучал чуть слышно, будто приглушённый толщей земли шелест весенних рощ.
– Зачем ты меня позвала? – Мэб точно знала ответ, но желала хоть раз получить другой: приятный, а не болезненный, поэтому задала старый вопрос.
– Кехту опять нужна твоя чудесная кровь.
– Почему моя?
– Он тебе не говорил?
Девочка покачала головой.
– Хорошо, я расскажу. Ты заслуживаешь правды, – молвила Эриу, подумав и что-то про себя решив.
Мэб улыбнулась: она заслуживала большего!
– Тебе же известно, что мы пришли с небес?
Девочка кивнула.
– Совсем недавно мы жили в далёком, но лучшем мире, где нашими врагами были одни лишь те, кто пьёт кровь.
– Кехт тоже пьёт её? – догадалась Мэб.
– Нет, конечно, – спокойно возразила Эриу. – Он – Великий Целитель, раскрывший много тайн этого, чужого для всех нас, мира. Его глаза видели и север, и восток, и запад, который лежит за большой водой. А на юге раскрылся ему главный секрет звероголовых богов и теперь Кехт может создать новое мощное оружие против наших врагов.
– Тех, которые пьют кровь?
– Эти остались в прошлом, отделённые теперь тысячей тысяч лиг[6].
– Кто же тогда угрожает нам?
– Фоморы.
Девочка покачала головой снова.
Она не поверила.
Хоть уже слышала об этих ужасающих гигантах из недр этого мира, но гораздо более страшными и опасными ей казались люди с мешками – презренные фирболг, – явившиеся из-за моря и похитившие её мать. Та вернулась в Волшебную страну и родила Медб, но никак не могла забыть унижения – Бадб скоро ушла на Пустоши и осталась там навсегда.
Живая или мёртвая?
Эту загадку будущей Владычице сидов предстояло когда-нибудь разгадать.
Ныне её ожидало неприятное испытание: вновь отдать часть себя.
Эриу взяла девочку за руку и повела туда, где Мэб уже бывала.
Кехт находился в своих покоях, которые напоминали все остальные древние, только заброшенные. Тут из пола, всех стен и даже потолка торчали голубые кристаллы, а там, где они были вырезаны – стояли прозрачные сосуды, в каждом из которых кто-то сидел… и пялился!
Маленькие уродливые существа, похожие на людей, но с шерстью, перьями, чешуёй.
Раньше их здесь не было.
Мэб воззрилась на крошечных чудовищ пронзительными лазоревыми глазами.
Только Эриу такими же обладала. И больше никто!
– Приветствую, наследница. Соблаговоли – сядь сюда.
Кехт говорил мерно: словно ручей, перебирал камешки на дне.
Девочка медленно опустилась в глубокое кресло, сделанное такое же, как и сосуды, из кристалла.
И на миг ощутила себя пленницей.
Ей совсем не хотелось чувствовать боль… пусть и кратковременно.
Лишь взгляд Эриу удерживал её, иначе она сразу бы ушла.
Голубой осколок блеснул в правой руке Кехта.
Фиолетовая жидкость полилась в глубокую чашу, которую лекарь держал на другой ладони.
– Зачем тебе нужна моя кровь? – поморщившись, спросила Мэб.
– Ты особенная, – гордо изрекла Эриу.
– И эти тоже? – девочка посмотрела на уродцев.
– Они станут неодолимой преградой для фоморов. Не оттого, что будут громадны и громоздки, а благодаря своей лёгкости и ловкости.
– Но почему не фирболг? Их можно покорить!
Затаённая ненависть будущей Владычицы сидов была очень сильна.
– Создать рабов гораздо проще. И фэйри[7] всегда будут послушны.
– Они подчинятся мне? – спросила Мэб.
– Когда придёт время, – обещала Эриу.
– Я выпущу их завтра, – добавил Кехт. – Мы уже вечно ведём войну, чтобы жить в этом мире[8]. Пора нам отдохнуть.
– В священный день нашего пришествия[9]?
– Да.
– Тогда мы должны подготовиться! Это же праздник! Идём! – воскликнула девочка, схватив за руки женщину и старика.
Ей очень хотелось надеть белоснежную мантию.
Эриу и Кехт не сопротивлялись.
Лишь только они вышли, из самого дальнего сосуда вылез безбородый карлик, похожий больше на ребёнка, чем на мужчину, с усмешкой вылил содержимое чаши в трещину между кристаллами, от чего те почернели ненадолго, резанул себя по запястью осколком, который остался тут же и снова наполнил «кубок» пурпурным «вином».
Он был уверен, что лекарь не отличит.
Карлику тоже хотелось стать королём!
