Зачем я пишу эти строки? Ведь их вряд ли будет кто-то читать, кроме меня. Да и сама я тоже вряд ли захочу их когда-нибудь перечитать. Наверное, было бы проще всё забыть. Вычеркнуть из памяти раз и навсегда, будто этого никогда не было в моей жизни. Да только именно в этом и кроется засада. Не так-то легко изъять из памяти то, что долгие годы было частью моей жизни. И поэтому я решила поступить по старинке. Пройти шаг за шагом весь путь моих взаимоотношений с родной матерью, чтобы разобраться, что в них было не так, и исторгнуть из себя эту боль, которая до сих пор не даёт мне расправить плечи и жить полной жизнью, не оглядываясь на прошлое. А вдохновил меня на это «Дневник Анны Франк».
Стыдно признаться, но я долгое время ничего не знала об этой бедной девочке, хотя бывала с детьми в Амстердаме, и во время экскурсии нам показывали дом, в котором во время войны скрывалась от фашистов семья Анны Франк. Но тогда мои измученные мозги были заняты другими, более насущными проблемами, и я не придала значения услышанной истории. И лишь сейчас, когда у меня появилось свободное время, я решила восполнить пробел в своих знаниях и ознакомиться с этим документом.
Меня так потрясла судьба этой девочки, её упорство и мужество, с которым она вела свои записи о том тяжёлом времени, даже не предполагая, какое они будут иметь значение для людей всего мира, что долго не могла прийти в себя. Порой мы думаем о том, что происходящие с нами события волнуют только наши сердца, но на самом деле они получают отклик в сердцах миллионов других людей, заставляя их сопереживать и совершать добрые дела, меняя мир к лучшему.
И я подумала, что, возможно, и мою грустную историю кто-то найдёт поучительной. Кто-то оглянется на свою жизнь и одумается, переосмыслив свои поступки. И если кому-то мои записи помогут оценить своё поведение и позволят исправить то, что ещё можно исправить, что ж, значит, я не зря села за компьютер и не зря лила слёзы, набивая эти строчки.
Есть один прекрасный фильм. Называется «Правила виноделов». Так вот. Действие основной части этого фильма происходит в сиротском приюте, который по совместительству является медицинским центром для беременных женщин. И в одной из сцен этого фильма мальчик-сирота, которого мать бросила сразу же после рождения, рассказывает приятелю о том, что хочет найти свою мать и показать ей, как хорошо он научился водить автомобиль.
Просматривая каждый раз этот эпизод, я всегда думаю о том, как же герой не понимает бессмысленность своего желания. Ведь если мать бросила своего ребёнка, то естественно, что его судьба ей глубоко безразлична. И поэтому те или иные достижения мальчика её так же мало волнуют, как и его проблемы и горести. И всё потому, что он ей не нужен.
Да, осознавать это очень больно, но ничего с этим не поделаешь. С этим нужно смириться и жить дальше, не пытаясь доказать женщине, родившей тебя и в тот же миг забывшей о твоём существовании, что ты достоин её любви.
Но, как говорится, чужую беду руками разведу. А вот свою собственную…
Ведь, по сути, у меня аналогичная ситуация. Официально, конечно, родители меня не бросали. Я знала, что они у меня есть, да только от этого знания мне было не лучше, а наоборот, хуже. Быть изгоем в собственном доме при живых родителях – судьба не из лёгких. Но я точно так же, как и этот бедный мальчик из фильма, всё время пыталась доказать людям, которые родили меня на свет Божий, что я достойна их любви и внимания. И что я очень в них нуждаюсь. Но только всё было напрасно. Мои достижения они использовали как повод для собственной гордости, а не для признания моих заслуг. Зачем нужно было меня хвалить, когда имелся хоть малейший повод унизить меня и наказать? А если такого повода не находилось, его всегда можно было придумать, чтобы выместить на мне, и без того забитой и поруганной, всю свою ненависть. Но я не видела этого и продолжала в клювике приносить им свои подвиги, надеясь однажды услышать доброе слово. Но этого не случалось. Всё повторялось снова и снова. Мне внушалось, что я – глупая и никчёмная неудачница, которая никогда и ничего не добьётся в жизни. А я продолжала проглатывать обиды и приносить им на блюдечке с голубой каёмочкой свои успехи, свои подарки. И даже когда мне исполнилось сорок, я всё ещё надеялась заслужить их любовь. И хотя за долгие годы своей жизни я уже давно поняла, что родители меня не любят и пытаются всячески вычеркнуть из своей жизни, а все мои добрые намерения заранее обречены на провал, но всё равно не могла успокоиться. Не могла смириться с поражением.
Мне приходилось каждый раз одёргивать себя, когда рука тянулась к телефону, чтобы позвонить родителям. Сжав зубы, я убирала кошелёк подальше, когда у меня возникало желание купить им подарок, потому что знала, что это будут выброшенные деньги. Я не нужна своим родителям, как не нужны им мои дети, мои успехи, мои подарки. У них есть, кого любить, о ком заботиться, кем гордиться. Они давно уже забыли о моём существовании, и не нужно им об этом напоминать. Я должна успокоиться и жить дальше. У меня тоже есть, кого любить, о ком заботиться и на кого тратить деньги. У меня есть дети, которые нуждаются во мне и в моей любви. И, по счастью, наши чувства взаимны. Мы – одна команда, которая плечом к плечу идёт по жизненному пути, поддерживая и помогая друг другу. Поэтому я должна освободить свой разум от ненужных пут. Только не получается. Может быть, со временем мне это удастся. Может быть. Может быть.
Возможно когда-то, давным-давно, когда я была ещё новорождённой крохой, родители всё же любили меня и даже заботились, но только я этого не помню. Это было слишком давно, если, конечно, было. Но то, что я помню точно, так это то, что притеснять и ущемлять мои права начали ещё тогда, когда мне едва исполнилось четыре года. В этот период мама снова забеременела, и радостные родители сообщили мне, что вскоре в нашей семье будет пополнение.
– Кого ты хочешь: братика или сестричку? – спрашивал меня отец.
Признаться, в том возрасте мне было всё равно. Но я подумала, что подружка мне бы не помешала, поэтому ответила:
– Сестричку.
– А почему не братика?
– Потому что девочка лучше, – сказала я, и отец не стал со мной спорить, вероятно, решив, что от моего мнения всё равно ничего не зависит. Впрочем, так оно и было.
У родителей был сменный режим работы, поэтому каждый день кто-нибудь из них был дома, а иногда они бывали дома вместе. Но при этом я всегда была предоставлена сама себе.
Когда родители были дома вдвоём, они всегда подолгу ходили гулять. По два-три часа. Иногда по четыре, что было странно, так как городок, в котором мы жили, был совсем небольшим.
