Руки, схватившие её и затянувшие в темноту подворотни, она мгновенно узнала. Их захват… Запах… Силу…
Резко затошнило. И страх, обрушившийся на неё удушливой волной, стал полной неожиданностью. Напомнил то, о чем она стремилась забыть последний год.
– Ну, здравствуй.
Как говорить?..
Как дышать?..
Она сделала над собой титаническое усилие.
Что там говорил психолог? Спокойствие и контроль.
Но, как, Господи, как?
– Сереж, пусти.
– Узнала, мышка?
Она забыла, что надо дышать.
Мужские руки властно прижимали к груди, сотворенной больше из камня, чем из живой плоти.
Девушка закрыла глаза и облизнула пересохшие губы.
– Сереж…
– Замолчи, – и уже более жадно, с придыханием: – Замолчи…
Она знала – лучше не сопротивляться. Лучше подчиниться.
Только… что дальше?
Неужели снова всё сначала?
В прошлое, к кошмарам?
Одна рука переместилась, опустившись на грудь и с силой сжала её.
– Ничего не изменилось, да, милая? Всё ещё ждешь меня? Хочешь? Наверняка, соскучилась? Ведь правда?
Девушка, едва не плача от страха и накатившей удушливой паники, уже готовилась закричать и пойти на отчаянные меры.
Её остановил незнакомый рингтон.
АЛЕКСЕЙ
Звонок разбудил Алексея. Недовольно выругавшись и перевернувшись со спины на живот, он потянулся к прикроватной тумбочке, на которую ночью положил телефон.
Нажимать на «прием» не спешил. Знал, кто звонит.
Начальник и друг – Егор Беркутов.
Но сегодня его смело можно было подинамить.
– Слушай, Беркут, я в законном отпуске. Отдыхаю. Сплю. Какого черта названиваешь… – Алексей посмотрел на электронные часы. – В восемь утра?
В трубке послышался приглушенный хриплый смех.
– Вот и хорош дрыхнуть.
– У меня есть соблазн послать тебя на хрен и завалиться дальше спать.
– Попробуй, – ещё один смешок.
– Говори, что понадобилось от меня шефу, – Алексей снова перекатился на спину и закрыл глаза.
Если в его законный отпуск звонит Егор, значит, что-то случилось. Кто-то, а Егор знал – его лучше в отпуске не трогать. Он отдыхает. Телефон не отключает лишь потому, что работа такая – всегда быть на связи.
– Я с личной просьбой.
Ого, вот это уже хуже.
Алексей сел на кровати. Остатки сна мгновенно растворились.
– Выкладывай.
– У Ники есть подруга. Они тут пересеклись на моих глазах… Хорошая девочка. И это девочка попросила у Ники помощи.
– А я тут при чем?
– Подругу обижает бывший. Причем, я так понимаю, она его послала, но парень не из понятливых. Вот и надо встретиться с этой подругой. Она сама всё расскажет.
Алексей удрученно покачал головой.
– Беркут, ты сейчас серьезно?
– Абсолютно.
– А мне кажется ты прикалываешься.
– Лёх…
– Да что… Пришли кого-нибудь к этой подруге или сам пробей адрес её бывшего, пусть поговорят по душам с тем парнем. Меня-то зачем теребить? Ещё и по пустякам. Я реально думал, что-то случилось.
– Лёх, это моя личная просьба. Встреться с девочкой.
Беркут что-то темнил. Определенно.
Алексей задумался.
– Ладно, говори адрес. Но учти – если будет что-то серьезное, и я плотно займусь подругой Ники, ты мне продлеваешь отпуск. Хрен я вернусь в столицу, пока не отгуляю положенные свои четырнадцать дней.
Беркут хохотнул.
– Шалый, ты себя слышал? Ты сначала плотно займись подругой, именно плотно, а уж потом догуливай.
Шалов фыркнул и нажал на отбой.
Он успел принять контрастный душ и уже готовился варить кофе, когда пришло сообщение по вайберу. Алексей усмехнулся. Беркут прислал координаты подруги Ники. Что ж, ладно, наведается он к этой девице.
Во втором сообщении стояло: «Она ждет тебя к четырем».
Ну надо же, и время уже за него определила. А ничего, что он в четыре должен быть в кинотеатре? Была у Шалова маленькая слабость – любил он ходить на дневные сеансы, причем один. Посидеть в полупустом зале, позакидывать в рот попкорн, расслабиться. Зачастую и билет покупал, больше ориентируясь на свободное время, чем на конкретный фильм. Пару раз даже на мультики попадал, за что был вознагражден любопытными взглядами мамочек, что приводили своих чад на просмотр. Чего греха таить, и несколькими номерами телефонов. А как же… Такой мужчина. Внешность брутала, а на мультики ходит. Н-да, непостижимая женская логика. На любую ситуацию найдут оправдание и причину, удобную им.
Черт с ним, с фильмом. Пойдет к девице.
* * *
Ровно в четыре часа Алексей стоял у двери нужной квартиры и лениво жал на звонок.
Он слышал, как легкие, почти неслышные шаги раздались по другую сторону. Девочка ждала его. Что ж, понятное дело. Это она его пригласила. Всё логично.
Что оказалось совсем не логичным, так это то, что ему не спешили открывать.
Алексей даже сразу это и не понял. На встречу он отправлялся в довольно расслабленном настроении. Встретиться с девочкой, что проще? Подруга Ники, значит, лет двадцать-двадцать три. Он и имени её не запомнил. Какие-то проблемы с бывшим? Сейчас расскажет сама, зачем напрягаться? К тому же, сегодня у торгового центра его подрезала шикарная брюнетка, чей номерок сейчас покоился у него в бардачке. Вечерком позвонит, встретятся.
В отпуске Шалов позволял себе, как нынче принято говорить среди молодежи, полный «расслабон». Заслужил.
Поняв, что ему не спешат открывать, позвонил вторично, чувствуя, как начинает раздражаться. Если девочка не собирается его впускать, то какого черта вообще всё это затеяла? Разыскала Нику, наверняка зная, с кем та общается. Попросила о помощи, также зная, что парень подруги пришлет одного из своих. А сейчас зачем-то ломается.
Алексей не любил подобных игр. Всё должно быть четко.
Да начхать. Считает до пяти и уходит. Значит, не так сильно и нуждается в помощи. Он вообще не удивится, если сейчас на квартире она с бывшим. Милые бранятся только тешатся – всем известная истина.
Она не открывала.
Что ж…
Алексей развернулся и сделал два шага по направлению к лифту, когда услышал быстрый поворот ключа.
– Алексей?
Приятный женский голос остановил его.
Только уже сам Шалов испытывал откровенное раздражение.
Обернувшись, он, подавляя негативные эмоции, сказал:
– Я от Беркутова.
Привычная фраза…
– Добрый… вечер.
На площадке, переминаясь с ноги на ногу, стояла невысокая рыжеволосая девушка. Метр с кепкой. Хорошо-хорошо, чуть выше метра. Опытный глаз Шалого почти безошибочно определил рост – метр пятьдесят пять. Ему по груди.
Дальше…
А дальше было, на чем задержаться мужскому взгляду.
Твердая «троечка». Общаясь с Беркутом, невольно подсаживаешься на его критерии оценки женской груди. Они с парнями даже развлекались подобным образом, когда видели груди, выходящие за размер «В». Тут имелся полноценный третий размер.
Чуть полноватые бедра. Талия. Да здравствуют песочные часы. Если примерять к девушке модельные параметры, можно было сказать, что у неё имелся с десяток лишних килограмм. Но Алексей не относился к числу любителей «супового набора». Он как раз предпочитал, чтобы было за что подержаться.
