Ох, ёлочки-иголочки, какая же тут теснота! Вот так и бывает, полжизни ждёшь своего шанса, работаешь как проклятая с утра до ночи, без выходных и праздников, и вот, наконец, оно – повышение! Ответственная работа, о которой ты так мечтала, крайне важная, с настоящим волшебством, сезонная и с большим отпуском. Но, как оказывается – с риском для жизни. Я тут все лучики переломаю, пока выполню то, что нужно! И почему люди покупают столько замороженных продуктов, да ещё под Новый год? Как будто не знают, что снежинкам проходится забирать письма для Деда Мороза. Но как же они могут не знать, ведь сами их кладут в морозилку! Вот, сейчас переберусь через цветную капусту, потом только бифштекс и мороженое (может, ванильное… м… вкуснота!), а там уже рукой подать до письма. Главное не прилипнуть ни к чему по дороге, а поэтому нельзя останавливаться, надо двигаться, двигаться!
Конечно, сейчас люди стали реже использовать морозилку для отправки писем. Вот, во времена моей прабабушки, на службе у Деда Мороза было очень много снежинок. Они каждый год с середины ноября начинали летать по холодильникам всего мира и приносили просто ворохи писем. Посланий было столько, что гора из них в почтовой комнате дорастала до потолка, а Дед Мороз со Снегурочкой читали эти письма день и ночь до самого Нового года. Хорошо, что им помогало волшебство, иначе никак не удалось бы подготовить все подарки к сроку. А после работы, вечером 31 декабря, снежинки переодевались в свои самые красивые наряды и всю ночь танцевали на Новогоднем балу у Деда Мороза! Вот это были времена!
– Эй, смотри куда лезешь! – внезапный окрик заставил меня вернуться к реальности.
Размечтавшись, я совершенно не заметила, как добралась до бифштекса. Тут были целые наледи из смёрзшихся снежинок, на лучик одной из них я и наступила.
– Простите, пожалуйста, я не заметила вас в этой… толпе, – смутилась я.
Снежинка, на которую я нечаянно наступила, вдруг разразилась возмущённой тирадой.
– Конечно, зачем нас замечать, мы рядовые снежинки, обычные трудяги, не волшебные и даже не уличные. Мы не доставляем писем Деду Морозу, не кружимся в свете фонаря, не становимся снежками или снежными бабами. Мы просто морозим. Сохраняем продукты свежими, не даём людям умереть от отравления – какая в сущности «неважная» работа! Прямо скажем, ерунда. Ломайте нам лучи, втаптывайте нас в куски мяса, нечего с нами миндальничать.
– Ах, ну что вы, ваша работа очень важна! – от неожиданности я вдруг смущённо залепетала, как будто и вправду намеренно обидела эту снежинку. – Я и сама, знаете ли, только первый год на работе у Деда Мороза, а до этого была как вы… ну, почти как вы, совсем простой снежинкой. Я вовсе не заносчива, и, поверьте, наступила на вас по чистой случайности!
– Ну ладно уж, так и быть, прощаю, – проворчала снежинка, переворачиваясь на другой бок. – За письмом торопишься? Я смотрю, так и светишься от волшебства! А чего пешком, чего не летишь? Магии-то достаточно, небось первый холодильник сегодня?
– Да, первый. Не только сегодня, вообще – первый. Тут так тесно, что я не рискнула лететь, побоялась, что обломаю лучики, – смутившись ещё сильнее, прошептала я.
– Ох, молодёжь! Лететь побоялась, лучи обломает, теснота, видишь ли. Экзамены по волшебному полёту наверняка по знакомству сдавала? Летать надо уметь как следует, тогда в любой тесноте мигом – вжих, и на месте. Ты же так кругом опоздаешь, ночь-то хоть и длинная зимой, да всё же не бесконечная!
И тут я по-настоящему испугалась. Незнакомая снежинка была абсолютно права, такими темпами я не облечу свою норму холодильников за ночь, и меня уволят! Просто уволят в первый же рабочий день!
– И правда, что же делать? Я столько времени потратила, целый час, наверное, через пакет с капустой перебиралась. Ой! Я всё испорчу!
– Ну-ка, дорогая, без паники. Так уж и быть, мы с подругами тебе поможем. Летать не научим, конечно, но вот ускорить твой путь мы сможем. Девочки, по моему сигналу, все вместе, дружненько «ло-жись, ать-два»! – скомандовала снежинка.
По её приказанию все снежинки, которые покрывали кусок бифштекса, одновременно перевернулись и спрятали лучики. Получилась настоящая, идеально ровная снежная горка! Ура! Это было спасение! Не раздумывая, я прыгнула на мягкий холмик и моментально скатилась вниз, прямо к мороженому.
– Спасибо! – крикнула я уже снизу и от всего сердца помахала снежинкам своими лучиками.
Внезапно с правого лучика сама собой сорвалась капелька новогоднего волшебства и устремилась вверх. И случилось чудо – везде, где пролетал сверкающий шарик, снежинки оживали, снова становились белоснежными и прекрасными! Сломанные лучики отрастали вновь, смёрзшиеся в лёд снежинки отцеплялись друг от друга с лёгким звоном и наполнялись первозданным сиянием. Наконец, передо мной предстал безупречный сугроб из нарядных снежинок. Они удивлённо оглядывали друг друга, перешёптывались и радостно дрожали, как будто дул лёгкий ветерок.
Но мне некогда было любоваться результатом их чудесного превращения, нужно было спешить дальше! Я всё же рискнула немного взлететь и оглядеться. Мороженое было небольшое и вовсе не ванильное – «Лакомка» или что-то вроде этого. Завёрнуто в целлофановый пакет, так что будет довольно скользко, если перебираться через него пешком. Письмо, за которым я пришла, лежало как раз за ним, чуть сверху, между формочкой для льда и морозильным блоком. Вот же засунули! И кто только догадался? Видимо, всё-таки придётся лететь, хоть и совсем мало места между полкой и пакетом, хоть и боязно, но иначе добираться слишком уж долго. Я приподнялась чуть выше в поисках наиболее безопасной траектории для предстоящего полёта, как вдруг резкий порыв ветра опрокинул меня и завертел как осенний листок. Я полетела кувырком, не в силах даже разглядеть, куда меня относит от заветной цели.
– Ну что за надобность такая, класть письмо для Деда Мороза в два часа ночи? Ты уже спать давно должна, солнце моё, – услышала я человеческий голос.
Голос был женский, немного ворчливый, но всё же добрый и ласковый.
– Мам, ну я уже не маленькая, могу по ночам и не спать, – ответил другой голосок, выше и нежнее первого.
– Вот именно, что не маленькая, могла бы и до утра потерпеть, или сама положить письмо, достаёшь ведь до дверки давным-давно.
– Я знаю, но мы всегда делали это вместе. Я хочу как раньше, как в детстве…
– Ох уж, «как в детстве»! Ты и сейчас ещё в детстве, тебе всего 12, – засмеялась мама.
