Приветствую, читатель. Для начала устроим себе небольшой экскурс в прошлое и посмотрим, что известно по этой теме. Но ставлю в известность сразу: цитаты подобраны вовсе не случайно, дабы не рассматривать то, что не пригодится при анализе, кроме того, оставляю за собой право говорить чужими словами, так надёжнее.
Потому, что
Любовь прикрывает своим именем самые разнообразные человеческие отношения, будто бы связанные с нею, хотя, в самом деле, она участвует в них не более чем дож в событиях, происходящих в Венеции.
Франсуа де Ларошфуко
Если кто не согласен, пусть ознакомится хотя бы с сюжетом комедии «Труффальдино из Бергамо», драматургией Шекспира, и т.д., да поищет там дожа, заодно получит ёмкое эстетическое удовольствие, в противном случае делать ему в нашем разговоре нечего, пусть займётся пивом, футболом, рыбалкой, гаражом, огородом и т. п.
(и нечего обижаться на такой фашизм – герой «Маленького принца» великого Экзюпери тоже тестировал собеседников рисунками, вполне нормальная операция, с точки зрения психологии, так что «кесарю —кесарево, слесарю – слесарево», как гласит фольклор, а точнее-каждому-своё.)
Как гласит основная задача механики – кто смог уяснить это в том бардаке, в который превратилась наша средняя школа, это наука о движении – надо уметь определять положение тела в пространстве в любое время. А значит, нужны ориентиры. Ну, а для нашей задачи – разобраться, что такое любовь и как сосуществовать с этой вещью в мире максимально комфортно, ориентирами могут служить авторитетные мнения мыслителей прошлого. Тех, кто серьёзно относился к заявленной проблеме.
Сразу скажу: например, мнение Че Гевары, Ленина, Герострата, Робеспьера, маркиза де Сада, Троцкого, К. Маркса, Ликурга, Калигулы, Нерона, Л. Н. Толстого, декабристов, Екатерины Медичи и т. п. меня не интересует, т.к. подобная публика занималась деятельностью, далёкой от рассматриваемой здесь темы, проще говоря, – сознательной деструктивностью, как и прочие бесноватые.
(сапиенти сат, читатель. Если чего не ясно, ну, прочти хотя бы «Послесловие к крейцеровой сонате» Л.Н.Толстого, «В потомках ваше племя оживёт» Иркутск, 1986 г., да что перечислять, сам всё найдёшь, если не успел прочесть). Ну, а если уж какое-нибудь невежественное и необразованное антифа начнёт громко бушевать – это их любимое занятие, полная сублимация по Фрейду, кому не лень, взгляните на лица этих убогих, вам всё станет ясно.
Ухажёров у нас нет,
Обратимся мы в Совет,
Пусть в Совете разберут,
Всем по милому дадут.
Нам девчонки не дают,
Парни их на нас плюют,
И опять пуста бутылка,
А баррикада – моя милка.
И нечего комплексовать, это уличный фольклор, к счастью, без ненормативной лексики. Но, читатель, грешно смеяться над несчастными. Мы лучше поступим гуманно и с барского плеча займёмся просвещением невежд.
Революционер, вооружённый идеологией, вовсе не революционер; он всего лишь предлагает замену, иной вид безопасности, новую надежду; надежда же есть смерть. Только любовь может вызвать радикальную революцию в отношениях, их полную трансформацию; и любовь не идёт от сознания. Мысль может строить прекраснейшие планы и формулировать их, но она приведёт лишь к дальнейшему конфликту, борьбе и страданиям. Изощрённое, замкнутое на себе сознание исключает возможность существования любви.
Джадду Кришнамурти.
Любовь служит не только совокуплению, но и философии; мудрец будет и предаваться любви, и заниматься государственными делами, и вступать в брак, и жить с царями.
Аристотель.
Зрелое чувство Прекрасного несовместимо с взрывами страстей, несдержанностью желаний… Необузданная страсть содержит в себе нечто противное миру богов. Она вступает в раздор с окружающим миром. Наш гнев, как и наша алчность, видят всё в искажённом свете: малое представляется им великим, великое – малым, преходящее – вечным, вечное же ускользает от их внимания. Объект, на который направлена наша страсть, вырастает до гигантских размеров, заслоняя в наших глазах великие истины мира, заслоняя солнце, луну и звёзды. Так наша страсть приходит в столкновение с божеством.
Представьте себе: перед вами река. У каждой волны – свой гребень, но все они текут к одному морю, и их согласный плеск сливается в одну песню. Одна волна не мешает другой. Но вдруг где-то образуется завихрение; бешено пляшущий водоворот преграждает поток и даже тянет на дно. Он не может остановиться и то же время не движется вперёд.
Несдержанное желание вырывает нас из естественного потока жизни и заставляет вертеться на одном месте. Наш дух начинает кружиться, как привязанный, вокруг одной точки, стремясь принести в жертву всё, что у него есть, и погубить всё чужое.
Рабиндранат Тагор.
Замечу сразу: далеко не все считают, что люди созданы по образу и подобию бога, но даже если это и так, то не будем забывать, что кое-что затем пошло не как следовало, так что, грубо говоря, человек богу не ровня, и подходить к божьим деяниям с человеческих позиций по крайней мере глупо, а вернее, неуважительно как к себе, так и к миру божественному. Теперь об атеистах. Булгаковский Воланд, общаясь с Берлиозом, сказал уже всё необходимое по этой теме, заодно подтвердив, а точнее, исполнив библейский завет: «Каждому – по вере его». Добавлю лишь, что, следуя банальной логике, коль скоро атеист мнит себя столь умным, стоящим выше «религиозных предрассудков», то он должен быть спокойным, умиротворённым деятелем, свысока взирающим на верующих, мол, глупенькие вы, ничего-то вы не знаете о мире, вот наука… и т. п. Верно ведь? НО! Как показывает общемировая практика, не тут-то было, атеист всегда агрессивен к исповедующим любую религию, истерически клеймит всё и вся, в бешенстве ратуя за уничтожение целых пластов мировой культуры. Кстати, успешно входя в противоречие со своими же декларируемыми выкладками. Так, постулируя приоритет науки над религией, атеист предпочитает забывать, что наука всегда поистине жила в храмах и монастырях, ибо, являясь неотъемлемой частью культуры, где же ёще было ей сохраняться и развиваться? (Да отстаньте вы с политикой! Ну, не повезло Галилею и Колумбу, инерция мышления – страшная вещь, в своё время изобретатели граммофона и телефона были сочтены шарлатанами, ибо «нельзя человеческий голос в провод запихнуть», политика, в свою очередь, напрямую связана с экономикой, а история с Джордано Бруно – это вообще разборки спецслужб, говоря современным языком. Что, в науке все единодушны? Всё уже узнали и во всём разобрались, никаких загадок мироздания не осталось? То-то же, не уверен – так читай первоисточники, а не заказную пропаганду.) Успешно забывает атеист и о том, что науку делают люди, со своими слабостями и недостатками (как и политику). И уж совсем не желает он знать (а это уже фальсификация истории) о том, что все ведущие люди науки были людьми верующими и благодарили Бога за дарованную им радость познания мира. Отец механики Ньютон, без законов которого немыслим современный технический прогресс, изволите ли знать, ошибался, никакого бога нет, а вот инженер-неудачник, которого выпнули из обнищавшего НИИ за бестолковость, знает лучше! Ломоносов, «наш первый университет», это слова Пушкина, кстати, создавший всю научную школу России, которая заложила традицию учить так, что в Европе и Америке только диву давались, откуда такие умницы берутся, он вообще же дурак, так, мужик ведь, зато адвокат-неумеха, поднаторевший в искусстве вранья, манипуляции и демагогии, за всю свою жизнь не создавший ничего ценного, полезного людям, одним махом погубивший всю Россию – это великий гений! Или, называя вещи своими именами, бес? Формулировка-то верна: гений разрушения – то бишь бес. Возьмём-ка идеологический манифест атеистов и рассмотрим только самое начало «Вставай, проклятьем заклеймённый…», стоп, граждане! Это
