Итак, мы были дома. Теперь все мне казалось здесь другим – даже замок, он словно стал светлей, не то, что я увидела вначале, когда вынуждена была упасть перед лордом Сергеем Вартимором на колени, в первый раз.
Вначале я много читала, а гуляя тенистыми аллеями огромного парка, часто засматривалась на темную гладь озера, покрытую милыми цветками кувшинок.
Также любила переходить мост и углубляться в живописные уголки, так что всего лишь за месяц выучила там почти каждую тропинку, каждое деревце и кустик.
Потом мне и вовсе понравилось побыть в одиночестве, какая-то странная меланхолия овладела моим телом, а также мыслями. Иногда ни с того ни с сего я могла заплакать.
К сожалению, мой муж не мог меня сопровождать – он постоянно был занят делами, хорошо хоть его детьми занимались няньки и гувернантки. Поэтому я забросила прогулки и просто скучала. Вышивать мне надоело, от чтения начинала кружиться голова, а подруг у меня не было, ведь даже Лия вышла замуж и теперь была занята своим домом, мужем и детьми.
Когда до родов оставалось чуть больше месяца, я разленилась, настолько, что до полудня оставалась лежать в кровати, а то и дольше, напихиваясь сладкими булочками. Но лекарь сказал, что, напротив, мне необходимо больше двигаться и дышать свежим воздухом. Поэтому я все-таки изредка выходила в парк, но всегда одна, ведь служанки меня ужасно раздражали своей ограниченностью – о чем с ними говорить?
В этот раз на прогулку я одела просторное темно-коричневое платье из бархата, отороченное золотой тесьмой, оно было длинным – спадало до земли и даже немного влачилось за мной, когда я шла. В руках моих, затянутых в перчатки, был зонт от солнца. Все мысли кружились вокруг будущих родов, а также я переживала за маму – как она там? И как отец. Как бабушка. Мы с ними давно не виделись. Но, мой муж пообещал, что как только наш малыш родится, мы сразу же отправимся в гости к родным.
Солнце клонилось к закату, я задумалась и незаметно забрела в неизвестное мне место. Это был самый конец парка, в котором росли одни густые кустарники – сирени и жасмина, ничего интересного, поэтому никогда прежде я не бывала здесь. Тропинка уже почти исчезла из-под ног, но меня неумолимо влекло к высокой стене ограды. Подойдя поближе, я увидела, что стена была не такой уж и белой, местами облуплена, и на ее серых плешах уже поселился мох.
«Нужно будет сказать, чтобы заделали это безобразие», – подумала я, решив развернуться и уйти – сумерки сгущались.
Вдруг нежный луч скользнул по пушистой зелени мха, и что-то там сверкнуло. Мне стало любопытно и, подняв повыше юбки, я засеменила к интересующему меня месту.
«А вдруг это сорока утащила какую-то драгоценность? – подумала я. – Или же это клад, спрятанный предками моего мужа давным-давно в толстой стене».
Раздвигая руками густо сросшиеся ветви, я просто-таки продиралась к ограде, и не заметила глубокий овраг, неожиданно разверзшийся у меня под ногами. Не успев даже крикнуть, я полетела вниз. При этом выпустила из рук зонт и отчаянно цеплялась за землю и корни, которые тут же отрывались, оставаясь у меня в пальцах. Конечно же, больше всего я опасалась за свой беременный живот, поэтому, упав на спину (слава богу, подо мной был мягкий настил из истлевших листьев), первым делом погладила малыша.
– Ты как? Не испугался? – нежно прошептала я, думая лишь о нем.
Кажется, я не ударилась, только обломала ногти, и они щемили, да еще поранила лодыжку. Но это были сущие пустяки по сравнению с тем, что могло бы произойти. Поэтому, быстро встав на ноги и отряхнув платье, посмотрела по сторонам. И – о, ужас! – поняла, что из такой глубины самой мне ни за что не выбраться. Я неожиданно попала в западню – края рва высились над моей головой в два моих роста, а может, и больше. Оставалось кричать, звать на помощь, что я и сделала. Но только не учла, что в этом месте меня вряд ли кто услышит – так как я зашла слишком далеко.
Покричав минут десять, так что от усилий начало першить в горле, я бессильно села на мягкую землю, думая о том, как бы мне теперь пригодилась наша семейная реликвия – кулон.
«Я могла бы вызвать синюю птицу, что-то обязательно бы произошло, а так…»
Золотой браслет мумии, по всей видимости, в такой ситуации был бездейственен, я все еще не понимала, как им пользоваться, так что оставалось надеяться на что-нибудь иное.
Меж тем сумерки все больше сгущались, мне уже было трудно различать то, что находилось вокруг меня. Я очень пожалело о том, что зонт мой остался над обрывом. Покрутив головой во все стороны, хотела бы увидеть какую-то палку, ствол дерева, чтобы попробовать взобраться по нему немного выше и тогда, возможно, кто-то бы услышал мой голос, но, кроме кучи полуистлевших листьев ничего не было. Леденящий ужас сковал мое сердце, когда я подумала о том, что могу здесь заночевать.
«А вдруг в овраг наведаются дикие звери? Или начнется холодный дождь, и я продрогну? Ну, и зачем я только отправилась в эту глушь одна!» – корила я саму себя.
Только что толку…
Вот, противно зажужжав, ко мне на щеку сел комар и сразу же впился хоботком в кожу. Больно ударив себя по лицу, убив насекомое, которое уже успело насосаться крови, я быстро поднялась во весь рост и заметалась по дну оврага. Он оказался не слишком длинным, как я подумала вначале. Дойдя до самого конца, я внезапно поняла, что за поворотом тупик. Не различая в сумерках, я принялась ощупывать ободранными пальцами землю. И вдруг рука моя провалилась в пустоту!
– Ой, – вскрикнула я, подумав, что там мог оказаться вход в звериное логово.
Но, постояв несколько минут, я не услышала ни рычания, ни сопения, а взглянув на небо, увидела там яркие точки звезд – значит, мне осталось или продолжить искать выход, или…
Стараясь всматриваться в темень впереди себя, я сделала шаг в сторону разверзшейся темноты, вытянув перед собой руки. И они внезапно коснулись холодного камня! Ощупав его, я поняла, что это всего лишь кирпичная кладка – полукруглая арка, которую обычно сооружают над входом в погреба.
– Хух, – выдохнула я с облегчением, так как подумала о том, что и этот погреб, несомненно, приведет меня к кладовым замка. Поэтому, более не мешкая, ступила вовнутрь.
