Виктория Бабарыкина - Очарование осени, зимы, весны и лета

Очарование осени, зимы, весны и лета
Название: Очарование осени, зимы, весны и лета
Автор:
Жанры: Современная русская литература | Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2020
О чем книга "Очарование осени, зимы, весны и лета"

Очарование осени, зимы, весны и лета" – это сборник стихов о красоте природы. О необычайности смены каждой поры. Строками стихов Вас очарует загадочная, золотая осень. За ней царственно последует белоснежная, сказочная зима. А вот, оркестре звона капелей, врывается и призывает к пробуждению и новой жизни весна. За весной, дуновением легкого ветерка, прилетает прекрасное, цветущее лето. Через строки стихов приглашаем окунуться в палитру красок каждой поры, почувствовать природную красоту жизни и насладиться ее многообразием.

Бесплатно читать онлайн Очарование осени, зимы, весны и лета


ОСЕННЯЯ ПОРА ОЧАРОВАНИЙ


Падал в осень не прошеный снег


Падал в осень не прошеный снег,

Застывал мир янтарно-белёсый.

Расплетая злачёные косы,

Флёр осенний мгновенно поблек.


Собирая снежинки в ладонь,

Осень что-то шептала печально.

Пламенея средь снега прощально,

Догорал рыжих листьев огонь.


Трепетал лист обрывками фраз,

Чтобы в эту хрустальную негу,

Средь пушистого белого снега,

Рыжих листьев костёр не погас.


Берёзка стройная девушка


Берёзка девушка стройная,

Листвой зелёной склонилась.

Красивая, беспокойная

Зашелестела, смутилась.


А ветер, гуляка привольный,

Взлохматил девичьи косы.

Поглаживал стан белоствольный,

Шептал слова и вопросы.


От слов молодого повесы

Нежно заря румянилась.

Сгорая, блеснула над лесом,

Облаком затуманилась.


Стал ветер порывистым, жёстким,

В нём бури кровь заиграла.

Невинность красивой берёзки

Жёлтым листом улетала.


Осень рыжая


Осень рыжей лисой заметалась в лесу,

Закружив листопад золотой.

Растрепала березки, примяла красу,

Ворох листьев, неся за собой.


Прилегла у ручья, подустав от чудес,

И забылась в мечтательных снах.

Наряжаясь в багрянец задумчивый лес

Обронил жёлтый лист второпях.


Ветерок разыгрался в лесной тишине,

Зашуршал, забавляясь листвой.

Подхватил жёлтый лист и понес в вышине

Рыжей осени шлейф золотой


Осень, женщина странная


Странная, странная дама,

Осень лесная царица.

В золоте блещет упрямо,

То янтарём обрядится.


То закружится как пава,

Вдруг, глаза запечалятся.

То улыбнётся лукаво,

Дождиком разрыдается.


То, безрассудно, жеманно,

Запросто вдруг оголится.

Осень, женщина странная

И не простая девица.


Чудная она такая,

В грусти своей феерична.

Осень я так обожаю,

Люблю её безгранично!


Мимо осени янтарной


Ветер, завывая, лист сухой срывает,

Под ногами листья шепчут и шуршат.

Пробегают люди и не замечают

Золотой, осенний, жёлтый листопад.


Ну а осень в небе тучи нарисует,

И заплачет небо проливным дождем.

На осенних листьях, там, где дождь станцует,

Засверкают капли нежным янтарём.


Под дождя напевы и листвы шуршанье,

В зонтики вцепившись, мы судьбу клеймим.

Пробегая мимо храма мирозданья,

В осени янтарной по делам спешим.


Осень


Осень щедрая дива

Красками заиграла.

Косы берёз красиво

Золотом оплетала.


И закружилась в ветрах

И разгулялась вволю.

Спела брусникой в лесах,

Зрела пшеницей в поле.


Вспыхивала янтарём,

Грелась, в лучах ярила.

А напоследок дождём

Землю мать окропила.


Мадонна осень


Вплетает осень в жёлтую листву

Серебряные, дождевые нити.

Её тоска, подобна колдовству,

Спешит к душе тропинками наитий.


Мадонна осень навевает грусть,

Печаль её красива и безмерна.

Ты, осень, так тосклива, ну и пусть,

С уходом лета грусть закономерна.


Под тихие стенания дождей

Листва вокруг кружится полусонно.

И бродит среди парковых аллей

Златая осень, грустная мадонна.


Кокетка осень


Разгорелась осень янтарём,

Раскраснелась бусами рябины.

Охватилась золотым огнём

И затосковала без причины.


Романтичный, модный свой наряд

Для кого ты, осень, надеваешь?

Ах, кокетка, ты не прячь свой взгляд,

Твою тайну вряд ли разгадаешь!


Я с тобой, красавица грущу

И сжимается душа невольно.

Птицей в небо я печали отпущу,

Хватит, осень, тосковать, довольно!


Ты не притворяйся, осень, зря,

От тебя теряют голову мужчины!

В страсти обнажаешься, горя,

И грустишь, как будто ты невинна.


Осень и снежинки


Смыла осень макияж

Золотисто нежный.

И открыла саквояж

С платьем белоснежным.


Примеряла сей наряд

На лесной тропинке.

И кружились в снегопад

Осень и снежинки.


Постепенно всё вокруг

Становилось белым.

И срывался с неба пух

Робко и не смело


Незаметно так сама,

Тихо приближаясь,

Царственно вошла зима,

Снегом расстилаясь.


Только листик золотой,

Как напоминанье.

Гнался следом за зимой, -

Осени прощанье.


Золото агоний


Отчего ты, осень, загрустила,

Подставляя солнышку ладони.

И природа из последней силы

Полыхает в золоте агоний.


Улетает время, исчезая,

Листопадом быстрых эсэмэсок.

И несётся, отражаясь жёлтой стаей,

В перламутре луж зеркальных фресок.


Листья шепчут тихие молитвы,

Посылая просьбы в храм небесный.

Падают в ветрах на поле битвы

В смертоносной цели неизвестной.


И деревья, спешно оголяясь,

В ряд стоят, как голые скелеты.

Склонив ветви, вроде как стесняясь,

Засыпая, ждут начало лета.


Русская осень


Русская осень – полёт ностальжи,

Роскошь печали, капризы души.

Ветер бродяжит, срывая с берёзок листочки.


Средь листопада блуждает печаль,

Плечи укутав в златую вуаль,

Слышатся грустные ноты в осенней цепочке.


Тучи прокрались в небесную синь,

Горькой настойкой приветит полынь

И зарыдают дожди серебристым потоком.


Русскую осень не трудно понять,

Есть ей о чём, и грустить, и страдать,

Выплакать то, что скопилось в душе ненароком.


Лебеди


Над тайгой кружилась пара лебедей,

Их любви без края не было сильней.

Свили они гнёздышко раннею весной,

Ждали лебедёнка всей своей душой.


Вскоре появился крохотный птенец,

Маленькое чудо, их любви венец.

Через месяц плавал, крыльями махал,

К мамочке он важно, гордо подплывал.


Лебеди плескались, растревожив тишь,

Рядом с ними плавал их родной малыш.

Но вдруг ранним утром был взведён курок,

Мать, дитя укрывшую, поразил стрелок.


Крик в тиши таёжной, как гвоздём пронзал,

Над подругой лебедь громко причитал.

Крик метался в соснах, порождая страх,

Дымкой нежность таяла в белых облаках.


Лебедь белоснежный вырос из птенца,

Он красив, как мама, а силён, в отца.

Осень наступила, листья замела,

Закружились лебеди парой в два крыла.


Стаи улетали в голубую даль,

Растворяя в небе грустную печаль.

Среди них две птицы, пара лебедей,

Горе их сплотило, сделало сильней.


Капает слезинка с повлажневших глаз,

Верность птиц чудесных восхищает нас.

Эти чувства редко встретишь средь людей,

Брать пример нам надо с белых лебедей.


Осенняя пора


Осень листьями шуршала,

Тихо песни распевала.

Навивала грусть, тоску

На студёную реку.


Среди леса ворожила,

Вихрем в золоте кружила.

Перламутровые стразы

Раскидала в травах сразу.


На пеньке в разброс и в ряд

Поместила клан опят.

Над берёзкой колдовала,

Ленты жёлтые вплетала.


И на зелень мхов устало

Клюкву красную бросала.

Над рябиной, средь осинок

Закружился рой снежинок.


Зашептали ей ветра,

Что ушла её пора.

На прощание махая,

Осень скрылась с птичьей стаей.


Нагая осень


Прощальным вихрем кружит листопад,

Красива осень в тайности унылой.

В ней магии чарующая сила,

Но флёр златой слегка витиеват.


Печальный образ странностью пленит,

Флиртует осень с ветром не напрасно.

И обнажает ветер диву страстно,

И жёлтый лист от трепета дрожит.


Не раздевайся, осень, подожди,

Но вдруг пред всеми явится нагая.

И хлещут в исступлении дожди,

Нагую осень в серебре, скрывая.


Золотые кружева


Как красивы золотые кружева,

Те, что осень наплела нам бабьим летом.

Может зря по свету катится молва,

Что печали шлейф и грусть её приметы.


Серебром с небес потянутся дожди,

Застучат слезой занудливо в окошко.

Пусть поплачет дождь, ты, осень, подожди,


С этой книгой читают
Роман «Антипостмодерн…» – это злая и насмешливая книга, направленная на оскорбление современных течений в литературе, современного коммерческого искусства. Автор показывает, что за стремлением к новизне подчас скрывается комплекс неполноценности. Главный герой романа Артём Соловьёв мечтает когда-нибудь стать писателем. Правда, он никак не может определиться с тем, какого рода книги ему писать. Его взгляды на литературу постоянно меняются, причём
Для Любови Боровиковой, автора книги «День рождения», нет безусловной границы между поэзией и прозой. Ей привычно и в том, и в другом пространстве. Своеобразие данной книги – в простоте, с которой автор пересекает жанровые границы. Но простота эта не легковесна, она подчиняется трудно доставшейся мысли.
Благодаря талантливому и опытному изображению пейзажей хочется остаться с ними как можно дольше! Смысл книги — раскрыть смысл происходящего вокруг нас; это поможет автору глубже погрузиться во все вопросы над которыми стоит задуматься... Загадка лежит на поверхности, а вот ключ к развязке ускользает с появлением все новых и новых деталей. Благодаря динамичному сюжету книга держит читателя в напряжении от начала до конца: читать интересно уже посл
Когда-то, когда вам будет за 60, вы, уставшие за день, вытянув на постели отекшие ноги, укрывшись теплым одеялом – уснете. Вам обязательно приснится сон: где вы, молодые, полные жизненной энергии вместе с друзьями заняты интересным делом или просто общаетесь за столом.А проснетесь – и тех друзей уже нет, и у вас все болит. У вас на глазах появятся слезы, и вы будете ждать вечера, чтобы забыться в сладком сне, чтобы опять быть с ними.
Однажды Рэйчел Суити влюбилась в Генри Джонса. За день до того, как переехать к океану, она оставила любовное письмо в книжном магазине его семьи. И ждала. Но Генри не ответил. Через несколько лет, оплакивая погибшего брата, она вернулась обратно. Окруженная пыльными книгами, письмами и заметками, которые оставляли покупатели в "Библиотеке писем", Рэйчел делает шаг навстречу новой жизни и… Генри. Но готов ли он ее принять?
Двое душевнобольных, которым испокон веку приписывается тайнознание блаженных, оказываются вне клиники, разгромленной в боях за Донбасс. Один ощущает себя архангелом Михаилом, другая – святой Екатериной Александрийской. И, как это часто происходит в пространстве гофманского двоемирия, вполне возможно, таковыми и являются. У них есть цель – прийти в столицу, чтобы предотвратить Армагеддон. Удастся ли?
Великий Чарльз Брокден Браун – «отец американского романа» и живописец «подлинной американской жизни» со всеми ее отталкивающими и шокирующими сторонами, автор известнейшего «Виланда» и любимец десятков мэтров литературы в США и Великобритании, среди которых – Мэри Шелли, Эдгар По и Оскар Уайльд. «Эдгар Хантли…» считается самым загадочным, кровавым и психологически глубоким из его произведений: тема пугающей двойственности человеческой натуры под
Жизнь короля литературных ужасов Антона Куприна и его жены выворачивается наизнанку, когда при очень странных обстоятельствах погибает их маленький сын. Реальность превращается в мистику, а мистика грозит стать жестокой реальностью. Серенький волчок из невинной колыбельной песенки воплощается в несущий смерть персональный кошмар. Но Куприн с женой и не догадываются об истинной причине появления волчка.