1. Глава 1. Сабрина
Если ты одержим какой-то мыслью, то она подстерегает тебя на каждом шагу, даже в воздухе ты чуешь её запах.
(с) Томас Манн
Глава 1. Сабрина
Я избегала этого момента столько, сколько могла.
К сожалению, тянуть и дальше больше не вышло.
Я сбегаю со ступенек библиотеки Банкрофт, попадая в марево калифорнийского воздуха, и щурюсь на верхушку башни на площади Кэмпанил Эспланаде, — местная достопримечательность университета Беркли[1], — чтобы посмотреть время.
У меня в запасе ровно пять минут.
Не густо.
Но и спешить, сломя голову, я не собираюсь. Папа простит за опоздание — он у меня человек отходчивый.
Итак, сегодня у университетской команды по бейсболу последняя, а потому и главная, тренировка перед открытием сезона. Завтра они будут играть со Стэнфордом[2].
Именно поэтому папа настоял на том, чтобы я пришла посмотреть на тренировку.
Когда-то мы с ним обожали обсуждать его тренерские навыки и игру отдельно взятых участников команды. С тех пор прошёл целый год, но папа не согласен мириться с тем, что за это время я стала равнодушна к бейсболу.
И это он ещё не в курсе, что вообще-то я его ненавижу.
По причинам, о которых он знать не может и не должен.
Я содрогаюсь от нахлынувших неприятных воспоминаний и переключаю мысли на другую тему.
Сегодня профессор Томсон спросил, есть ли у нас литературный кумир. Для меня это, без всяких сомнений, Стивен Кинг[3], живая легенда в жанре ужасов. Однажды, я стану, как он. Потому что намерена писать что-то стоящее, а не ту слюнявую чушь, что пишут некоторые...
Я морщусь с отвращением, как это часто бывает, стоит вспомнить о женщине, которая дала мне жизнь.
Примечаю впереди одно из главных университетских зданий Науки о жизни долины и возле него сворачиваю на Спикер-плаза, уютную парковую улочку, которая и выведет к стадиону.
Меня встречает монолитная бетонная стена с объёмной надписью красивыми буквами, расположенная полукругом — вход на стадион для зрителей, и во рту образуется горьковатый привкус. Больше года у меня получалось избегать походов на стадион, но теперь, когда я стала учиться в Беркли, буквально в шаговой доступности к нему...
Я делаю глубокий успокаивающий вдох и на выдохе направляюсь к открытым сетчатым воротам, расположенным между бетонной стеной и учебным зданием. В просвет между ними видно лишь внешнее поле и огромные плакаты с бейсболистами на стене здания у восточного края стадиона.
Звук удара меча о биту заставляет меня тревожно вздрогнуть, я стискиваю зубы и упрямо шагаю к тренерской зоне за металлической сеткой, где собрались больше половины команды по бейсболу, тренера и скауты. Ладони предательски потеют, и я вытираю руки о ткань широкого, джинсового комбинезона. Папа находится на поле и не обращает внимания ни на что вокруг, кроме игроков, и я слабовольно думаю о том, что лучше бы развернуться обратно и уйти.
Любопытные взгляды парней-бейсболистов — жутко нервируют. Кто-то из них меня узнаёт и приветливо машет рукой. Я тоже узнаю некоторых из них, но не реагирую на приветствие. Хочется провалиться сквозь землю. Но меня радует, что большая часть из них мне абсолютно не знакома. Разве что...
Я приятно удивляюсь, глядя на своего нового приятеля, и напряжение немного отступает.
— Фрейзер! — окликаю я одногруппника. — Ты играешь в бейсбол?
С этим парнем мы как-то сразу нашли общий язык на одном из первых занятий и сдружились. Мы оба учимся в школе Литературы и Науки, и больше половины предметов посещаем совместно.
Даже не думала, что он может увлекаться бейсболом, и тем более, играть в составе университетской команды.
Дерек тоже выглядит удивлённым, он пихает локтем одного из глупо улыбающихся парней в бок и спешит ко мне навстречу:
— Остин! Вот это сюрприз! Любишь бейсбол?
— Терпеть не могу, — хмыкаю я. — Но так вышло, что мой отец — главный тренер. Почему не говорил, что играешь?
— Твой... — хмурится Дерек, отчего на его веснушчатом лице появляется глубокая морщинка между бровей. — Тренер Остин — твой отец? Вот это новость! Почему не говорила?
— Говорить о бейсболе я тоже не люблю, — отвечаю я тогда, когда народ шумно кого-то приветствует.
Дерек реагирует на шум, оборачиваясь на поле, и замечает с воодушевлением:
— Гилла поставили в нападение! Посмотри, это интересно!
Тайлер Гилл, ага, слышали.
Выдающийся беттер, или по-простому: отбивающий, университетской команды. О нём разговаривают, как и в аудиториях учебных кампусов, в целом, так и у меня дома, в частности.
Из слов отца следует то, что этот парень всегда настолько филигранно отбивает мяч, что тот летит ровнёхонько к концу внешнего поля и никогда не уходит в аут. Весь последний месяц, как только вернулась в дом к отцу, слушаю об этом.
Разумеется, папа таким образом, вынуждает меня вспоминать о том, что и я, в своё время, была достаточно хороша в отбивании. Впрочем, и броски у меня были, что надо.
Я не хочу смотреть на поле, не хочу видеть знакомые лица, в которых буду искать то самое, но Дерек хватает меня за руку и тянет ближе к сетке.
— Тай — мой кузен, — хвалится Дерек родством, словно это его личная заслуга. — Да ты, наверное, слышала о нём?
— Доводилось пару раз, — хмыкаю я, разглядывая высокого брюнета на домашней базе.
Парень красуется перед зрителями, ловко перекидывая биту из одной руки в другую, вертит ею на манер лопастей вертолёта и широко улыбается, сверкая белоснежными зубами. Из-под красной кепки торчат вьющиеся волосы. А под спортивной одеждой играют мускулы.
А он хорош собой, этот Тайлер Гилл. Плохо, что бейсболист.
Представление заканчивается, и парень встаёт в позу, ожидая подачи питчера. Ощущение, что и сам воздух меняется вместе с его настроением. Становится тяжелей, и словно электризуется на кончиках пальцев.
Я в недоумении смотрю на мурашки, которые покрывают кожу предплечий, и вновь поднимаю глаза на парня.
Вау.
Больше никаких голливудских улыбок, красивое лицо сосредоточенно, руки и ноги напряжены. Чистая демонстрация серьёзного настроя и силы.
Питчер выбрасывает мяч. Мгновение, и он отскакивает от биты, как попрыгунчик, взмывая высоко вверх.
Я прослеживаю за дугой его полёта и воочию убеждаюсь в словах отца — мяч камнем падает у ограничительной полосы внешнего поля и замирает там почти бездвижно.
Потрясающее мастерство.
Тем временем, пока защитник бежит за мячом, Тайлер Гилл прогулочным шагом добирается до первой базы, а затем и до второй. Сокомандники ликуют; папа, улыбаясь, качает головой; Дерек смотрит на своего брата так, словно он, по меньшей мере, только что спас планету от вселенского зла.
— Когда-нибудь я буду играть так же, — выдыхает мой приятель.
— Главное, человеком хорошим останься, — тихо замечаю я и отворачиваюсь от поля, чтобы сесть на свободную лавку.
