Глава первая. Ознакомительная
Вечер. Она придет усталая с работы, сбросит с себя одежды. Влезет в старенький затрепанный халат в мелкую дырочку с затертыми от старости локтями и сядет за старенький видавший виды компьютер с такой же задрипанной жизнью, мышью.
Вот тут у Олечки и начинается новая жизнь.
В этом мире виртуальных сетей, виртуальных друзей, любовников, кошечек, собачек и невиданных зверюшек, она королева! Ей есть, что сказать, ведь из обычной жизни простая повариха детского садика не может сделать конфетку, у нее нет ничего, кроме любимого ребенка от некогда любимого мужчины и спившейся от злобы жизни сумасшедшей старухи-матери на руках. Да, еще есть квартира этой самой матери, но она ее благополучно сдает, чтобы хватало на новые кофточки для себя любимой и интернет. Как же без него прожить, если ты просто никому в этой жизни не нужна, а случайные знакомые, это всего лишь вехи ее ночей, на одну ночку, ну максимум на месяц… Она же королева, а они кто? Они ее пажи… И не важно какой статус у «пажей», королева всегда остается королевой. Такова ее се ля ви!
Конечно, как большинство таких как она разведенных «королев», Оленька часто зависала на сайте с одноклассниками. На форумах в разных группах успешно обсуждали разные девичьи секреты. То как плов сварить правильно, то как кота помыть, то как косы заплести, самогоночку приготовить, тортик забацать за пять минут. На жизнь пожаловаться, поныть, как же ей бедной, тяжело на своих нежных плечиках тащить сына-подростка, мать-инвалидку, самой выкарабкиваться и искать любовь.
Олечка включила компьютер и на мониторе весело задребезжала надпись «Форум одиноких сердец».
– Ольк, – окликнула ее из комнаты мать. – Ты есть чаво будешь?
– Я на работе поела, – хмыкнула в ответ дочурка и достала из сумки баночку пива, – Я фигуру бляду!
– Ну, бляди-бляди, – хохотнула такая же немытая старуха, и с ехидцей добавила, – Для кого только? Был мужик и тот сплыл…
– Ну, ма-маа, – на расплыв с явным раздражением в голосе, проворчала Олечка.
– Ну, что ма-ма? Мамаа? – отрапортовала с иронией ее мать, – Говорю, как есть! Вон как у твоей сестры в семье порядок, ты ей в противовес прям уродилась.
– Вы ее с папой больше меня всегда любили! – задыхаясь от обиды, проорала Олечка.
– Да что ты! – взмахнула руками мать, – Мы с отцом вас всегда любили одинаково!
– Неправда! – ворвалась в комнату, где находилась ее мать, красная как помидор, «королевишна», – Вы ее любили больше!
И захлебываясь слезами продолжила:
– Вы ей всё! Вы ей всё моё отдали!
– Ну, и тебе что-то досталось, – пытаясь противостоять натиску обезумевшей дочери, проговорила старуха-мать, вжимаясь в стенку.
– Что-то! – вскричала и затопала ногами Олечка, – что-то! Это те крохи! Которые не достались ей!
Мать отпрянула ближе к балкону. «Королева» -дочь двинулась за ней. Пыталась ли она что-то доказать матери или просто отстаивала свою правоту? Мать от испуга закрыла лицо руками.
В проходе между комнатами показался заспанный взлохмаченный парень.
– Мам, ба! – сонно протянул он, – Вы опять ссоритесь?
– Что ты, сыночка, – затрепетала, отступая в его сторону, Олечка, – Мы просто разговаривали.
И обращаясь к матери, сурово добавила:
– Да, мам?
– Конечно, доченька, – промямлила старуха и поворачиваясь к внуку, тихо спросила, – Ты кушать что-нибудь будешь?
– Да, – коротко ответил пацан и устремился в свою комнату доигрывать очередное сражение в таких же виртуальных сетях, в которых так любила проводить время его мать.
Женщины разошлись по комнатам. Олечка недовольно пнула сумку ногой и из нее как по команде «На старт! Внимание! Пли!» с диким воем повылетали банки теплого пива, устремляясь то вверх, то вниз.
– Ой, мамочки! – притихла от нервного перегруза Олечка, когда одна из банок, парировала над ее головой, аккуратно в открытую форточку, не задев ни рамы, ни стекла.
– Судьба! – выдохнула ее мать, на удивление оказавшаяся на пороге комнаты с большим сачком.
На недоумение, написанное на морде лица «королевишны», мать разведя руками парировала:
– Банки летают! Скажи кому, за сумасшедшую примут!
– Вот и промолчим…
Глава вторая. Лук это овощ или что-то еще?
Каждый день Олечка прихорашивалась около зеркала. В её берлоге с ремонтом из советского прошлого с обшарпанным паркетом, отсутствием обоев под стенкой-мебелью – гордостью любой хозяйки того времени, зеркало в метр высотой вызывало бурю эмоций у её знакомых, посетивших сей гостеприимный дом. От искреннего удивления до манерного примирения с явностью.
– Вау, Оленька! – ворковали её коллеги, забежавшие на чай, – Какое крутое зеркало!
– Какая рама!
– Какой стайл! Лук!
– Что? – удивлялась женщина, – причём тут овощи?
– Ха-ха, – смеялись в ответ такие же, как она «светские» дамы, нахватавшиеся новомодных словечек в любим
ой ими сети Интернет.
– Лук это не овощ в данном случае, – парировала одна, а другая подхватывала эстафетную палочку и продолжала, парируя в невесомости, этакая воздушная одухотворенная интеллигентная дама:
– Лук – это состояние души! Это вид, это внешность, это стиль! Украшение дома!
– Аааааа, – протягивала Олечка в ответ, она тоже умела создавать лук дома, лук внешности, просто не знала, что это так называется.
Под эти весёлые непринужденные разговоры женщины пили чай, переходящий в куда более крепкие напитки, и также переходили с тем уюта дома на «любимых» коллег и знакомых.
– Эка вон Танька с сиськами, – закусывая огурцом, вылавленным руками из банки, очередную кружку водки, причитая в полушепот абы раскрывая самую страшную на земле тайну, проговорила та самая неземная интеллигентная «светская» дама, – С Сережкой мутит!
– Да ты что! – в один голос, вытаращив на нее глаза, заорали Олечка и вторая подружка.
– Ага, – надкусывая тот же огурец, с довольным умиротворенным видом, ответила им женщина и добавила, – Сама видела!
– Где-где? Расскажи!
– Иду я вечером из магазина, а Танька, она в соседнем подъезде живёт, вылезает жопой кверху из сережкиной машины. Не заметила она, что я то рядом и все вижу!
– Подумаешь, – вяло перебила ее Олечка, – может он её просто подвез. Делов то!
– Даа?! Но он то её высадил, сам вышел и в губы, представляешь?! – тут женщина сделала театральную паузу, что обе ее собеседницы замерли, хлебнула из чашки глоток водки и, прижимая руку ко лбу, откидывая голову назад, разделяя по слогам, продолжила, – по- це- ло -вал!
– Понимаешь?! – выдохнув ещё раз и практически крича, – Он её поцеловал!
Женщины замерли и не знали, что на эту сногсшибательную новость ответить, разлили по кружками очередную бутылку и хором, не сговариваясь и не чокаясь, выпили.
