1. 1
Глава 1
Проснулась от того, что кто-то пытался выбить дверь квартиры.
Бам-бам-бам.
Сердце билось о ребра, грозило их выломать. Начала сонно крутить головой по сторонам, что происходит?
— Мне страшно, — заплакала пятилетняя племянница.
Я быстро встала с дивана и взяла ее на руки.
— Все хорошо, кроха, не бойся, — прошептала я.
Я даже боялась голос повысить, чувствовала, что сейчас произойдет что-то плохое. Ощущала, как тело Любы трясется. Шум становился все громче, за дверью слышались ругань и маты. Я закрыла уши малышки, чтобы она не слышала ничего. Где брат?
Словно прочитав мои мысли, Костя вбежал в комнату.
— Быстро, прячьтесь в шкаф, — громким шепотом сказал.
Он был так напуган, мне стало не по себе.
— Что происходит?
— Потом! Времени нет!
Он потащил меня к старому шкафу и грубо запихнул внутрь. Любочка сильнее обняла меня и заплакала навзрыд.
— Замолчи! — прикрикнул Костя на ребенка.
— Ты ее пугаешь.
— Пусть заткнется, иначе нас всех… — он не договорил.
Мурашки страха поползли по спине.
— Что ты наделал? — спросила хрипло.
— Ничего, я просто хотел, чтобы нам было хорошо… — сокрушенно говорит.
Внутри все холодеет от ужаса.
— Костя…
— Ни звука! — говорит и закрывает дверь старого шкафа.
Я вздрагиваю. И пытаюсь успокоить племянницу.
— Тише малышка. Успокойся, — стираю слезы с ее щек и улыбаюсь. — Давай поиграем в игру, как вы в садике играете, когда воспитатель говорит: тишина.
— Не хочу, — капризно отвечает. — Я в туалет хочу.
— Нужно потерпеть, хорошо? А завтра я свожу тебя в парк покататься на каруселях, договорились?
— Хорошо, — доверчиво отвечает Люба.
И в этот момент дверь квартиры открывается, и я через щель вижу, как внутрь вошли пятеро амбалов. У меня перехватывает дыхание и начинает трясти, словно в лихорадке, я сильнее прижимаю девочку к себе. У нас маленькая однокомнатная квартира, и все происходит буквально на моих глазах.
— Костя—Костя, — произносит один из мужчин. — Неужели ты думал, что спрячешься от нас?
— Я не… — мямлит брат.
Ему не дают договорить, бьют в живот, отчего он сгибается пополам. Я вздрагиваю и кусаю губы в кровь. Брата хватают за волосы и заставляют смотреть вверх.
— Ты думал, что можешь кинуть босса на деньги?
— Нет, я не кидал, так получилось…
Последовала новая серия ударов.
— Что с папочкой? — тихо спрашивает Люба и пытается повернуться.
— Ш-ш-ш, — кладу ладонь на ее ротик. — Не слушай, малышка, тихо.
Я закрываю ее уши руками. По моим щекам катятся слезы.
— Заткнись мразь! Будешь говорить, когда я разрешу, — кивает амбалам.
И те начинают избивать Костю. Я закрываю глаза, чтобы не видеть этого ужаса. До меня медленно доходит, что я не взяла с собой телефон, могла бы вызвать полицию…
Но эта мысль осыпается горьким пеплом во рту, когда я слышу следующие слова:
— Ты украл у Алексея Коршунова. Никто у него не крадет.
Я похолодела от дикого ужаса. Каждый в этой части города знал Коршуна. Он местный авторитет, который всем заправляет. Если брат у него украл, то он труп.
— Пожалуйста, — молит Костя окровавленными губами.
— Говорят, у тебя есть сестра. Хорошенькая. Коршун хочет посмотреть на нее. Даже долг спишет, — мерзко ржет.
Липкие щупальца первобытного страха сжимают сердце.
— Нет, — хрипит брат.
— Где она?!
И Константина снова бьют, я не слышу его ответ. Эти ужасные звуки избиения раздирают мне душу, но я ничем не могу ему помочь. Молюсь только о том, чтобы они не начали рыскать по квартире.
Люба снова хнычет, она хочет в туалет, но нельзя… Девочка вскоре засыпает, и я чувствую, как что-то теплое и мокрое льется по моей ночной сорочке. Племянница справила нужду прямо на меня.
Не знаю, сколько прошло времени. У меня затекло все тело. Я постоянно думала о времени, скоро нужно Любе колоть инсулин…
Ад начался полтора года назад, когда наша маленькая принцесса упала в обморок. Мы так с братом испугались, привезли в больницу и узнали, что у девочки сахарный диабет первого типа. Это было словно гром среди ясного неба. Ее еле спасли, еще немного и… Даже думать страшно. С тех пор мы живем только уколами, каждые несколько часов нужно подкалывать инсулин.
А полгода назад у нее стало ухудшаться здоровье. Серьезные проблемы с сердцем. Как объяснил врач, все последствия диабета. Нужна дорогостоящая операция. У нас таких денег просто нет. Даже если мы продадим квартиру, то не насобираем и десятой части. Просить помощи не у кого. Наши с Костиком родители давно умерли, а Жанна, мама Любы, бросила ее после того, как поставили диагноз. С тех пор мы сами. Костя не покладая рук работает. Я берусь за любую подработку, но с маленьким ребенком-инвалидом на руках трудно что-то делать. Видимо, Костя решил, что нашел выход из ситуации, и связался с Коршуновым…
Услышала, как уроды покинули нашу квартиру. Видела, как Костя еле встает и закрывает дверь, точнее, то, что от нее осталось. Я открываю дверцы шкафа и кладу племянницу на ее кроватку, меняю ей пижамные штанишки, протираю салфеткой и укрываю одеялом. Сама иду в ванную и привожу себя в порядок.
Брата нахожу на кухне, он курит в форточку. На него больно смотреть. На нем нет ни одного живого места. Сердце разрывается от жалости к нему.
— Костя, что ты наделал? — спрашиваю я.
Брат поднимает на меня заплывшие глаза и хватается за голову.
— Я облажался, Агата, и я не знаю, что мне делать.
2. 2
Глава 2
— Расскажи мне все, — требую я.
— Он убьет меня… Убьет… Блять, я так всех подставил, — он опускает голову на руки, его плечи мелко подрагивают.
Моя душа болит за него. Я не могу видеть своего сильного брата таким. Он всегда был мне опорой, а сейчас распадается на части у меня на глазах, и я не знаю, чем помочь.
Я подхожу к нему и обнимаю, осторожно, чтобы не тревожить раны.
— Все будет хорошо, Костя, мы со всем справимся. Как всегда, — успокаиваю его.
— Не в этот раз, я не знаю, что делать, — брат обнимает в ответ. — Я не знаю, что делать.
— Расскажи, — упрямо прошу.
— Сделай кофе, я помоюсь и расскажу.
Брат уходит в ванную, а я достаю турку из шкафа, руки трясутся, как у алкоголика. Я ставлю турку на огонь, а сама рот руками закрываю, чтобы не закричать. Последний год сплошная чернота в жизни, ни одного светлого пятнышка. Сколько нам еще предстоит испытаний? Где брать силы на все? Мне страшно до одури. Я слышала рассказы о людях Коршуна, что они творят. Раз пришли сюда, их ничего не остановит…
Разливаю кофе по чашкам, брат как раз вернулся из ванной. Делает глоток и вновь прикуривает. Молчит. Я не давлю. Ему нужно собраться с мыслями.
— Я же для нас хотел. Для тебя и Любани. Ты же знаешь, я никогда плохого не желал, — смотрит на меня голубыми, как и у меня, глазами.
— Я знаю, — беру его за руку и крепко сжимаю.
