Алеша плотно затворил за собой дверь и, не мешкая, шагнул на тропу перехода. Обратный путь дался ему гораздо труднее. Туннель, увлекаемый стремительным потоком вселенной начал терять четкость структуры, все быстрее расползаясь в стороны. И вместо пары шагов Алеше пришлось бежать что было сил метров триста и то, едва успел, преодолев последние метры нырком головой вперед.
Первые мгновения, пока легкие горели от нехватки воздуха, а голова, встретившаяся с кафельным полом ванной, прямо-таки ломилась от разогнанной сердцем крови, хотелось просто лежать и не двигаться. Пол с подогревом весьма этому способствовал, но времени на подобные слабости не оставалось. Тропа уже распалась, да и воспользоваться ей мог лишь призванный, но вот след от нее горел в пространстве как путеводный огонь маяка на горе Душ.
Алеша собрался силами и попытался встать, запутался ногами в ножках ванной и, толкнув лбом дверь, на четвереньках выбрался в более просторный коридор, где и поднялся в полный рост. Под потолком клубилось облако чадного дыма.
Призыв застал его за приготовлением яичницы, которая теперь дотлевала на сковороде, грозя стать зародышем настоящего пожара. Алеша крутнулся вокруг себя, нашел полотенце и, схватив через него ручку сковороды, сунул ее под струю воды из кухонного крана. Столб пара с брызгами кипящего масла заставил его отшатнуться, а горло стал драть кашель. Лишь после того как удалось открыть окно в кухне стало можно дышать. Убедившись, что угроза пожара устранена, а пар с гарью уверенно покидает помещение, Алеша стал собираться в дорогу.
В ванной сгреб предметы личной гигиены, в спальне выудил из-под кровати сумку, в которой уже лежали вещи на случай экстренной эвакуации, осталось только докидать в нее по мелочи все, что успело осесть на креслах, спинках стульев и паре полок в шкафу. Уже у порога квартиры он еще раз осмотрелся, хлопнул себя по карману, удостоверяясь, что документы и кошелек с собой, уверенно вышел, заперев дверь на замок.
А уже через пять минут после его ухода, дверь ванной комнаты с треском распахнулась, и в коридор под напором, вызванным теснотой помещения, выдавило семерых гномов. Бородачи, звеня кольчугами, тяжело дыша и потея, в мгновение ока разбежались по всей квартире.
– Ушел, – доложил Грот, поставив топор к стене и, сдвинув на затылок шлем, вытер потное лицо широкой ладонью.
– Совсем недавно, след свежий, – уточнил Форитог, деловито шевеля горбатым носом у входной двери. – Можно догнать!
– В этом?! – воскликнул Цугевард театрально разведя руками. – Говорил же надо переодеться! Нет, заладили одно и тоже «успеем, не уйдет, сразу домой»!
Остальные предпочли промолчать о том, что Цугевард, старший судья и командир отряда, сам же все это и кричал, загоняя бойцов в туннель перехода. Все равно спорить было бесполезно, да и поздно.
– Никуда он не денется, – примирительным тоном заметил самый молодой боец Хром. – Помогать ему некому, а сами знаете Орков. Заблудятся среди трех баобабов.
– Найти-то найдем, – кивнул Цугевард, – мне другое интересно, как мы отсюда домой добираться будем?
Члены Высокого суда переглянулись. И в самом деле как? Навести тропу без маяка не получится, да и сил на это практически не осталось, а гулять по городу нерожденных в боевой амуниции совсем не с руки. Но прийти к какому бы то ни было мнению не успели, в дверь настойчиво позвонили.
– Тихо! – приказал Цугевард, вскакивая с кресла. – Нас нет.
Звонок надрывался еще пару минут, после чего мужской властный голос распорядился:
– Угорел наверное, ломайте!
– Нет! – крикнул Хром и зажал рот ладонью.
– Живой? – спросили из за двери.
– Да, – крикнул Хром, глядя на старшего, который жестами показывал «продолжай, но не открывай».
– Откройте, мы из МЧС по сообщению о пожаре.
– Не открою! – крикнул Хром, но, увидев как сошлись на переносице густые брови Цугеварда, повел беседу более красноречиво. – У меня просто яйца подгорели!
Командир выразительно постучал себя кулаком по лбу и злобно зашептал:
– Яичница, болван! Надо говорить яичница!
– Извините, я хотел сказать у меня не яйца подгорели, а яичница! – поправился Хром, а командир, плюнув под ноги, ушел в комнату, предоставив молодому выкручиваться самостоятельно. В это время из-за двери стали доноситься непонятные похрюкивания и перешептывания.
– Вам все равно надо открыть, расписаться в акте.
– Минутку! Мне надо раздеться! – выпалил первое, что пришло на ум, Хром, досадливо махнул кулаком и добавил. – Вернее одеться в домашнее! Да подождите в общем!
Хром заскочил в комнату, где с топорами на перевес ждали, чем все закончится бойцы отряда.
– Что мне делать? – спросил он у командира.
– Раздевайся, быстро! – велел тот, сам кидаясь помогать Хрому.
Хром быстро, по военному в сорок пять ударов сердца скинул кольчугу, стянул сапоги и, дрыгая ногами, избавился от портянок, которые тут же испортили воздух, перебив запах гари.
– Э-э-э! – начал Цугевард, тыкая пальцем в молодого гнома, но Хром, не обращая внимания на командира, захлопнул перед ним межкомнатную дверь и поспешил отпереть входную.
На площадке стояло двое рослых мужчин в сине-зеленой форме, которые откровенно скалились, глядя в пустоту перед собой. Наконец, их взгляд пошел вниз и остановился на Хроме. Улыбки мужчин деформировались в удивленное О.
– Где расписаться? – деловито спросил Хром переступая на сквозняке босыми ногами.
– Так это, вот… – залепетал один из них, неотрывно глядя на низкорослого, чуть больше метра бородача в кожаных штанах и длинной до колен серой шерстяной рубахе, перевязанной на животе волосяной веревкой, на голове которого красовался клепанный металлический шлем.
Хром закатил глаза к верху, сообразил в чем дело и, быстро сорвав головной убор, спрятал его за спину:
– Так где расписаться? – повторил он более сердитым голосом, и мужчина протянул ему стило и дощечку с прикрепленным к ней листом исписанной бумаги.
Хром, не теряя времени даром, подхватил стило, разобрался какая сторона рабочая, по привычке оставшейся, со школьной скамьи, лизнув ее, поставил жирный крест в указанном месте.
– Все? Тогда прощайте! – бросил Хром захлопывая дверь, оставив пораженных пожарников на площадке.
– Как прошло? – выглянул в прихожую Цугевард.
– Отлично! – заверил Хром.
– А это? – не поверил командир, показывая на шлем.
– Да ладно, – отмахнулся Хром, – сам же знаешь, дома нерожденные могут ходить в чем вздумается.
– Это точно, – кивнул успокоенный Цугевард, – дикари, что с них взять.