Дара Преображенская - Остров Надежды

© Дара Преображенская, 2022

ISBN 978-5-0056-5995-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«ОСТРОВ НАДЕЖДЫ»

Дара Преображенская «Остров Надежды», роман, 2020 г., Глазов.

«Если вдруг жизнь заведёт тебя в глубокую яму судьбы, никогда не отчаивайся, а поднимись и иди дальше.

Помни, судьба в твоих руках».

(Неизвестный).

Содержание:

Пролог

«Где-то вдали в тёплом море

Лазурном

Сказочно ярок и необитаем,

Есть островок,

Где в закате пурпурном

Праздник любви мы вдвоём

Отмечаем».

(Из стихотворения Бориса Терушкина «Остров любви»).

……

….Тучки, напоминающие собой стаю маленьких барашков, подгоняемые ветром и его порывами, наконец, разбежались, кто куда, дав место Его Величеству Солнцу.

На небосвод выступило солнце – жизнедатель и всегда желанный гость здесь. Смотреть на забавные тучки-барашки оказалось очень забавным, проходили минуты, часы, а глаза не уставали от подобного созерцания Природы.

Где-то совсем невдалеке раздаётся стук топориков – мужики заняты заготовкой дров, а дрова – вещь, даже очень необходимая и нужная, и чувствуется это особенно остро, если Остров погружается в тень, и наступают холодные дни, которые длятся и длятся, и которым, кажется, совсем нет числа. Поэтому они тянутся и тянутся….

Остров вышел из тени, и со всех сторон осветился Солнцем. У людей поднялось настроение, возникла надежда, радость, желание жить, творить, действовать….и улыбаться.

Слишком давно не было улыбок на лицах людей, и вот они появились. Людские глаза: голубые, карие, серые – они такие разные, и всё равно они так похожи. Через них на тебя смотрит Душа и Сам Бог, и ты это чувствуешь временами. Иногда в этих глазах возникает ненависть, иногда любовь, тревога, радость, надежда….., и ты знаешь, что с помощью этих многочисленных глаз, множества взглядов, сам господь бог общается с тобою; Сам Господь Бог общается с тобою с помощью этих знакомых и незнакомых глаз.

Только не видишь ты этого, не разумеешь. Но однажды в тишине, когда ты способна слышать стук, биение собственного сердца, в такие мгновения ты осознаёшь такие простые истины, ты их начинаешь понимать, всё глубже и глубже входя в состояние инсайта, Прозрения. Ты смиряешься с существующим Бытием, хотя раньше восставала против него, ибо тебе казалось, что мир полон предательства и несправедливостей.

Ветер усиливался, вновь разгоняя в разные стороны упрямые барашки-облачка, и вновь тотчас Остров Надежды освещается золотом Его величества Солнца…..

«Одиночество всегда отталкивает,

Всегда пугает.

Но не бойся его,

У тебя есть время подумать на досуге,

Сосредоточиться на своей душе

И понять,

Что же ей действительно нужно…..»

(Мысли на досуге).

….Остров Надежды – маленький, забытый Богом и людьми с Большой Земли клочок земли, со всех сторон окружённый Океаном. Поблизости ничего нет, никаких ориентиров. Ближайшая цивилизация – Курильская Гряда, отстоящая от нас на сотни и сотни километров. Иногда в туманной дымке при освещении солнцем ты вдруг начинаешь видеть очертания этой гряды, но доплыть до неё – не так уж близко.

Наш Остров Надежды даже не на всех картах отмечен, в Географическом Обществе, обществе Геодезии и Картографии до сих пор ведутся споры о том, существует ли в Океане этот затерянный остров Надежды – самая крайняя восточная оконечность Государства Российского. Или нет. Чем закончится этот спор неизвестно, но Остров Надежды, всё же, существует. И доказательство этого – наше маленькое поселение в глубине острова.

Обычно русские поселения всегда как-то назывались, было название и у нашей небольшой деревеньки, как это значилось по истории.

Историю я знала всегда хорошо даже в школе всегда у меня пятёрки были; мне нравилось представлять себе все исторические события во всех красках и во всём цвете. Поэтому воображение у меня было всегда хорошее. Деревенька наша называлась Степановкой, только вот доподлинно неизвестно, от кого, какого человека пошло это название.

Пожилые жители, охочие до разных легенд и сказаний, говорили, что деревня названа, якобы, в честь какого-то приближённого самого Ермака, который после гибели своего друга в водах Сибири дошёл-таки до конца своего пути, освоил восточные земли русские и пустил корни свои здесь вместе с теми казаками, что сопровождали его в великом походе. Звали казака Степаном Еремеевым, был он человеком верующим, как и всякий русский в то время. Построил он крепкий дом «о пяти стенах», церквушку имени Архангела Михаила, женился на тунгуске.

Ходили слухи том, что Степан Еремеев очень влюблён был в прекрасную тунгуску, покорён её необыкновенной красотою.

Постепенно деревенька разрослась, прибывал туда торговый люд, а многие бежали от гнева Ивана Грозного, а затем позже от Смутного времени, когда на Большой Земле царствовал голод, и некуда было деться простому люду, как податься в бега от безысходности.

Торговали пушниной с тунгусами, китайцами, покупали шелка, бумагу, фарфор. Но тут приключилась беда – заболела прекрасная тунгуска и умерла от неизвестной болезни. Долго горевал Степан Еремеев, велел похоронить свою жену по русскому обычаю со всеми почестями, так как, выходя замуж, тунгусская красавица приняла православие.

Возле Побережья холм есть, а на нём – большой валун. Говорили, что валун этот был поставлен в честь жены Степана Еремеева – красавицы тунгуски. Имя её не сохранилось в памяти народной, но валун этот действительно стоит на холме, и я сама часто прихожу туда, прислоняюсь головой к ровной сероватой поверхности камня, мысленно общаюсь с ним, и как-то на душе легче становится.

Наша Степановка действительно небольшая деревенька. Раньше до революции там было двадцать хозяйств, а сейчас – и того меньше – всего двенадцать. Люди разъехались на Большую Землю искать лучшей участи, зарабатывать деньги. Так и осиротела наша Степановка.

Во время Отечественной Войны много добровольцев ушло из Степановки и почти никто не вернулся с полей боёв. Никто кроме нашего деда Михея. Он даже летом надевает на голову ушанку и пилит доски, рубит дрова, что-то по хозяйству поделывает.

– Дед Михей, почему ты в ушанке-то своей? – спрашивали односельчане.

Он пожимал плечами, затягивался папироской, испускал густое облако дыма, аж до слёз продирающее, и говорил, похлопывая себя по бёдрам:

– А что, контузия это старая. Вот до сих пор и страдаю. Мёрзну шибко.

Дед Михей знает много басен, анекдотов, особенно связанных с войной. Он один остался, как перст на всей земле. Местные бабы иногда захаживают к нему, приносят кто продукты, кто – что-нибудь из одежды. Тётка Мария штопает ему регулярно. А дед помогает по хозяйству – кому что-то смастерит, кому мужскую работу сделает в меру своих сил.