1. Глава 1. Кофейня Совы и Кошки
- Вы и не собирались вешать свою приказчицу! – с претензией в голосе заявил король.
Я посмотрела на него устало – после ванной мне хотелось лишь одного: потребовать грелку в постель, надеть мягкую, плотную, и совершенно целомудренную ночную рубашку, и залезть под перину. А не влезать в отобранное среди присланных Монро нарядов новое платье, и тащиться обратно во дворец. Но не оставлять же короля в лавке ночевать! А отпускать его вместе с Камиллой Дезирон во дворец… Случись с ними что, я точно знаю, кого Черный Вилье объявит виноватой. Уж точно не Камиллу – что с дочери предателя возьмешь?
- Вы устроили посреди моей столицы возмутительный спектакль! Собрали толпу! Шантажировали почтенного торговца! – гневным шепотом продолжал цедить из-под низко надвинутого капюшона король.
Это он пока мы с Камиллой купались, над чашкой остывшего чая чах и злость копил. Теперь выплескивает.
- И все это, чтобы ваша же приказчица отдала вам деньги! – если бы не надо было придерживать так и норовящий свалиться капюшон, его величество наверняка бы уже потрясал кулаками.
- Наши с тетушкой деньги, позволю себе напомнить вашему величеству!
Говорит, как будто деньги – это ерунда, не стоящая внимания! Не удивляюсь, что нашего молодого короля при таком подходе не подпускают к правлению.
- С чего вы взяли, что деньги должны быть, если сами утверждаете, вы уже давно не отправляли в лавку ничего ценного? – подозрительно спросил король.
- Что значит – ничего ценного, ваше величество? Чащобная чага, которая очищает кожу, и притирка на омеле от морщин, и травяная настойка для пышности волос, и… да все они весьма ценятся дамами вашего двора! И если вдруг из столицы не поступает ни сентаво, что мы с тетушкой должны предположить? Что столичные дамы перестали ухаживать за кожей и волосами? Или что произошло нечто иное – например, приказчица нас обманывает? Я была уверена, что деньги эта самая Марушка где-то прячет!
И также уверена была, что не в лавке. Если у девки хватило наглости обобрать хозяек, то должно хватить ума не прятать награбленное в устроенный по приказу этих самых хозяек тайник!
- А кровохлеб и настойки, которые ваша приказчица пыталась сбыть городской страже откуда взялись? – его величество по-прежнему был исполнен подозрительности.
- Я сказала, что не знаю! – отрезала я. – Точно также, как досточтимый регент еще восемь лет назад сказал тетушке, что старухе и девчонке нельзя доверить важнейшее дело снабжения двора и армии бесценными плодами Чащи. И отныне эта забота возложена на специально подготовленные королевские экспедиции, а с нас довольно, если вернут поместье.
Которое требует денег на свое содержание. Как ни удивительно, да-да! Хорошо хоть на теплицы регент не покушался: то ли понимал, что никто другой с ними не управится, то ли просто не придал значения. Скорее, второе: что никто другой с Чащей не управится герцог до сих пор не понял.
- Не хочу обидеть ни вас, ни вашу достопочтенную тетушку, графиня, но в словах герцога есть изрядная доля истины.
Неправда, ваше величество. Точнее, не совсем правда. На тетушку вам плевать, а вот меня вы обидеть хотите. Я вас изрядно раздражаю.
- Снабжение королевских армейских арсеналов и впрямь слишком важно, чтобы вверить его двум слабым женщинам…
Вот две слабые женщины ничего в королевские арсеналы и не поставляют.
- …которые, судя по всему, и с поместьем с трудом справляются! – мстительно добавил король. – Радуйтесь, что хотя бы честь Редонов восстановлена.
- А честь у графского рода – самое дорогое. – печально согласилась я. Чистейшая правда. Незамутненная. Во всех смыслах этого слова.
Удостоилась высокомерного королевского взгляда из-под капюшона.
За спиной у его величества раздался едва слышный сдавленный всхлип.
Я злорадно понаблюдала как выражение высокомерного превосходства стекает с лица нашего монарха. Он торопливо повернулся к Камилле:
- Сьёретта Дезирон, я не имел в виду… Я не хотел вам напоминать!
- Ваше величество не напоминали, вовсе нет... – Камилла улыбнулась в ответ жалкой, дрожащей улыбкой. Сквозь пелену слез ее глаза казались особенно яркими и сверкали как драгоценные камни. – Я просто никогда, ни на миг не забываю… что честь графского рода Дезирон потеряна.
- Сьёретта… - король выпростал руки из-под плаща и принял тонкие пальцы Камиллы в свои совсем не по-мальчишечьи широкие ладони. – Сейчас я ничем не могу помочь, но… Клянусь вам! Так будет не всегда! – с силой выпалил он.
- Я вам верю, ваше величество! – пряча глаза, пробормотала Камилла. По щеке ее скатилась одинокая слеза.
- Не верите. – неожиданно спокойно покачал головой юный король. – Что ж, дайте время, и вы увидите.
Я покосилась на него в удивлении: думала, он скандалить будет, ногами топать… мальчишка же еще совсем. Удивили, ваше величество.
- А сейчас… Что мне сделать, чтобы вы не плакали? О, знаю! Вы же не пробовали еще сладости в столичных кофейнях?
- Ваше величество… - Камилла засмеялась сквозь слезы. – Я же не ребенок, чтобы в любом горе утешиться сладостями!
- Будем считать, что я – ребенок! – фыркнул король, подхватывая ее под руку, и выглядел он сейчас настоящим мужчиной. Я даже слегка позавидовала Камилле в тот миг. – Сьёретта Редон, вы с нами?
- Неужели же упущу случай угоститься настоящими столичными сладостями… за королевский счет? – хмыкнула я.
- Вы как всегда… - фыркнул король. – Глядите, какая кофейня – настоящее столичное очарование!
Кофейня и впрямь была прелестна. Маленькая, словно затаившаяся между двумя роскошными особняками, она удивительным образом гармонировала с обоими и придавала улочке странную законченность и в то же время – зыбкость.
- Как будто из сказки… - мечтательно протянула Камилла. – Ой, смотрите, какая кошка!
Сквозь стекло видна была вальяжно раскинувшаяся в пятне солнечного света пушистая серая кошка.
- Странно, что я раньше это место не замечал. Но тем больше оснований сюда зайти! – бодро заключил король и повел чуть не вприпрыжку следующую за ним Камиллу к дверям.
Я с сомнением подумала, что если б я ко всему, что раньше не замечала в Чаще, бежала вприпрыжку, до королевского отбора точно бы не дожила. Но слава Крадущейся, хвала Летящей, мы же не в Чаще, а в столице, и вряд ли в кофейне прячется что-то страшнее убийственных для тонкости талии пирожных. Я быстренько догнала удаляющуюся парочку.
Деликатно, будто его мягкая кошачья лапка придержала, тренькнул колокольчик на двери, и нас обняло восхитительным запахом кофе и сдобы.
- Наши пирожные, конечно, убийственны для талии, но восхитительны на вкус. – чуть глуховатый женский голос заставил меня вздрогнуть и обернуться к стойке с ярко-начищенными джезвами.
