Олег Торбин - Памяти двух сэнсэев

Мне посчастливилось знать Виктора Яковлевича ровно 30 лет, с 1989 года, когда я 14-летним пацаном пришёл на курсы японского языка. Под его руководством наша группа занималась техническими переводами. Удивительными были его спокойствие и лёгкий юмор даже тогда, когда кто-то из нас сталкивался с нереально сложными терминами. Шутя Сэнсэй предлагал посмотреть это словечко в том или ином словаре, и оно там на удивление находилось. Несмотря на то, что мы его там уже искали!

За лёгкостью в самых трудных ситуациях скрывалась огромная и напряжённая внутренняя работа: доскональная проработка каждого слова во всевозможных ипостасях, которую можно сравнить только с работой ювелира при обработке драгоценного алмаза, ну или словами В.В.Маяковского, которые Сэнсэй тоже любил:

Сэнсэй любил жизнь во всех её проявлениях и сим его обаянием проникались все, кто рядом с ним оказывался. Слово «скука» никогда не всплывало в подсознании в обществе Виктора Яковлевича. Он мог цитировать «Евгения Онегина», а мог сочинить собственный лёгкий экспромт. К счастью сохранилось несколько его стихотворений, отражающих его взгляд на жизнь:

Десять самых ярких лет жизни Виктор Яковлевич посвятил переводам рассказов из сборника «Сэнгоку Эйюдэн» («Легенды о героях междуусобных войн Японии, 15—16 вв.») – «Любителям исторической литературы». Под редакцией Навата Кадзуо, изд-во Синтёся», 1995 г., Япония. Три самых ярких истории из сборника – про объединителей Японии Оду Нобунагу, Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу выдержали по 16—17 строжайших редакций-шлифовок «сэнсэя», найдя своих читателей в виде ограниченных подарочных коллекций самиздата. Битва за право широкой публикации не увенчалась успехом из-за вопроса сложностей с получением авторских прав, но ничто не ограничивает меня пересказать содержание переводов этих рассказов. Так что усаживайтесь поудобнее и слушайте. А кто пожелает получить перевод полностью – пришлю бесплатно ([email protected]).

Перед началом пересказа стоит сказать пару слов о личности Оды Нобунаги. По популярности в Японии его можно сравнить только с Василием Ивановичем Чапаевым в России. Будучи невероятно харизматичной личностью, ни об одном другом историческом персонаже в истории Японии не сложено столько анекдотов и легенд. Являясь современником Ивана Грозного, не имея мобильной связи Нобунага проводил сходные реформы и обладал невероятно похожим на Ивана вспыльчивым подозрительным характером.

Из последних шуток про Нобунагу можно вспомнить японского фигуриста Оду Нобунари, которого все японцы считают пра-пра-пра-правнуком великого предка. Другая байка даже не байка, а правда: когда великий объединитель построил восьмиярусную пагоду в своём замке Адзути недалеко от города Киото и назвал её «Тэнсю Дзингу» («Храм хозяина неба»), на следующий же день после такого названия пагода чудесным образом сгорела. Похоже на притчу о Вавилонской башне? А ведь Нобунага был не чужд христианству, и точно знал эту притчу. Стоит добавить, что и Японию ему удалось успешно объединить благодаря португальцам, вернее, благодаря их пушкам и аркебузам, которых не было у его соседей-феодалов.

Итак, краткий пересказ.

Новая наложница Нобунаги – Оё, мучается от бессонницы. Услышав, что один буддийский монах лечит разные болезни какими-то пилюлями Оё получает разрешение Хозяина посетить монаха. Приняв пилюли Оё излечилась от бессонницы. Личность монаха вызвала подозрения Нобунаги, он его вызвал и допросил. Ничего кроме имени Мухэн выведать не удалось. Более того, после допроса монах исчез из замка Адзути.