1
Дверь кабинета распахнулась. В проеме появилась женщина, казавшаяся угнетенной и в то же время обнадеженной. Она постоянно к кому-то оборачивалась, стараясь обращаться исключительно в лицо. Говорила жалобно, вполголоса, с робкой надеждой и с таким видом, словно только что на её плечи взвалили непомерную ношу, но она этому почему-то даже рада. Так бывает: иногда человек ищет новые проблемы, чтобы избавиться от старых. Хотя бы ненадолго.
Вслед за женщиной вышел невысокий мужчина. Впрочем, держался он так уверенно, что казался значительно выше. Более того – те, кто искал у него помощи, сами не замечали, как начинали сутулиться, сгибать колени, как бы стараясь помочь ему подняться над собой. И хотя речь его была глухой и гортанный, звучала она открыто и ярко. Голос казался звонким изнутри, как будто его сдерживала физическая оболочка – иначе он заполнил бы всё помещение и поглотил всех присутствующих. Вид у этого человека был таким важным, словно он – знаменитый хирург или депутат парламента. Вот только взгляд был особенный, добрый, проницательный и сочувствующий. Эти пронзительные глаза резко контрастировали с внешностью и манерами этого человека. Но это несоответствие не вызывало недоверия, а, наоборот, располагало к нему клиентов. Впрочем, далеко не все в обществе считают важной его профессию. Скорее всего, такие в меньшинстве.
Надо лбом у него уже обозначились залысины. Остатки волнистых волос, тёмно-каштановых с проседью, уложенные назад, нос с горбинкой и полуседая короткая бородка создавали образ по-отечески сильного и доброго мужчины. Ему это было на руку, ведь большей частью клиентами этого человека оказывались женщины. И все они надеялись, что он, как родной отец, решит любые их проблемы. Восточное происхождение придавало загадочности его облику. Культура и обычаи его народа были чужды славянам. А на почве незнания и непонимания мистика прорастает сама собой.
Из слабо освещённой комнаты в приёмную поплыл экзотический, но приятный запах благовоний. В дальнем углу за столом сидела плотная женщина-администратор. Она же – помощница, правая рука хозяина кабинета. Томным, но холодным голосом она разговаривала по телефону, при этом сверяясь с ежедневником.
– Я же вам сказала, что ближайшее время только через две недели. Нет, раньше ничего нет.
Мужчина проводил клиентку из кабинета к выходу. Та, пользуясь последней возможностью прикоснуться к нему, взяла его руку:
– Ну вы же поможете? Всё же сработает, правда? – дрожащим голосом проговорила она, глядя прямо ему в глаза.
– Ты во мне сомневаешься? – с легким упрёком спросил он.
– Всем «срочно»! – с трудом сдерживая раздражение, говорила в трубку администратор. – Мне очень жаль. Ваше право – обратиться к другому специалисту. Простите, но я не смогу записать вас раньше. У Рустэма Ибрагимовича всё расписано – нет окна, чтобы вставить вас!
– Ни в коем случае! Если бы сомневалась, не пошла бы к вам! Я вам, как Богу верю, Рустэм Ибрагимович! – посетительница попыталась поцеловать мужчине руку.
– Ну-ну! Ты что? – снисходительно улыбнулся он, высвобождая кисть. – Даже говорить так не смей! Я – Его слуга, инструмент! Без Него я – прах! Он дал мне силу для помощи людям. Верь во Всевышнего, верь мне, и получишь то, чего хочешь. Иди! – Рустэм мягко направил клиентку к выходу. – Собери всё, что нужно, и приходи завтра, начнём работать.
Женщина вышла, Рустэм закрыл за ней дверь. Администратор, выслушивая просьбы клиентки принять ее раньше, обратилась к освободившемуся боссу:
– Рустэм Ибрагимович, не знаю, что делать! Женщина говорит, дело очень серьёзное, – лицо её приняло скептическое выражение, – мол, до приёма не доживёт! Нет! – Она снова строго обратилась к клиентке, слышавшей её обращение к мастеру. – Я не передам ему трубку!
Рустэм не любил общаться с потенциальными клиентами по телефону: это могло занять много времени, которое не оплачивалось, но сейчас решил ответить:
– Ничего, Нина, давай, я поговорю.
Администратор протянула ему трубку с виноватым видом, словно поставила босса в безвыходную ситуацию.
– Слушаю! – Рустэм долго молчал, выслушивая рассказ. Лицо его постепенно становилось серьёзнее, а в глазах появились искорки заинтересованности. После серии коротких «Угу» он ответил: – Хорошо, я приму вас завтра, раз уж вы приехали изо Львова, но смогу только утром, до начала рабочего дня. Администратор вас запишет на 10 часов. – Он вернул трубку Нине и шёпотом спросил, бросая взгляд на входную дверь, – Это последняя была?
Нина поспешно кивнула и продолжила разговор:
– Записывайте адрес…
Рустэм скрылся в своём кабинете. Там он зажёг свет, погасил свечи и ароматические палочки. Его рабочее место впечатлило бы даже человека, не верящего в магию и не склонного к мистике. А что уж говорить о потенциальных клиентах мага? Каждая деталь интерьера воздействовала на их подсознание, без слов убеждая: «Этот человек занимается магией давно и серьезно!». Стало быть, ему можно верить!
Сквозь неплотные темно-зеленые шторы из окна пробивался тусклый вечерний свет. Конечно, днем здесь бывало несколько светлее. У окна стоял большой письменный стол, очевидно, ручной работы. Он был выполнен в форме филина, собирающегося взлететь. С одной стороны в качестве ножек его поддерживали две ноги филина, с другой – сгибы крыльев, чуть приподнятые и готовые к полету. Плоская спина птицы, собственно и была столешницей. Слева примерно полметра ее поверхности занимал выступающий хвост птицы, а справа – голова. И хотя это создавало неудобства, Рустэму казалось вполне оправданным. Стол, можно сказать, являлся главным украшением кабинета, его центром. Чтобы тяжелые стулья не заслоняли его, Рустэм ставил для посетителей скромный, невзрачный табурет, впрочем, вполне вписывающийся в интерьер. Другой такой же стоял и вовсе в противоположном углу и предназначался для тех нечастых случаев, когда нужно было принять одновременно больше одного клиента.
Справа от окна у стены стояла тахта, на которой Рустэм проводил сеансы очищения энергетики. Этот предмет, когда-то купленный в индийском мебельном магазине, казался одиноким в этой части кабинета. Стену украшала написанная на холсте картина с впечатляющим изображением женского лица, на котором застыло выражение ужаса. Тут же были развешаны старинные фотографии опустевших особняков. Справа от тахты, там, где должны были лежать ноги клиента, стоял на подставке жезл колдуна Вуду, обтянутый чёрной обезьяньей кожей. На его верхнем конце красовался выкрашенный в черный цвет череп косули в парике из волос ее хвоста, заплетенных в дреды. Однажды увидев этот жезл в магическом салоне за границей, Рустэм не пожалел денег и приобрел его. Эта вещь произвела на него слишком сильное впечатление, но уже тогда практикующий экстрасенс знал, что жезл останется всего лишь предметом интерьера, не используясь по назначению. Рустэм не занимался магией Вуду. Он вообще не занимался магией.
