Глава первая
Дежурный по городу
Утром 7 ноября 201.. -го года мэр города Стеклова Алексей Никодимович Лытарь проснулся рано, как всегда, но одеяло скинул с себя неохотно. На то были свои причины. Он лежал и думал, что с удовольствием потратил бы время до обеда, гоняя с ветерком на катере по озеру и нагуливая здоровый аппетит. Его товарищ, Костя Игнатенко, бывший у него сначала на мелкой исполнительской работе, а затем за усердие назначенный начальником комиссии по борьбе с коррупцией, отлично готовил уху и барбекю на костре. Костя и сейчас что-то такое затевал в саду, напевая вполголоса кубанскую песню, и Алексей Никодимович, потянув носом, уловил сладковатый запах загоравшихся сосновых чурок. От этого запаха настроение его окончательно упало. День начинался хорошо, но провести его удачно не было никакой возможности. В городе его ждали скучные дела.
Он принял душ и нехотя стал одеваться. Ни одна путная мысль не приходила на ум, – все, что обдумывал он сейчас, вертелось вокруг одного незначительного и надоедливого вопроса, от решения которого, в общем-то, ничего не зависело. Это-то и раздражало Алексея Никодимовича все больше. Сегодня планировалось провести в Доме ветеранов торжественное собрание, на котором он должен был присутствовать в качестве почетного члена президиума. Он уже представлял себе, как битых два часа будет сидеть в душном конференц-зале, часто вставать, чтобы лично поздравлять ветеранов, слушать бесконечную череду поздравлений, в том числе и стихотворных, которых он терпеть не мог, и при всем этом еще и контролировать себя, чтобы ненароком не зевнуть. Представив себе все это, Алексей Никодимович в сердцах плюнул на мраморную столешницу итальянского умывального столика, но затем все же смыл плевок, поскольку свою ванную комнату, начиненную дорогой сантехникой и отделанную в венецианском стиле, он обожал.
Он вообще любил свой загородный дом, который построил пять лет назад в медвежьем углу, на отшибе убогой даже по местным меркам деревеньки, в которой к моменту его появления оставалось с десяток стариков да несколько горьких пропойц неопределенного возраста. Впервые приехав сюда, в эту живописную озерную глушь, Алексей Никодимович ахнул: это место словно нарочно дожидалось его, и вековые сосны на берегу молчаливого озера в покорном приветствии зашумели верхушками пышных крон, будто бы одобряя его выбор. Строительство дома велось не в спешке, но быстро. Алексей Никодимович усмехнулся, вспомнив одну курьезную историю, связанную со строительством. Дело было в том, что некий полковник из структур госбезопасности тоже в то время приглядывал себе домик в тихом месте и совершенно случайно узнал, что мэр города уже в этом вопросе определился. Полковник со своей свитой тут же примчался на озеро и, увидев, какое прекрасное место уже занял смышленый градоначальник, в сердцах ругался так долго и забористо, что начальство стройки попряталось кто куда, и даже рабочие-узбеки от греха подальше забрались в свои каморки и долго не выходили оттуда. Только вечером узбеки вылезли на свет божий. В тот же день прораб доложил Алексею Никодимовичу об этом визите. Спокойно выслушав по мобильнику вопли трусливого начальника строительства, Алексей Никодимович принял единственно правильное решение, и через месяц гневный полковник уже называл его соседом.
Полковник оказался мировым парнем, и часто они вдвоем, где-нибудь на лесной заимке у костра или просто на берегу озера, со смехом вспоминали эту историю. Алексей Никодимович вообще огромное значение придавал искренней мужской дружбе. Ни одного служебного или личного вопроса в своей жизни он не решил путем спора или грубого нажима, к которому частенько прибегали некоторые из его подчиненных. С такими людьми он расставался без сожаления и угрызений совести, искренне негодуя в душе от осознания административной бездарности этих выскочек, которых он когда-то имел неосторожность приблизить к себе. Любое, даже самое запутанное и сложное дело, можно уладить миром, не прибегая к шумным разбирательствам, – эту истину он усвоил еще на заре своей административной карьеры. Начинал он на Кубани, но там, в многонациональном степном крае, сложились такие прочные клановые связи, что подняться хотя бы на ступеньку вверх по служебной лестнице можно было только спустя долгие годы безупречной и полной подводных камней службы. А Алексей Никодимович еще в молодости вполне осознал свои силы и желал плодотворно работать, не оглядываясь на сложившиеся традиции и старые взгляды. И он принял решение – уехать из южного края на север и обосноваться невдалеке от Москвы, в тихой провинции, где можно действовать самостоятельно и стать независимым лидером. Никогда впоследствии он не раскаивался в своем решении.
Вспомнив молодость и удачу, Алексей Никодимович впервые за это утро позволил себе улыбнуться. Он бодро спустился вниз, в гостиную, где на столе дожидался его завтрак, приготовленный супругой. Но завтракать так рано он не стал, решив перекусить уже на работе. Он вышел во двор, довольно осмотрел с крыльца свои обширные владения и направился к новенькому «лексусу» последней модели, у которого деловито расхаживал его шофер Павел.
– Доброе утро, Алексей Никодимович. В город поедем? – поинтересовался Павел предусмотрительно. За те полгода, что он проработал у Алексея Никодимовича, он успел досконально изучить привычки шефа и поэтому знал, что тот не любит первым сообщать о своих планах.
– Да, сразу в администрацию. И не шибко гони, мне по дороге нужно с мыслями собраться.
Павел понимающе кивнул. Забравшись в салон, Алексей Никодимович решил на полчаса, которые отделяли его от работы, забыть о предстоящей торжественной скуке. Внедорожник плавно выехал с деревенских ухаб на шоссе (Алексей Никодимович специально не стал приводить в порядок деревенскую дорогу, чтобы автомобилисты не часто заезжали сюда по делу и без дела), и мэр погрузился в свои думы, временами поглядывая на сельский пейзаж за окном. Машина хорошо шла, не встречая никаких помех, и хотя накануне в районе прошел сильный снегопад, эта дорога была, как всегда, хорошо почищена.
Уже в своем служебном кабинете, обставленном без всякой помпезности и шика и даже с некоторой суховатостью, действовавшей на всякого посетителя в благотворном ключе и сразу настраивавшей на деловой лад любого, кто заходил в эти неброские апартаменты, Алексей Никодимович вызвал к себе редактора районной газеты и директора муниципальной телекомпании.
– Надо будет в широком формате осветить сегодняшнее торжественное мероприятие, но без излишних песнопений. И объясните наконец своему умнику оператору, Татьяна Викторовна, что в кадре должен быть не я один, а еще и зал с ветеранами, – начал он в несколько раздраженном тоне объяснять директору телекомпании задачу предстоящего эфира. – Вас, Игорь Семенович, я также попрошу осветить это мероприятие без излишнего официоза. И не забывайте, что вам скоро предстоит сделать очень важную работу – осветить в газете предстоящее празднование Дня освобождения. Можете подготовить несколько очерков о ветеранах, воевавших в наших местах. Не забудьте как можно полнее осветить тему сегодняшней заботы общества о ветеранах. Только поручите эту полосу толковому сотруднику, а не этому своему болвану Шитову, который в падежах путается.
