Уильям Сароян - Папа, ты сошел с ума

Папа, ты сошел с ума
Название: Папа, ты сошел с ума
Автор:
Жанры: Литература 20 века | Зарубежная классика
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2017
О чем книга "Папа, ты сошел с ума"

Предлагаем читателям впервые на русском отдельное издание повести Уильяма Сарояна «Папа, ты сошел с ума». Эта простая и трогательная книга состоит из небольших историй c двумя персонажами: отцом и сыном. Они собирают ракушки, готовят «рис по-писательски», путешествуют, разглядывают облака и звезды, обсуждают разные пустяки и важнейшие темы на свете. Перед ними открывается бесконечный мир, полный красоты и тайны.

Бесплатно читать онлайн Папа, ты сошел с ума


William Saroyan

PAPA YOU’RE CRAZY


Copyright © 1957 by William Saroyan

All rights reserved


Перевод с английского Натальи Гончар

Серийное оформление Вадима Пожидаева


Оформление обложки Валерия Гореликова и Екатерины Платоновой


© Н. Гончар, перевод, 1964

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2017 Издательство АЗБУКА


Что бы и когда бы ни написал писатель, одно вполне и всегда верно – он мог бы за это же самое время написать и что-то совсем другое. Начать новую книгу – это всегда значит решить, о чем и как ты напишешь. Такое решение – половина книги для каждого писателя, больше чем половина – для некоторых, для меня же оно – вся книга. Сесть и написать ее уже невеликий труд, и писателю ничего не стоит с ним справиться. Я решил написать эту повесть потому, что так попросил меня ты, в 1953-м, когда тебе было десять, и потому, что в 1918-м, когда я сам еще был десятилетним мальчишкой, мое писательское искусство не равнялось тому, что я хотел бы сказать. И вот теперь наконец я ее написал, я, а вернее – ты. И сделать для этого мне пришлось совсем немногое – только вспомнить себя десятилетним, наблюдать – тебя, сложить наши «десять» вместе и прибавить к ним мои «сорок пять». Твой голос и твоя походка – плоть этой книги, твой взгляд – ее стиль, ясный и непосредственный, окрашенный то серьезным раздумьем, то ироническим восклицанием, то загадочным смехом, смотря по тому, оказывается ли предмет, тебе открывшийся, подлинным или фальшивым, или – и тем и другим, или – ни тем ни другим. Вложить все это в простое повествование – легчайшее дело на свете, когда ты уже начал его и делаешь, и вот оно – сделано. Благодарю тебя и люблю.

Уильям Сароян

Книга

– С днем рождения, – сказал мой отец.

Он вытащил из кармана пиджака книгу и вручил ее мне.

– Спасибо, папа, – сказал я. – Это как раз то, чего мне хотелось.

– «Нижная челюсть», – сказал он. – Моя последняя и заключительная повесть. Прими же ее, а с ней заодно и мой труд.

Я оглядел «Нижнюю челюсть» снаружи. После чего я взглянул на первую страничку и потом на последнюю.

С виду книга была превосходная.

– Какой такой труд? – сказал я.

– Труд написания повести.

– Я не знаю, как они пишутся.

– Только великий писатель вправе похвалиться, что знает, – сказал мой отец. – Тебе же до этого еще далеко.

– Пусть так, но о чем бы я мог написать?

– О себе, конечно.

– О себе? А кто я?

– Напиши свою повесть и выясни. Что касается меня, то я намерен писать поваренную книгу.

В это время вернулись домой моя мать и сестренка, выходившие за покупками, и мать моя сказала:

– Подумать только! Ему десять лет!

– Да, – сказал мой отец. – А девочке восемь, а мне сорок пять, а тебе двадцать семь. Не знаю, как это вообще у нас получилось, но полагаю, что не без некоторой помощи еды.

– Да, – сказала моя мать, – и это когда все так дорого. Сколько, по-твоему, мне пришлось заплатить за эти покупки?

– Два доллара?

– Двадцать два!

– Надо бы тебе научиться стряпать.

– Папа собирается писать поваренную книгу, – сказал я матери.

– Да, а Пит собирается писать повесть, – сказал мой отец. – Итак, сегодня первое число, а я, к сожалению, все без денег.

– Но как же мне быть? – сказала моя мать. – У меня десятилетний сын и восьмилетняя дочь, и должна же я прокормить их?

– Вот одна из причин, побуждающих меня писать поваренную книгу, – сказал мой отец. – Возможно, она научит тебя, как экономить на еде.

– Чем нам, по-твоему, питаться? Рисом?

– Я, видишь ли, толком еще всего не обдумал. Так что ты уж протяни пока с тем, чего накупила.

– Через три дня от всего от этого и крошки не останется.

– Продержись как-нибудь. Денежных поступлений у меня никаких не предвидится, а просить аванса не могу, пока не начну свою поваренную книгу. Продержись как-нибудь хотя бы месяц.

– Невозможно, – сказала моя мать. – Он столько ест. На него-то и уходит вся еда.

– А если я заберу его к себе?

– Но тебе придется его кормить.

– Разумеется.

– И он должен будет ходить в школу.

– Разумеется.

– Ладно, – сказала мама. – Забирай его.

Море

Мы попрощались с моей матерью и сестрой и пустились в путь вниз по пригорку, к шоссе, рассчитывая поймать там попутную машину и доехать до Малибу – всего в одиннадцати милях, – где на самом взморье находится дом моего отца.

Отец не разрешил, чтобы мама подвезла нас до дому. Он хотел, чтобы я приучался к трудностям.

– В жизни человека тяжелые времена выдаются чаще, чем легкие, – сказал он, – так что чем раньше ты начнешь к ним приучаться, тем лучше для тебя.

– Ну что ж, согласен.

Мы прошагали почти километр по улице Заходящего Солнца, вышли на другую, пересекающую, проехали на грузовике километров восемь-девять, отмахали еще один или два пешком и наконец добрались до места.

Был час прилива, когда мы подошли к дому моего отца. Всю дорогу солнце шло рядом с нами, опускаясь все ниже и ниже в море. Не передохнув, мы сразу же спустились на берег – побродить, посмотреть, не найдем ли там чего-нибудь подходящего, чтоб развести огонь или же просто подержать в руках и полюбоваться, – водоросль, гальку, ракушку. Мы набрели на ящик от кока-колы, и отец мой подобрал его и сказал, что он может нам пригодиться, а я все не мог представить – на что? Разве только держать в нем бутылки? Мне попалась закрученная спиралью ракушка, и отец сказал про нее, что это настоящий трофей и такая штука, которую стоило бы рассматривать и изучать всю жизнь.

– В этой спиралевидной раковине есть нечто от форм и движения небесных тел, – сказал он, и я снова оглядел ракушку, снаружи и внутри. Смотреть на нее было и в самом деле приятно; она была большая, почти с половину моей ладони, серовато-белая с черными прожилками и кое-где насквозь пробитая морем, так что мне было видно, как вьется внутри спираль.

Мы прошлись немного по берегу, туда и обратно, и впридачу к своим находкам подобрали еще с полдюжины голышей, круглых и маленьких, как грецкие орехи, да обрывок сухой водоросли.

Когда мы вернулись домой и поднялись по лесенке на крыльцо, отец мой присел возле кучи водорослей, которые он уже раньше натаскал сюда с берега, порылся в ней и отобрал целую охапку, чтобы развести в камине огонь.

– Если хочешь знать правду, – сказал он, – бо`льшая часть этих водорослей слишком хороша, чтобы быть сожженной.

Я распахнул входную дверь, чтобы он мог свободно пройти в дом, неся в обеих руках топливо. К тому времени, когда он заложил в камин кучу порванных газет и на них водоросли, уже смерклось, но я еще не зажигал света, так как знал – мой отец любит, чтобы первый вечерний свет шел от огня. Он сунул в рот сигарету, закурил, бросил горящую спичку в камин. И за то мгновение, что понадобилось моему отцу, чтобы раз только затянуться и выдохнуть дым, огонь заполнил комнату своим светом – светом, который непохож на электрический, светом, который лучше, добрее, теплее. И на стенах комнаты сразу замелькали тени, запрыгали вверх и вниз.


С этой книгой читают
Жители американского городка Итака живут в своем маленьком и уютном мире. Только братья Улисс и Гомер нарушают их спокойствие: один – мелкими шалостями, другой – нежданными новостями. Гомер – старший мужчина в доме. Он разносит телеграммы горожанам: иногда это весточки от отцов, старших братьев и сыновей с далеких фронтов войны, которую вот-вот назовут мировой, а иногда это извещения для горожан от военного министерства. Они говорят о том, что их
"…Какое унижение, что теперь, когда он отказывается смеяться, она уже не приказывает, а упрашивает его смеяться! Ну, что тут поделаешь? А? Без дураков? Как поступить правильно по своей воле, а не сморозить какую-нибудь глупость по недоразумению? Что у нее на уме? Какое ей удовольствие от того, что он будет смеяться? Как глупо устроен мир! Какие странные потаенные желания!.."
"В 1927 году, проходя по универмагу Вулворта, он заметил стайку покупателей, быстро перебирающих грампластинки, сложенные высокой стопкой на столе. Он подошел узнать, что там происходит. Оказалось, продают широкий выбор новеньких пластинок фирм «Виктор» и «Брансвик» по пять центов штука. Он уже много месяцев не слушал фонограф. А теперь можно будет снова его завести и поставить пластинку. Фонограф стал частью его натуры. Он сливался с фонографом
Уильям Сароян – выдающийся классик американской и мировой литературы, соединивший в своем творчестве, полном юмора, жизнелюбия и житейской мудрости, традиции Чехова и Хемингуэя. За разнообразными человеческими недостатками своих героев он всегда видит светлое, доброе начало; мягкий юмор соседствует с горькой иронией, а внешняя неброскость – с чувством слова прирожденного сказителя.Роман «Мальчики для девочек, девочки для мальчиков» имеет под собо
«Я читаю в своих записях, что было это в пасмурный и ветреный день в конце марта тысяча восемьсот девяносто второго года. Холмс, когда мы с ним завтракали, получил телеграмму и тут же за столом написал ответ. Он ничего не сказал, но дело, видно, не выходило у него из головы, потому что потом он стоял с задумчивым лицом у огня, куря трубку, и все поглядывал на телеграмму. Вдруг он повернулся ко мне с лукавой искрой в глазах…»
Творческое наследие Сигизмунда Кржижановского (1887–1950), замечательного писателя, драматурга, философа, историка и теоретика театра, еще до недавнего времени оставалось неизвестным широкому читателю. Он жил в Москве, преподавал в студии Камерного театра, служил в издательстве «Советская энциклопедия», писал научные статьи, сценарии рекламных роликов, а также оперные либретто и киносценарии (правда, в титрах его фамилию не указывали), переводил,
В ноябре 1913 года вышел в свет первый том романа Марселя Пруста «В сторону Сванна». Публикация оказалась возможной благодаря усилиям друзей никому не известного писателя, так как сложно построенное, автобиографическое сочинение поначалу не вызвало энтузиазма у издателей, а впоследствии у критиков и читателей. В то время вряд ли кто-то смог бы предсказать, что цикл «В поисках утраченного времени», первой книгой которого станет «В сторону Сванна»
Автобиографическая трилогия «Из Ларк-Райз в Кэндлфорд» – ностальгическая ода, воспевающая жизнь провинциальной Англии Викторианской эпохи, рассказанная от лица девочки Лоры, выросшей в деревушке Ларк-Райз на севере Оксфордшира, а затем, еще подростком, устроившейся работать в почтовое отделение в близлежащем городке Кэндлфорд-Грин. Эти полулирические-полудокументальные воспоминания очаровывают искренностью повествования и простотой деревенских нр
В конце 1944 гола в концлагере Аушвиц в секретной лаборатории активно велись опыты но созданию психотропного оружия под руководством доктора Менгеле (в романе выведен под именем Дитрих Бруннер), получившего за свою одержимость и кровожадность прозвище «доктор Смерть». Конец Третьего рейха был уже не за горами – это понимали как его лидеры, так и их подчиненные. Бруннер, в частности, решил использовать готовые наработки для оказания услуг дамам из
Книга известной писательницы начала ХХ века Лидии Алексеевны Чарской рассказывает о девушке по имени Ия, которая после окончания института вынуждена работать, чтобы содержать старушку-мать и младшую сестру. Ия становится классной дамой в пансионе, и ей предстоит завоевать сердца непослушных воспитанниц.
Продолжение серии «Хроники мафии. Рожденные в крови»Данте всего тридцать шесть, но его боятся и уважают в Семье, и в скором времени он станет главой чикагской отделения Коза Ностры. Он печально известен тем, что всегда получает то, что хочет.Супруга Данте умерла, и сейчас ему необходима новая жена, чтобы укрепить свой статус.Валентина Ареско потеряла мужа и как послушная дочь вынуждена согласиться на договорной брак, чтобы находиться под защитой
Harvard Business Review – ведущий деловой журнал с многолетней историей. В этот сборник вошли лучшие статьи авторов HBR на тему риск-менеджмента.Инсайдерские атаки, саботаж, нарушение цепочек поставок, техногенные катастрофы и политические кризисы влияют на устойчивость организаций. Пытаясь их предотвратить, большинство руководителей вводят все новые и новые правила и принуждают сотрудников их выполнять. Однако переоценка некоторых рисков и невоз