Сгнившие доски, пропитанные дождями, наверное, нескольких эпох, почернели, а кое-где уже давно намеревались покинуть свое привычное место. Закрытые ставни дополняли особый вид неухоженности, даже заброшенности. Одно окно все же было приоткрыто, но завешано плотными шторами, напоминающими мешковину. Крыша, такая же, как и стены, уже давно не защищала от дождя, а была, скорее, элементом декора или даже привычным атрибутом типичного дома – обязанностей своих она не выполняла уже много лет. Вокруг – ни газона, ни цветов, никакого вида заботы хозяина о своей обители. Да, хозяин там все же был. Угрюмый, мрачный и очень неразговорчивый старик, с изящной, ручной работы, тростью в левой руке и авоськой продуктов в противоположной. Серое в пол пальто подметало тротуарную плитку, ворот его был поднят настолько, что лица хозяина почти не было видно – таким его привыкли замечать соседи. И сейчас этот скрытный пожилой человек наблюдает за происходящим на улице, внимательно и будто выжидающе. Он перевел взгляд на один дом, потом на следующий, презрительно оглядел всю улицу: яркие и жизнерадостные дома, один к одному, стояли вокруг недоброжелательного сородича. Красные крыши, белоснежные стены и старательно выстриженный газон – все веяло любовью и очень раздражало старика.
По асфальту пролетел лист с фотографией. Помятый ветром, изувеченный дождем, он летел вдоль дороги, так и не найдя камня преткновения. На столбе рядом с домом висел точно такой же, совсем свежий:
"Пропал человек! Одет в синюю ветровку, черные джинсы и белые кеды. Обладающего любой информацией просим позвонить по номеру: …"
Чуть выше было другое фото, вот только содержание не отличалось:
"Пропал мужчина! Был одет в красную футболку и спортивные трико! Если Вы …" – остальные буквы были смыты. Нетрудно заметить, что пропадали только мужчины. И полиция ничего не могла с этим поделать. Сколько бы они ни пускали своих безупречно обученных псов на поиски, сколько бы ни искали улики… Создавалось впечатление, что этих людей не было и в помине. Вот только у их близких остались вполне себе четкие воспоминания о любимых. Некоторые мирились с отсутствием и устраивали похороны, большинство же желало верить, что их отцы и мужья живы, и вот-вот переступят порог родного дома. Но изо дня в день чуда не происходило, однако в их сердцах продолжал теплиться крохотный огонек надежды.
