Ошеломленно смотрю на тело солдата, растянувшееся на мостовой, в двух шагах от меня. Минуту назад мы остановились за углом дома, чтобы отдышатся после перебежки. Орк высунулся осмотреться и немедленно получил болт в голову. Короткая стрела вошла в переносицу по оперение, чуть пониже каски. Кирэфский стрелок засел, в одном из домов, выше по улице. Но где?
Вытираю пот, струящийся из-под шлема, рука слегка дрожит. Что делать дальше? Нужно срезать нашивку с именем с униформы, но для этого надо выйти из-за стены. Нельзя. Мятежная сволочь выцеливает именно этот участок. Взводный сержант Гнар сказал, что передвигаться по городу нужно осторожно. Кирэфы, грамотно распределили сектора обстрела, рассадив стрелков почти в каждом доме.
Возвращаясь из расположения батальона, мы ошиблись поворотом и, упершись в выстроенную мятежниками каменную баррикаду, вынуждены были свернуть на незнакомую улочку. И наткнулись на арбалетчиков.
Нужно успокоиться. Дышу глубоко, пытаясь унять дрожь.
Как звали этого парня? Он из второго отделения. Не помню. Не важно. Нужно идти дальше.
Ранец оттягивает плечи, добавляя свой вес к весу пластин жилета. Сержант отправил нас с донесением, приказав заодно захватить боеприпасов. И хотя с утра я прошел всего ничего, теперь, ощущение как будто прошагал десять миль.
Делаю вдох, высовываюсь из-за угла, держа ружье наизготовку, и стреляю в предполагаемое укрытие стрелка на втором этаже дома, в сотне шагов. Сноп огня с шипением покидает ствол. Главное, не смотреть, куда он попадет, не стоять на месте.
Перед вступлением в город нам сказали, что в уличном бою, надо забыть о строевом шаге. Передвигаться – только пригнувшись, и лучше бегом. Переступаю через тело орка и мчусь к дому напротив. Улицу узкая, и мне надо сделать всего десяток шагов.
Щелчок за спиной. Болт высекает искры из камней мостовой. Этот участок под перекрестным огнем. Успеваю проскочить. Хрен вам.
Медленно иду вдоль стены из желтоватого кирпича. Между зданиями нет переулков. Очень экономит место, но от соседей наверно не спрятаться.
Вскоре натыкаюсь на небольшие, оббитые железными полосами ворота, ведущими во внутренний двор. В них полно оплавленных дыр, следов от ружейных выстрелов, сделанных в упор. Металл засова искорежен. Кто это сделал?
Перед нами в Индэльлан вошла пехота из первой дивизии. Это случилось пару дней назад, пока моя одиннадцатая бригада маршировала к городу от места высадки. Слышал, как командир моей роты говорил, будто пехотинцы зашли парадным шагом, колоннами. Их поначалу не обстреливали, дали оторваться от основных сил. А затем окружили, прижав к реке.
Они все остались здесь. Целый батальон растворился на пустынных, каменных улицах.
Осторожно ступая, захожу во двор. Здесь царит полумрак. Нужно перевести дух и продолжать идти. Вдалеке слышны взрывы. Пушкари насыпают по полной. Надеюсь, подвезли достаточно снарядов, чтобы разнести этот сраный город до фундаментов.
Шорох позади. Резко оборачиваюсь, вскидывая ружье. В дверном проеме стоит кирэф, держа в руках такой же, как у меня «Грансталь».
Кирэф, в переводе с местного диалекта – означает «северный альв». Иногда так называют всех жителей островной провинции Гринлэнд, где месяц назад началось восстание. Правда сержант Гнар говорит, что настоящее значение слова – «жопоголовый».
Нас разделяет шагов семь. Нажимаю на спусковой крючок. Ничего не происходит. Конечно, ружье не выстрелило, ведь рядовой-дебил Дарэм, то есть я, не перезарядил оружие.
Ствол смотрит прямо мне в лицо. Кирэф нажимает на спуск, слышу удар бойка. Время остановилось. При попадании с такой дистанции, голова превращается в головешку. Зажмуриваюсь, но ничего не случается. Я чувствую лишь дуновение теплого ветра. Открываю глаза и несколько мгновений в отупении смотрю на альва, который с таким же изумлением смотрит на меня.
Должно быть бракованный патрон. Похоже сегодня мой счастливый день.
Отработанным движением опускаю руку к патронной сумке на правом боку, отстегиваю крышку, извлекаю патрон, большим пальцем нажимаю на задвижку затвора, патронник открывается, выбрасывая пустую гильзу. Вставляю патрон в патронник, закрываю затвор, взвожу курок. Вскидываю ружью и нажимаю на спуск.
Проделываю это быстро. В учебном батальоне новобранцы повторяют операцию заряжания наверно десять тысяч раз. Противник двигается медленнее и не успевает перезарядить. Огненный шар попадает в грудь, прожигая тело почти насквозь.
Следовало надеть защитный жилет компании «Гримфабрик» как сделал я. Композитные – умное слово, недавно выучил – пластины из какого-то искусственного стекла – его название я еще не запомнил – надежно защищают грудь и спину доблестных солдат Союза от выстрела из ружья с десяти шагов. Впрочем, командир моего отделения капрал Тэган, не советовал проверять заявленные производителем характеристики на практике.
Перезаряжаю ружье и осторожно подхожу ближе. Альв, скорчившись, лежит на боку. Парень моего возраста. Первый враг, которого я убил.
Зачем местные затеяли все это?
Звук шагов внутри дома, откуда выскочил мятежник. Вскидываю ружье и, пятясь, отступаю к выходу.
Покидаю дворик и снова выбегаю на улицу. Надо пошевеливаться. Я уже знаю, где оказался. До храма, где расположился взвод, осталось всего ничего. Полсотни шагов прямо, поворот направо, еще полторы сотни шагов прямо и выйду на небольшую площадь со святилищем.
На перекрестке останавливаюсь, осторожно выглядывая из-за угла. Никакого движения. Еще один рывок и я на месте. Боковым зрением вижу что-то лежащее на плитах мостовой у распахнутых ворот дома напротив. Это человеческая рука.
Подхожу ближе и вижу тело лежащее головой к выходу. Пехотинец, в зеленого цвета, полевой форме. Стилизованная булава на нагрудном погоне – первый сержант. А вот вышитые на левом рукаве кителя изображения, незнакомы. Третья пехотная дивизия имеет в качестве эмблемы, оскаленную пасть головы ящера – опять забыл название этого зверя. А одиннадцатая бригада, входящая в состав этой дивизии, в качестве бригадного знака носит изображение леса, с держащим навскидку ружье пехотинцем.
У мертвеца на плече два перекрещенных меча на фоне выступающих из морских волн башен. Чуть ниже, эмблема бригады – круглый щит и два перекрещенных ружья. Напрягаю память. Третья бригада, первой пехотной дивизии из Варренборга.
Мне так и не довелось погулять, по Варренборгу – городу расположеному на берегу океана, с множеством башен, часть из которых настолько высокие, что кажется, достают до неба – потому что сразу после выгрузки на станции, бригада маршем двинулась в порт, откуда корабли доставили одиннадцатую в Гринлэнд.
