Переделкино и Комарово… Два писательских городка, созданных в советскую эпоху, два культурных мифа – «московский» и «ленинградский». Последний – наследник «петербургского текста» русской литературы. Какой из двух культурных заповедников влиятельнее? Какие наиболее весомые фигуры в том и в другом?
Писательские городки (дачные поселки), полузаброшенные в 90-е годы, сейчас начали постепенно возрождаться. А понятие «Дом творчества» – обретать свое первоначальное значение: лаборатория для тех, кто работает со словом. Так, в Доме творчества «Переделкино» прошла выставка, посвящённая исчезнувшей «Неясной поляне». Это ироническое название большого поля вдоль улицы Погодина, воспетого Пастернаком, Заболоцким, Вознесенским, а впоследствии застроенного особняками и огороженного высокими заборами.
Давайте в духе сегодняшнего времени попробуем представить себе «баттл», или спор двух «писательских столиц». Тем более он продолжается со времен основания Санкт-Петербурга. Вспомним пушкинские строки из «Медного всадника»:
И перед младшею столицей
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова.
К началу 30-х годов ХХ века Москва вернула свои позиции. По мысли Максима Горького, которую он довел до Сталина, необходимо было предоставить особые условия нескольким десяткам талантливых писателей, что должно будет привести к скачку в развитии советской литературы. Так возник городок Переделкино, построенный между двумя подмосковными барскими усадьбами, Измалково и Лукино, неподалёку от деревни Переделки.
Среди наиболее значимых дачников назовем Корнея Чуковского, Бориса Пастернака, знаменитых поэтов оттепели: Вознесенского, Окуджаву, Евтушенко, Ахмадулину. Здесь складывались многие литературные сюжеты, связанные со сталинской, оттепельной, застойной и перестроечной эпохами. Например, у Булгакова в «Мастере и Маргарите» Переделкино выступает «под псевдонимом» поселка Перелыгино, где председатель МАССОЛИТа Михаил Александрович Берлиоз арендует дачу. Не зашифровал ли Михаил Афанасьевич Булгаков в образе героя со своими инициалами ту версию автобиографии, которую сознательно отверг, отрезав голову несчастному «генералу от литературы» и выбрав судьбу «бедного, окровавленного мастера»? В любом случае, Переделкино-Перелыгино становится узнаваемым литературным образом.
Что же ответит на это Комарово? Финский поселок Келломяки с остатками былой роскоши – дачами-дворцами эпохи модерна, переданный в послевоенные годы писателям и академикам и названный в честь ученого-ботаника В.Л.Комарова, с советских времен называют «ленинградское Переделкино». Комарово, в отличие от богемного Переделкина, и в советские годы было поселком не столько писательским, сколько вообще элитным. Писатели же могли рассчитывать на полтора десятка дощатых домиков, в один из которых – знаменитую «будку» – Анна Ахматова приезжала в течение своих последних 10 лет, с 1955 до 1965 года. Домики были такие скромные, без всяких удобств, что многие вспоминают как анекдот слова писателя-натуралиста Виталия Бианки, который продержался на даче всего год: «Я, конечно, люблю природу, но не до такой степени».
После смерти Ахматовой писателям предложили ещё потесниться: и без того маленькие домики поделили на двух человек, пристроив крылечки для входа с другой стороны. В одном из таких домиков братья Стругацкие в общей сложности провели около года, создали «Град обреченных», завершили «Пикник на обочине», сценарии к фильмам «Сталкер» и «Чародеи».
Наряду с двумя литературными «столицами» – Комаровом и Переделкином – примем к сведенью и третью – Репино (бывшую финскую Куоккалу). Там до революции располагалась дача художника Ильи Репина, который сумел собрать вокруг себя таких разных людей, как Куприн, Маяковский, Андреев, Чуковский. Куоккала стала «культурной столицей» ещё в начале ХХ века, а Комарово приняло у нее эстафету в послевоенные 50-е годы. Такого исторического фона у Переделкина нет, так что в этом фантастическом соревновании за социокультурный контекст побеждает Комарово.
Этому же способствует морской бриз с Финского залива и знаменитая песенка 80-х годов «На недельку, до второго, я уеду в Комарово», исполненная Игорем Скляром. В 2023 году старая песня обрела новую жизнь в. В популярной игре Atomic Heart (с англ. – «атомное сердце») мы переносимся в альтернативный СССР, где население страны обслуживают роботы. В одной из сцен игры робот по имени ВОВ-А6 (или просто Вовчик) играет на синтезаторе песню про Комарово. Но это ещё не конец истории. Из компьютерной игры старая песня, а значит, и комаровский миф, выходит в действительный мир. Ремикс песни «Комарово» занимает первое место в топе на «Яндекс Музыке». В борьбе за место в современной поп-культуре Комарово опять впереди.
Что может противопоставить Переделкино влиянию на современную молодёжь? Конечно, влияние на детей! Самый известный детский писатель, один из значительных дореволюционных литературных критиков Корней Чуковский жил в Переделкине. Знаменитый сказочник вынужден был мимикрировать под социальные и эстетические вкусы советской эпохи, но его художественные методы сформировались задолго до революции 1917 года. Пристальное внимание к языку художественных произведений и личности автора характеризует дореволюционные статьи Чуковского о Блоке, Ахматовой, Маяковском. Переезд из Петербурга в Москву, из Куоккалы в Переделкино, одного из ведущих литературных критиков серебряного века знаменовал победу «московского текста» и писательского городка Переделкино.
Другой выбор делает «вечная странница» Анна Ахматова. Она отказалась от переезда в Москву, но любила подолгу гостить у своих друзей Ардовых на Большой Ордынке, где у нее была своя комната. Личный биографический миф Анны Андреевны восходит к последнему ордынскому хану Ахмату, который противостоял русскому князю ИвануIII. Выбор Ордынки – места, откуда начиналась дорога в Золотую Орду, для жизни в Москве выглядит символически.
В Переделкине таким местом для Ахматовой стала «сторожка» – крохотный летний домик ее подруги Лидии Чуковской на территории дачи Корнея Ивановича. «Будка» в Комарове и «сторожка» в Переделкине – символы народности ахматовской поэзии, а «сиятельный» Фонтанный Дом и «ханская» Ордынка – аллегории власти её поэзии над умами. Предпочтение, отданное «Анной всея Руси» Петербургу (пусть даже в обличии советского Ленинграда), а значит, Комарова – Переделкину, говорит само за себя.
Но Переделкино не сдается и устами экскурсоводов повествует о том, как по аллее мрачных классиков (в миру – улицы Серафимовича) гулял совсем не мрачный Корней Чуковский, подшучивал над Валентином Катаевым, прислушивался к «гудящему» голосу Бориса Пастернака… Недолюбливал первого, преклонялся перед поэзией второго – в шутку предлагал водить экскурсии по мотивам пастернаковского сборника «Переделкино». Стихотворный цикл «Переделкино» знаменует обретение Пастернаком нового стиля после долгого периода вынужденного поэтического молчания. Дачный быт и окружающая природа становятся для него аналогом «Книги бытия», а «надменный город», отделённый от Переделкина железной дорогой, похож в его стихах на древний Вавилон.