[1]
Саймон Кресс коротал одиночество в видавшей виды усадьбе, затерянной среди каменистых холмов, километрах в пятидесяти от города. Соседей поблизости не водилось, так что, случись ему неожиданно отлучиться по делам, и домашних любимцев оставить на попечение некому. Сокол-стервятник проблемы не представлял, – он свил себе гнездо на заброшенной колокольне и имел привычку кормиться самостоятельно. Шаркуна Кресс попросту выгонял из дома – пусть сам о себе позаботится; маленькое страшилище вполне сносно перебивалось, поедая мелкую живность, шныряющую среди камней, улиток или птичек. А вот с аквариумом, где обитали самые настоящие, привезенные с Земли пираньи, приходилось повозиться. В конце концов Кресс приноровился бросать им здоровенный шмат сырой говядины: если отлучка его затянется против ожидаемого, пираньи вполне могли подзакусить и друг дружкой. Они и раньше преспокойно так поступали. Кресса это здорово забавляло.
К сожалению, на сей раз задержаться пришлось значительно дольше, чем планировалось. Когда он вернулся, мертвы были все рыбы до единой, и сокол-стервятник тоже погиб – чертов шаркун ухитрился вскарабкаться на колокольню и слопал птаху. Кресс здорово разозлился.
На следующий день он уселся в глайдер и полетел в Асгард – неблизкий путь, километров двести. Асгард – самый крупный на Бальдре город, и космопорт там – тоже самый старый и большой на всей планете. Крессу нравилось пускать приятелям пыль в глаза, демонстрируя им необычных, занятных и дорогих зверьков, – ну а купить их было проще всего, разумеется, в Асгарде.
Но на сей раз ему не повезло. «Ксенолюбимцы» закрылись на переучет, зооторговец Т’Этеран попытался впарить ему очередного ястреба-стервятника, а в «Неведомых водах» не нашлось ничего экзотичнее тех же пираний, акул-светляков да паукообразных кальмаров. Кресс уже держал их в свое время; теперь хотелось чего-нибудь новенького, из ряда вон выходящего.
Ближе к вечеру он понял, что слоняется по Радужному бульвару в поисках новых мест, ранее не удостаивавшихся его внимания. Улица, прилегающая к космопорту, была тесно заставлена рядами магазинов, торговавших импортным товаром. Большие сетевые торговые центры щеголяли огромными витринами, – там на мягких подушках, в обрамлении богатых темных драпировок, разложены были драгоценные инопланетные артефакты, манившие войти и насладиться тайнами, сокрытыми внутри. А поодаль теснились маленькие лавочки – неказистые, убогие, с прилавками, заваленными множеством безделушек со всех концов Вселенной. Кресс попытал счастья и в тех и в других – безуспешно.
А потом он набрел на нечто неожиданное…
Магазинчик у самого порта – странно, раньше Кресс там ни разу не бывал – занимал маленькое, скромное одноэтажное строение, приткнувшееся меж наркобаром и обителью священных блудниц – «Храмом Тайных сестер». Еще десяток-другой шагов – и Радужный бульвар становился сомнительным районом, зато сам магазин смотрелся необычно. Притягательно.
В витринах, казалось, клубился дым – то бледно-алый, то, миг спустя, светло-серый, словно обычный утренний туман, а то вдруг пронизанный снопами золотых искр. Дым расползался, вздымался, стлался и точно сиял изнутри неким собственным светом. Кресс бросил взгляд на предметы за стеклом – механизмы, произведения искусства, что-то еще, совершенно непонятное, – однако толком рассмотреть ничего не сумел. Туман мерцал, обволакивая их, – рассеивался, позволяя взглянуть на ту или иную вещь, и снова скрывал все. Это заинтриговывало.
Кресс смотрел – а дым меж тем начинал собираться в буквы. Слово, за ним еще и еще… Кресс стоял и читал.
«Во и Шейд. Импортные товары. Артефакты. Предметы искусства. Животные. И прочее».
Буквы исчезли. Сквозь туман Крессу почудилось, что в магазинчике что-то движется. Он не мог удержаться, – а ведь в рекламе еще упоминалось о «животных»! – перебросил через руку плащ-пылевик и вошел.
Сначала он почувствовал себя совершенно дезориентированным, – казалось, внутри магазин много больше, чем можно было бы судить, исходя из, мягко выражаясь, скромных размеров дома, в котором он находился. Неяркое освещение, покой, уют. Потолок – звездная панорама, изукрашенная спиральными туманностями, весьма реалистичная, темная и красивая. Прилавки слегка поблескивают, в самый раз, чтоб представить в наиболее выгодном свете разложенные под стеклом товары. По полу, на манер ковра, стелется, опять же, туман, – порой он доходит до самых колен, но отступает, свиваясь клубами, стоит только шагнуть.
– Чем могу вам помочь?
Она точно поднялась из глубин тумана, высокая, худая и бледная, в облегающем сером эластичном комбинезоне и странной маленькой шапочке, небрежно сдвинутой на затылок.
– Вы Во или Шейд? – полюбопытствовал Кресс. – Или так, продавщица?
– Джала Во, к вашим услугам, – ответила женщина. – Шейд покупателей не обслуживает, а продавцов мы и вовсе не держим.
– А у вас изрядное заведение, – заметил Кресс. – Странно, что я раньше о вас не слышал.
– Мы совсем недавно открылись на Бальдре, – объяснила женщина, – зато на других планетах филиалов у нас хватает, поверьте. Что бы вам хотелось приобрести? Произведение искусства, наверное? Вы похожи на коллекционера. Могу предложить совершенно прелестные хрустальные статуэтки с планеты Нор Т’алуш.
– Спасибо, не стоит. – Кресс поморщился. – Хрустальных статуэток у меня хватает. Я, собственно, собирался взглянуть на ваши живые игрушки.
– Животные?
– Точно.
– Инопланетные?
– Верно подмечено.
– Мы располагаем превосходным подражателем с Мира Селии. Умненький, похож на обезьянку. Он научится не только говорить, но и, со временем, копировать ваш голос, интонации, жесты, даже выражение лица…
– Мило, – согласился Кресс, – и банально до одури. Не люблю я, знаете ли, миленьких банальностей, госпожа Во. Мне подавай что-нибудь экзотическое, необыкновенное, и малосимпатичное. От хорошеньких зверьков меня с души воротит. Сейчас, к примеру, у меня живет шаркун с планеты Кото, дорогой, как черт-те что. Знаете, чем я его время от времени угощаю? Выводками новорожденных котят, от которых отказываются хозяева. Вам ясны, сударыня, мои вкусы и пристрастия?
– Господин, – загадочно улыбнулась Во, – вы содержали когда-нибудь животное, которое бы вас боготворило?
– Сплошь да рядом, – ухмыльнулся Кресс. – Но мне вовсе не нужно, чтоб меня обожали. Позабавиться – это да, и не больше.
