«Азия, Азия, золото, пыль… Время теряется – как река в глотке песка…» Строки из стихотворения ташкентского поэта Михаила Гара создают образ Средней Азии, в которой время течет неспешно, оставляя за собой и золото, и пыль, и прах. Все тонет в «глотке песка», но не пропадает бесследно. В глиняных курганах до поры до времени спят древние города Азии, за стенами которых жизнь замерла, оставив потомкам загадки в виде уникальных находок, настенных росписей, захоронений.
Основным местом действия в романе «Песни бегущей воды» является один из значимых исторических регионов Средней Азии, а именно Нахшаб – область Южного Согда, которая находилась в долине реки Кашкадарья и была одним из центров Великого Шелкового Пути.
Страна Согдиана, или иначе Согд, Сугуд, представляет особый интерес для понимания истории Средней Азии и связи древних стран этого региона с восточными и западными соседями. Эта страна располагалась в долинах рек Зарафшан и Кашкадарья и упоминалась в таких древних книгах, как Авеста, в описаниях греческих историков и китайских купцов, в надписях на Бехистунской скале царя Дария I.
Но, как пишет Р. Х. Сулейманов в своей работе «Нахшаб – тайны забытой цивилизации», «… почти до середины XX века ни индивидуального облика искусства, ни особенностей материальной и духовной культуры населения Согда наука не знала. Археологические памятники древней согдийской культуры долго оставались почти не изученными. Впервые в науке более или менее всесторонние представления об особенностях культуры античной Согдианы были получены при изучении Еркургана»1.
Еркурган – это древнее городище, которое находится в семи километрах от современного города Карши. Большой земляной холм по пути в Бухару издавна привлекал внимание путешественников и исследователей, но «лишь в семидесятых годах двадцатого века специальная экспедиция Института археологии АН Узбекистана начинает целенаправленные раскопки этого древнего города. Особая ценность Еркургана для науки состояла в том, что город, будучи заброшен в VI веке, сохранился как археологический заповедник, и руины его почти не были разрушены до XX века».
Раскопки показали, что город, который находился на месте Еркургана, был первым столичным городом Южного Согда, называемого в разное время Никшапайя, Ксениппа или Нахшаб. Он существовал с VI века до н.э., а его руины не уступали по своим масштабам «Балху в древней Бактрии и Сузам в Месопотамии»!
Во время археологических раскопок на древнем городище Еркурган были найдены уникальные артефакты, сюжетно связанные с древними легендами, передаваемыми в народе из поколения в поколение, и указывающие на широкие культурные связи согдийцев. Это изображения женского божества, оттиск печати со сценой, где правитель восседает на драконе, гемма-инталия этрусской работы с изображением греческого бога Зевса.
Под кирпичным алтарем в храме Еркургана найдены три небольшие, но ценные фигурки. Это агатовая бусина в виде лягушки, золотой амулет в образе ежа, украшенный вставками из бирюзы и перламутровой раковиной-наутилусом, и агатовая фигурка силена – греческого духа реки. Каждый из предметов мог символизировать бога, которому поклонялся тот, кому они принадлежали. Лягушка – спутница богини плодородия и всех вод. Еж, наряду с собакой и выдрой, – священное животное Авесты. Силен – персонаж греческой мифологии, старый сатир, сын Гермеса и нимфы.
В истории древнего города немало тайн. В эпоху распространения зороастризма в Никшапайе одновременно с поклонением огню почитают божество, имеющее отношение к воде. В центре города построен храм, в котором найдены фрагменты скульптуры женского божества, названного археологами Речной богиней.
О ее истинном имени не сохранилось никаких документальных свидетельств. Судя по атрибутике, по находкам на городище Еркурган, в храме, посвященном этой богине, она вобрала в себя ипостаси нескольких божеств из разных пантеонов богов: Наны – богини плодородия в иранской мифологии; Ардви Суры Анахиты – богини воды и плодородия в зороастризме; Ардохш – кушанской богини, покровительницы царей, дарующей власть и силу; Афродиты – древнегреческой богини любви и красоты, плодородия и вечной жизни, браков и деторождения; Сарасвати – речной богини, «богатой водами», богини мудрости, знаний, красоты в индуизме.
С рекой, но не с земной, а с небесной можно связать и само название исторической области. Топоним «Нахшаб» переводится с согдийского, как «прекрасная ночь» или «хороший вечер». А префикс «ни» в топониме «Никшапайя» указывает направление сверху вниз. Средневековое название реки Кашкадарья – Кашкашон означает небосвод. А если посмотреть на схему реки с ее многочисленными ответвлениями и многими населенными пунктами на их берегах, то невольно возникает картинка ночного неба с широкой полосой Млечного пути и множеством звезд вокруг. Ночное небо в Каршинском оазисе во все времена было прекрасным. Глядя на него, с восторгом подумаешь о том, какую благодать дарит людям природа или боги, чьи имена связаны с ее стихиями – водой, воздухом, землей, огнем.
Более двадцати пяти лет археологи работали на городище Еркурган, но ныне раскопки приостановлены. Дворец, храм, цитадель для сохранности снова укрыты землей, но общий план городища угадывается даже по отдельно стоящим холмам. Оборонительная стена все еще окружает древний город, и в ее оплывших очертаниях просматриваются проемы ворот, угловые башни.
Все сооружения города описаны в монументальном труде известного археолога Узбекистана Сулейманова Рустама Хамидовича «Древний Нахшаб». Немного фантазии и давно уснувший город оживет, представ перед читателем через восприятие путешественников, впервые прибывших к его воротам, посредством рассказа о жизни и работе местных жителей, как царей, так и простого люда. Как выглядел древний город в период своего расцвета? Какие люди жили за его надежными стенами? Какие чувства владели их умами и сердцами? О многом можно догадаться, увидев дела рук мастеров древнего Нахшаба – те находки, которые сделали археологи на руинах Еркургана. Среди них предметы быта, ювелирные изделия, фигурки божеств, росписи стен храма, дворца, цитадели и многое другое. В дополнении с легендами и сказами, исторический материал обретает более глубокий смысл, а через него более явственной становится жизнь людей далекой эпохи.
«Археологам, исследующим историю по скудным и обрывочным остаткам материальной культуры древних людей, для реконструкции общей картины культурного развития древних обществ часто приходится пускаться в увлекательные интеллектуальные путешествия и авантюры во времени и пространстве, сидя в кабинете за книгами. Без подобных теоретических поисков, когда, сравнивая материалы разных эпох и регионов, удается реконструировать недостающие звенья и детали общей картины или по найденной конкретной находке восстановить часть картины культуры, невозможно воссоздание общего процесса исторического и культурного развития исследуемой эпохи
