Леонид Жуган - Пьесы с котами и кошками #Двадцать копеек, или Вечный литр

Пьесы с котами и кошками #Двадцать копеек, или Вечный литр
Название: Пьесы с котами и кошками #Двадцать копеек, или Вечный литр
Автор:
Жанр: Юмор и сатира
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Пьесы с котами и кошками #Двадцать копеек, или Вечный литр"

Когда домашние в отъезде, а новоиспечённый пенсионер-дедулька остаётся один со своей кошкой дома и затевает пикничок за банькой у подсолнухов, может случиться, что в гости к его праздничному столу заглянут и Господь, и Чёрт, и тени ушедших близких. И может случиться, что он навсегда останется на своём золотом пикничке, жаль вот только кошку. Но, может, ей тоже по душе такой расклад с вечной колбаской?

Бесплатно читать онлайн Пьесы с котами и кошками #Двадцать копеек, или Вечный литр


Дизайнер обложки Леонид Жуган


© Леонид Жуган, 2021

© Леонид Жуган, дизайн обложки, 2021


ISBN 978-5-4498-4537-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Двадцать копеек или вечный литр

«С. П. Камышев. 20 копеек. Пьеса для сестрёнки Галки


Часть 1: День подсолнухов

[Столик и стульчик на солнышке под срубом баньки у грядок с кабачками и стеной подсолнухов. Радостный дедулька, новоиспечённый пенсионер, в белой потрёпанной шляпе, в синих джинсах на подтяжках, в тёмно-синей в узкую вертикальную полоску рубашке и в очёчках. Усы и бородка под Чехова. Он весело и не спеша суетится с пикником у подсолнухов под их кивающее одобрение. В своём белом пиджачишке кажется весёлой порхающей бабочкой. Наредкость очень тёплая золотая осень. На столе уже дразнится медовая немировская хрустальная башня – к первому празднику подсолнухов на пенсии. По такому случаю к сигаретам добавка из парочки сигар. Ну, и закусочка – типа «Я вас умоляю!». Белый хлебушек и копеечками копчёная колбаска. Огурчики-помидорчики, всякие, свои. Лучок, сольца и сальцо. Парит в мундирах картошечка, с ней заодно скулинарины пяток яиц всмятку. Что забыли? Да, квашеную капустку в миске и баночку опят. Но – и лимонад-ретро в стекле, и шоколадные конфеты на всякий случай: вдруг каких соседских ангелочков прибьёт к дедульке – чтобы не огорчить их невидимые крылышки.


Домашние в отъезде, дедулька один дома. Но небо синее, высокое, лёгкое, с борзыми облачками – как раз расслабиться и вдохнуть осень природы и своей дедулькиной жизни, пока не в белых, а в домашних тапочках. Чуть подале тянется отмытый дождями добела заборчик с приставленными граблями. На нём сушатся яркие и разноцветные, как птички, тапочки, модная, в зелёно-белые квадраты дорожка, и одинокий, свалившийся с луны альпинистский триконь. А в кабачках возвышается пугало с напяленным чугунком, в старой рубашке, обвешанное пивными банками и видеодисками – этот страж тоже теперь на пенсии: клубника давно сошла. Но отдохнуть ему не дают – от пугала до баньки привязали верёвку и на ней белыми птицами веселятся забытые в отъездных хлопотах наволочка и пара маек. Осталось повесить на баньку фонарь и на него мочалку. И окрестим нашего дедульку, не мудрствуя лукаво, Сергеем Петровичем. И разрешим ему покидать такое чудное место только на короткое время – сбегать на минутку в дом, за кулисы, за чем-либо забытым или понадобившимся для его золотого и очень важного для него пикничка. Всё: время 13 часов 31 минута, это местный полдень, и Сергей Петрович добавляет последний штрих к пейзажу – выносит хрустальные гранёные 100-граммовые стаканчики. Они – даже пустые! – уже сами светятся и заражают своим светом всё бытиё этого, можно сказать, магического момента дедулькиной жизни.]

С е р г е й      П е т р о в и ч.

(Подходит к столу, напевая, и машет стаканчиками в такт мотивчика.)

«Главное, чтобы костюмчик сидел!
Главное, чтобы костюмчик сидел!»
А что? Я в зеркало глядел:
Прикидик выбрал я к столу —
Такой я не отдам врагу!

(Ставит на стол с весёлым треньканьем пять стаканчиков.)

Костюмчик выбрал к «заседаньицу»

(Тут выразительный штамп-щелчок по шее.)

Торжественный и с назиданьецем!
Вона на мне какие «стразы»!
Во!

(Распахивает пиджачок и кривляется, будто на подиуме.)

Но какая же зараза
На зеркале сушила тряпку?
Давно не получали тяпкой?
Какая-то ж раззява позабыла?
И во всём доме – эта же картина!
А что им делать, если делать нечего?
И так везде – один «квадрат Малевича»!
И потому – назло всем в белом!
Шучу. И тапочки мои пока не цвета мела!
Но что я вижу! Что стоит?!
Пора промыть конъюнктивит!

(Берёт литр с этикеткой «Nemiroff», придвигает стаканчик.)

А что по-стариковски побрюзжать —
Так это как стаканчик наливать!
Как я мечтал о старости своей!
Бывает же – душа кричит: «Ещё! Налей!»
И никого на свете мне в претензии!
А почему? А потому что я – на пенсии!!!

(Снимает и кладёт шляпу на стол, но вниз верхом. Явно торопится увидеть уже в руке первый вожделенный стаканчик.)

Но полагается прекрасное сморозить,
Торжественное что-то. Подготовить
И, так сказать, настроить зал,
Чтоб, глядя на графин, не сразу засыпал.
Признаться если – это скука!
И пока думаю, вон муха
Вперёд меня смочила хоботок!
Эй-эй, родная, – это мой глоток!

(Махом вливает, прямо с мухой, и ставит стаканчик почему-то в шляпу. Крякает, и жадно занюхивает кусочком хлеба. А мы будем считать выпитые стаканчики. Просто из научного интереса и как метки по действию пьесы. Итак, все свидетели, был выпит стаканчик №1. Нюхая хлебушку, говорит с подсолнухами и небом.)

«За День подсолнухов! Как за моих детей!
За украшение земли и жизни!
За радость вечную души моей
Я первым делом должен выпить!» —
Я это не успел сказать,
Но это была искра духа!
И сразу выпил, прямо с мухой!
В такой момент нельзя зевать!
О, Господи, поклон тройной Тебе,
Что наливаю ещё сам себе,
Что дал дожить до дня такого
И мне не нужна в этом помощь!

(Вот теперь, перекрестившись, аккуратно жуёт хлебушек. А перед стаканчиком №1 Сергей Петрович забыл перекреститься. И крестясь, он сбивался – сразу видна материалистическая закалка, что новичок в этом.)

Не, я случайно одинок.
Так получилось – все в отъезде.
Я б только рад, каб кто помог
Не одному валяться в бездне:
Ведь под столом – как жизнь на Марсе!
Без друга под столом – как в карцере!
Но День подсолнухов – святое!
Его нельзя перенести.
Вот, скажем, день рожденье у малова,
Ему-то как то объяснить,
Что день, который ждал он год,
Он – не его? А всё наоборот —
Он подчинён другим богам:
Работе папы, там, деньгам,
Или приезду к маме тёти Моти.
День – не его, а день – кого-то
И он для них перенесён.
И ангел думает: кто ж он?
И в слёзках крылышки, и ручки опустились.
Вы б это ангелочку объяснили?
Так и подсолнухи, они ведь – мои дети.
И лишь для них – их! – вечный праздник этот!
Стоп-стоп! Пардон, я сам устал от лекций.
Где мой стаканчик для инъекций?!!

(Ищет на столе и под столом и, удивлённый, находит в шляпе.)

Да что ж ты, маленький, забрался в шляпу?
Иди, иди, малыш мой, к папе!

(Не глядя, бросает шляпу на стульчик, наливает стаканчик №2.)

Но, как положено, тут «огласим весь список»,
Чтоб сразу снять нам вето с наших мисок!
Глас наш торжественный, конечно, мы оставим,
И децибелов поддадим к октавам —
Пусть лучше эхо поплутает в стенах,
Чем – мы, и бренные, и в бренных темах!

(Стучит вилкой по стаканчику и утверждает его в небо, откашливается.)

Хм!.. Хм!..
За этот мир, что создал Ты и для меня,
Где есть и я, и пенсия моя!
Что дал Ты мне до пенсии дожить
И даже разрешил чуть-чуть грешить.
Что дал мне осень золотую
И за любовь ко мне не злую.
Что солнце вижу, и во сне
Твой отблеск раз был и на мне!
Там не было даже намёка страха.

С этой книгой читают
Все эти опусы я сам уже не видел двадцать лет, с тех пор, как не стало Галины Субботиной, молодой и красивой альпинистки и моего заочного и снисходительного критика. Все эти мои игры с чернильницей молча прятались в найденной папке на книжных полках моего отца. Так и не успел я повстречаться с Галиной, а она успела передать разбор рифмованных «кардиограмм» незнакомого ей человечка, и сборник посвящен её доброй памяти.
В доме обычного российского пенсионера живет кот, который на самом деле не кто иной, как посланец другой цивилизации. Пенсионер пытается разгадать тайну исчезновения рукописи своего отца, исследовавшего огранку драгоценностей из сокровищниц Британского музея. Одновременно ему помогает в этом доблестное ФСБ и мешает ЦРУ. За кем останется победа? Одно известно, что все астрономические, погодные и топографические обстоятельства строго соответствуют
Поезд трогается, а за окном, на перроне, вам улыбнулась незнакомая девчушка, просто, как землянину. Вот, чьи улыбки мы вспомним при прощании с Землёй? Мне не забыть и её, просто прохожую, как она улыбнулась мне за то, что мы просто есть вместе с ней на одной планете.
От начала садика до выпускного – где-то 5000 беззаботных дней! Первой в садике меня встретила Маринка Кривкина, а крикнул «Пока!» перед известием, что зачислен в институт, однокашке Маринке Некрасовой. Пришло на ум от новогодних запахов: «От Маринки до Маринки – мандаринки, апельсинки!». А от заказа Джузеппе папе Карло до золотого ключика Буратино прошло всего дня три, что ли? Какое короткое детство! Какая грустная сказка! А со мной возились 5000
Мы все нежно любим своих бабушек. А бабушки тоже любят свой день рождения и всегда рады нашему вниманию в такой важный день. И всем по силам показать маленькое представление для любимой бабушки и для её гостей – маленьких и взрослых. На один такой сценарий вы уже смотрите, бабушкины любимцы, с вашими любимцами из детских сказок и с волшебными стаканчиками для взрослых, написанный ко дню рождения реальной бабушки Тани, к которой в реальную деревню
В книгу вошли четыре сказки – «Про бедного Иванушку», «Про непутевую бабу», «Про Семена Ложкаря» и «Сказочка про непослушных детей». Книга содержит нецензурную брань.
Пьеса вошла в десятку лучших драматических произведений 2018 года по версии конкурса "Кульминация". Современная трактовка проблем "лишнего человека", "среднего возраста", и "отцов и детей". Содержит нецензурную брань.
Наклонился за словами, подумал: потерянные или случайно оброненные. Собрал их, положил на клавиатуру – получилось чрезмерно пошловато. Следовательно, они не потерянные, а выброшенные.
Мои самые юные истории любви со счастливым и печальным концом. Они разные, но действительно очень красивые, трогательные… В основном сказочные, романтичные, прекрасные чувства и эмоции…
Продолжение романтических, прекрасных историй о любви – удивительном чувстве между мужчиной и женщиной. Они становятся более глубокими и романтичными, волшебными… Некоторые я обожаю до сих пор…
Внимание! Произведена замена обложки. Действие романа развивается во времена эпохи Тюдоров. Элизабет Невилл родилась в тяжелый мятежный век политических интриг и междоусобиц. Любимая дочь графа, избалованная и сумасбродная, она ни в чем не знала отказа. Но коварный рок в одночасье разбивает в прах мечты юной девушки, вырывая ее из объятий возлюбленного и бросая в самое пекло ада, делая орудием мести в руках ослепленного гневом мужчины. В плену бе
Проходит три месяца, а я не живу, я существую, упиваясь одиночеством и болью, которое осталось после него.... В своих снах каждую ночь мы вместе, но знаю, так продолжаться больше не может. Время - быстрая река, она не обходит никого, и жизнь движется дальше, как и я. Скоро я выхожу замуж за свою первую любовь, за человека, ставшего важным в моей жизни, но одна встреча, одно прикосновение дает мне шанс. Шанс и веру, что я поступаю неправильно. Тот