Дневная смена как-то незаметно подошла к концу. Ночная смена операторов, с шутками-прибаутками, принимала работу. Вика все никак не могла собраться: кружку из-под чая вымыла, сумочку собрала, туфли переобула… И теперь, стоя уже минут десять перед зеркалом, пудрила носик, подправляла макияж, наносила на губы еще в один слой кораллового цвета помаду.
– Что ж ты никак не уйдешь?! – смеялась сменщица Лариса, приняв сообщение на пейджер. – В прошлый раз сразу ушла.
– В прошлый раз я собратая была. – Засмеялась в ответ Виктория. – Надо красоту навести, а вдруг в вагоне Судьба? Я ж на метро целую остановку еду!
Женщины дружно засмеялись.
– Ничего, Судьба и на печке найдет! – Шутливо проговорила Викина напарница Лена.
– Да, будешь на печке лежать, и там найдет, – подхватила Лариса. – Только самой тоже шевелиться надо. А то и такая Судьба будет.
Женщины снова засмеялись.
– Не надо мне Судьбу с печки, – подмигнула Вика, отходя, наконец-то, от зеркала. – А то придется такую судьбу, потом с боку на бок всю жизнь ворочать, чтобы пролежней не было.
И снова дружный смех операторов.
Через минуту Вика собралась-таки. Для верности глянула еще раз на график и к двери.
– Ну, я пошла, пока дождь опять не начался, до свидания!
На улице было противно-хмуро, прохладно и мокро. Хотелось снова вернуться на фирму, тем более – двери были так приветливо распахнуты, и охранник все еще улыбался на прощание.
Дождь только с час назад, как перестал лить, кругом огромные лужи… Конец июля, а будто конец сентября.
«Замерзну сегодня, как кузнечик по осени», – в сердцах подумала слишком легко одетая Вика, перепрыгивая через лужи и торопясь скорее зайти в теплое сухое метро.
Вот уже и поезд… Вагон гостеприимно раззявил двери, выпуская суетливых пассажиров. Она вошла и…
«Осторожно, двери закрываются, следующая станция…».
Но Виктория ничего этого уже не слышала. Едва только она подняла глаза, как потонула в бирюзово-синем мареве встречно смотрящих на нее глаз. На нее смотрел незнакомый парень, молодой мужчина, да что там – какой еще незнакомый? Эти глаза она узнала бы из тысячи глаз! Он, не отрываясь, смотрел ей в лицо… Она без стеснения разглядывала его…
Светло-русые, густые волосы, длинноватые, но ему очень идет. Темные брови, высокий лоб, волевой подбородок, широкоплечий, могучего телосложения, в темно-сером пиджаке. Прямо – Витязь! А она, маленькая, изящная, смешливая, зеленоглазая… Полуулыбка скользнула на ее губах и тут же отразилась на его лице.
Поезд – предатель, грохоча, выехал из туннеля, замедляя ход. Вот и ее остановка, надо было выходить, а дальше маршрутным такси почти до самого дома. Тряхнув головой, чтобы сбросить наваждение, Виктория повернулась к двери… Сердце подскочило до самого горла, а потом ухнуло куда-то вниз и стало трудно дышать.
Вот, сейчас…, сейчас она выйдет, а он поедет дальше. Все дальше и дальше…
Двери распахнулись. Втянув побольше воздуха в легкие, Вика шагнула на платформу… и медленно пошла. Два шага, третий… Краем глаза она заметила темно-серый пиджак, скорее почувствовала его обладателя у себя за спиной. Парень обогнал ее, пока она еще не успела влиться в поток людей, идущих к эскалатору. Он ловко и плавно преградил ей путь.
– Здравствуйте, девушка. Можно с Вами познакомиться?…
– … и все-таки я пригнал к вам солнце…
Я посмотрела на окошко сообщений и тепло улыбнулась.
– Ласточка, ты сам то следом прилетишь?
Отправила и стала ждать ответа, постоянно обновляя страницу. На этот раз прошло минуты две. Вот замигал желтый конвертик – одно сообщение. Открыла, откинулась на спинку стула. Как всегда пара слов, но мне больше и не надо. Спать смертельно хочется, но в темноте комнаты не отрываю глаз от светящегося монитора, ничего – потерплю.
– …прилечу-прилечу…
Мои губы сами собой расплываются в улыбке. Снова мигает желтый конвертик – второе сообщение от него.
– …не скоро, но прилечу…
Пригнал солнце, да весь день действительно было солнечно. Грязь и остатки снега пока еще резали взгляд, все-таки начало апреля месяца, а солнышко так и слепило, так и пригревало.
– Спасибо тебе за это, ты настоящий Волшебник!
Общение продолжалось до самого утра. На работу, как всегда, бежала. Сонный охранник мельком взглянул на пропуск у меня в руках и кивнул, мол, проходи. Влетела в лифт, все пришла…
Рабочий день тянулся противно долго. Солнце за окном, словно дразня, переливалось лучами в стеклах витрин, нагревало поверхность стола, его озорные зайчики резвились в листьях плюща. Нестерпимо хотелось на улицу, домой, домой и поскорей бы ночь. Весь день ходила, как сонная осенняя муха, готовая отрубиться в любой момент. Но мысли о нем придавали сил не заснуть на ходу. И вот настал благословенный час – конец рабочего дня. Ура, вот и улица, солнце! Медленнее, чем хотелось бы иду домой. Теперь время удваивает свой бег. Успеть бы, поспать до двенадцати ночи. Потом будет некогда…
Сегодня что-то с Интернетом. Зашла только с пятого раза. Он на сайте. Жду. Нет, не могу больше ждать, пишу сама, отправляю и жду ответа. Бесконечно обновляю страницу. Появилась красная надпись – 1 сообщение.
Открываю, на сердце становится тепло и так уютно…
– Когда к нам? Пора-пора, заждалась Москва! – отправляю сообщение, обновляю, жду ответа.
– … меньше недели…
– Ладно, подожду, я терпеливая.
– …терпи…
– Как у тебя там?
– …ТИИХО…
Мне хорошо. Снова сижу всю ночь. Больше никого здесь, с кем я общаюсь, в этот час нет. Двое – только он и я. Мне это нравится, никто не отвлекает. Никто больше не нужен. Время идет незаметно, словно песок сквозь пальцы утекает. Неумолимо наступает утро, а мне все мало. Не хочется прерываться, так не хочется уходить. Но, попрощавшись, ухожу первая, зная, что он будет сидеть до семи, до начала восьмого утра. Будет сидеть, пока работает. Шесть часов. За окном светает, вернее почти рассвело. От недосыпа побаливает голова, я как пьяная. Ложусь, чтобы поспать полтора-два часа, потом вставать на работу. Не могу сначала уснуть. Глупо лыблюсь в темноту. Перед глазами его фотка. Засыпаю…
Опять не услышала звонок будильника, вернее услышала, но механически выключила его и опять уснула. Снова бешеные сборы. Глаза сухие и невозможно сфокусировать взгляд – все, верно, пересидела ночью. Но не чуть не жалею об этом. В ванной голодный кот мешается, лезет под ноги, трется, оставляя на юбке полосы рыжей шерсти – весна, линяет. Отодвигаю его ногой с дороги, ругаюсь, недовольно смотрю на свое отражение в зеркале. Сонная, глаза красные, но довольная собой. Клянусь коту, что покормлю немедля, как только, так сразу. Потом начинаю умываться. Что-то не то. Ну, так и есть, перепутала пенку для умывания с зубной пастой – тюбики то почти одинаковые. «Новый Жемчуг» неприятно пощипывает лицо, смываю пасту и умываюсь по-новой. Второпях выкладываю коту корм из банки. Завтракать уже некогда, на скоро хлебнув чаю, вырываюсь из подъезда на улицу. Бегу на трамвай, только бы из-под носа не ушел, а то опоздаю на работу.
