– Ева Сергеевна, вам на рабочем месте больше заняться нечем? – угрожающе прозвучало бархатным голосом прямо над моим ухом, вынуждая подпрыгнуть на месте от неожиданности.
Ёшкин кодекс! Будучи пойманной с поличным, я все же попыталась сделать хорошую мину при плохой игре, дрожащей рукой кликнув указателем мышки на символ, позволяющий свернуть окно браузера, но не тут-то было. Или я со страху нажала не туда, или мой допотопный рабочий компьютер испугался и завис вместе со мной – провокационное окно популярного сайта знакомств «Мамба» с монитора исчезать не пожелало.
Пробормотала:
– Есть чем, – и виновато опустила глаза, разглядывая загроможденный документами стол, потому что мне в этот момент хотелось смотреть куда угодно, только не на Дениса Станиславовича, что так некстати оказался за моей спиной.
Честно говоря, долгое время считала, что из-за этих нагромождений разноцветных папок, сшивов и книг меня было совсем незаметно. Но кто же знал, что новый руководитель умеет подкрадываться столь бесшумно. Хоть бы набойки металлические на туфли сделал или колокольчик на шею вешал, что ли. А еще – поскорее отошел от меня подальше и перестал суровым взглядом своих серых глаз вгонять меня в краску.
Вот только уходить Лазарев не хотел. Вместо этого он сделал шаг еще ближе. В нос ударил сногсшибательный аромат его парфюма. Что-то травянисто-древесное, смешанное с его собственным запахом заставило мои мысли устремиться еще дальше от работы, хотя дальше, казалось бы, было некуда.
– «Женщина – не слабый пол, слабый пол – это доски»? – язвительно процитировал он фразу из моего статуса на сайте, которая в его исполнении показалась мне еще более дурацкой и несуразной чем раньше, когда Аллочка убеждала меня ее туда добавить. – Серьезно? Ясенева, вы меня поражаете и заставляете сомневаться в вашей профпригодности!
Поняла, что поразила Дениса Станиславовича далеко не в лучшем смысле этого слова. Оправданий в голове никак не находилось, и я молчала, разглядывая шефа, пока он изучал так невовремя зависшее на мониторе бело-оранжевое окно с моей фотографией в левой его части.
– Вы правда считаете, что кто-то клюнет на «такое»? – полюбопытствовал он ехидно, отвлекая меня от совсем неприличного любования выпуклыми мышцами на его скрещенных на груди руках.
Нужно на законодательном уровне запретить красивых и умопомрачительно пахнущих начальников. Или хотя бы для начала штрафовать за закатывание рукавов дорогих брендовых рубашек на рабочем месте. Ну ни в какие ворота не лезет, правда!
– Что бы вы не имели ввиду под словом «такое», это звучит оскорбительно и не имеет отношения к моей профпригодности и вообще к работе! – нашлась, наконец я, потому что злость на его язвительные комментарии неожиданно придала сил.
– Разве? Не реши вы заниматься этим в рабочее время – слова бы против не сказал, но теперь уж извольте, – лениво усмехнулся шеф уголком губ. – Подобные фото и избитые фразы привлекут разве что извращенцев.
А вот Аллочка с пеной у рта убеждала меня, что я выгляжу на снимках очень целомудренно и строго. Клятвенно заверяла, что я не вызову у потенциальных женихов никаких противоречивых мыслей. Она когда-то была завсегдатаем сайтов знакомств и чувствовала себя на них как рыба в воде, в отличие от меня. Успела рассказать, что там нередки и альфонсы, и мошенники и просто ненормальные, поэтому я предпочла положиться на ее жизненный опыт. Но Лазарев, вероятно, считал иначе.
– Сами вы извращенец! – вспылила обиженно, поскольку слышать такое, да еще и именно от него было слишком неприятно. – Компьютер у меня виснет! Я и хотела бы работать, но он сначала вырубился, а потом загрузил старые вкладки вместо новых, а тут еще вы подкрались!
Начальник недоверчиво приподнял одну бровь. Естественно, я бессовестно врала насчет собственных планов, но мой компьютер и правда был раритетным и то, что он вообще включался можно было смело считать одним из чудес света.
– Я Станиславу Викторовичу давно об этом говорила, и он обещал, что выделит новый, но все время было не до того, а потом… – я замялась на секунду, но все же продолжила: – А потом появились вы.
Станислав Викторович руководил адвокатским бюро «S&L», расшифровывающимся как «Сушков и Лазарев» (прим. бюро – форма образования адвокатской деятельности, при которой два или более партнеров осуществляют работу совместно на основании партнёрского договора, оговаривающего условия сотрудничества), много лет и работалось с ним легко и комфортно. Ни ругани, ни споров, ни нравоучений. Я выполняла то, что от меня требовалось и вовремя получала оплату за свой необременительный труд. Но так продолжалось ровно до того момента пока Лазарев-старший неожиданно не заболел, а его место не занял красивый до умопомрачения, но столь же вредный Лазарев – младший.
И теперь он смотрел на меня странным, не поддающимся определению, взглядом. Не то оценивающим, не то презрительным. Под ним я почувствовала себя крайне неуютно и невольно поежилась.
Вообще не привыкла быть предметом разглядывания, всю жизнь стараясь казаться как можно незаметнее. Носила неброские не вызывающие наряды, почти не красилась и считала, что красота должна быть в первую очередь внутри.
Тем не менее, с момента появления в бюро Дениса Станиславовича, то и дело задерживая на нем заинтересованный взгляд, разумеется, из исключительно эстетических соображений, я задумывалась над тем, что это правило имеет исключения. Видимо, это приближающаяся весна так действовала на меня, мутя и без того неуправляемые гормоны.
И вот именно это исключение, возвышалось надо мной со скрещенными на груди руками, ухмылялось очень уж саркастичной ухмылкой и сверкало серыми глазами.
Я же надеялась, что мои мысли не написаны на лице, словно в открытой книге. Смущение и без того успело расцвести внутри пунцовыми цветами.
А Лазарев строго произнес:
– Подготовьте все свои дела и адвокатские производства к передаче, подшейте и оставьте на столе. И через полчаса я жду вас в своем кабинете.
После этих слов он, как ни в чем ни бывало, развернулся и ушел в этот самый кабинет, не дав больше никаких объяснений. У меня же внутри на цветах смущения выросли огромные острые шипы и все сжалось от страха.
«Всё, Ясенева, приплыли, ты уволена. Вот и кончились твои беззаботные деньки в S&L, а скоро кончатся и деньги. А у тебя квартира в ипотеке и кошка на полном иждивении».
Застыла, пытаясь понять, что же мне теперь делать. Выполнять прямое указание Лазарева и готовить к сдаче дела? Расплакаться от отчаяния? Попробовать его уговорить? Извиниться? Что?
– Уволит, как пить дать, – заговорщически шепнула Кристи, подкатившись поближе на своем офисном кресле, чем отвлекла меня от раздумий.
