1. Глава 1. Алиса
Глава 1
Алиса
– Меня он хранил до свадьбы, представляешь? Меня «хранил», а в это время трахал тех, на ком жениться не собирался. Огонь-логика! — Моему возмущению нет предела. Я и сама понимаю, что скорее кричу, чем говорю, но эффект немного сглаживает долбящая по ушам музыка.
– Нет слов, Лисён, – Маша тянется к моему голому плечу и гладит. Наверняка понимает, что успокоить меня сейчас так просто не получится, но я чувствую, что подруга абсолютно разделяет мое негодование. Это усиливает ощущение правоты. На пару секунд становится легче.
Вообще это она меня и вытащила в клуб. Сначала я сопротивлялась, а потом подумала: какого черта?! Я не собираюсь травить себе душу, просачивая слезами подушку из-за больного мудака.
Жалко только, я так долго не осознавала, что Тим – самый настоящий мудак.
– Пей, малыш. Тебе нужно, – Маша кивает на стоящую на столике стопку с шотом. Свою она уже держит в руках.
Мы чокаемся и опрокидываем. Горло обжигает огнем.
Я не люблю крепкий алкоголь. Никогда в жизни не возникало желания терять контроль и переходить выставленные рассудком границы, но сегодня хочется вести себя совсем неправильно.
Я слишком долго и бессмысленно держала себя в никому не нужных, как оказалось, рамках приличия, которые год за годом выстраивал для меня Тимур, а сегодня утром узнала, что мой парень, почти жених, на протяжении трех лет постоянно мне изменял.
Тимур происходит из традиционной семьи. Его отец – верующий и уважаемый в их общине человек. Я изначально знала, что связываюсь с не самым простым парнем, но принимала навязанные мне строгие правила игры ради наших, чтоб их, чувств.
У нас с Тимом закрутилось, когда мне было семнадцать. Девятнадцатилетний жгучий брюнет восточных кровей нехило меня очаровал. Он очень красиво выглядел, трогательно ухаживал. Смотрел так, что у меня внутри всё скручивалось. А когда улыбался…
Из-за него мне сложно было решиться поехать на учебу в Штаты так, как мы договаривались с отцом со времен моего двенадцатилетия. Но он же меня и уговорил.
Наплел, что расстояние не убьет нашу любовь, а только укрепит её.
Положа руку на сердце, в чем-то он оказался прав. В моей, как теперь понятно, забитой лживыми обещаниями голове расстояние добавляло нашим отношениям огня. Я постоянно скучала. Чувствовала себя виноватой, что бросила его ради своей мечты — учиться профессии у лучших.
Тимур тоже говорил, что очень скучает. Через соцсети контролировал всё, до чего мог дотянуться: мое расписание, мои контакты, мою одежду, мой сон и режим питания, мое настроение. Я же таяла, почему-то считая, что это всё от большой любви.
Мы вживую проводили вместе по неделе раз в полгода. Да и то… Когда домой приезжала я – жила с папой. Когда Тимур прилетал ко мне, вел себя слишком сдержано.
Вспоминаю об этом и снова злюсь.
Я, как дурында, постоянно искала проблему в себе. Думала, он не уверен на все сто, потому что я так и не представила его папе. Оказалось же, всё куда проще. Он спускал пар, когда считал нужным. Придумал себе, что меня трахнуть хочет в белом платье, а всё что до – не измена.
Чертов извращенец.
Меня передергивает, губы кривятся, а рука снова тянется за стопкой.
Эту я пью, не дожидаясь, когда присоединится Маша.
Жидкость в ней не такая горькая, как вкус предательства, от которого я никак не могу избавиться.
– Я с восемнадцати лет мечтала, что у нас с Тимуром будет нормальный секс! Господи, все нормальные девочки грезят свадьбой, а я мечтала, чтобы меня хотя бы разок трахнули до! Марусь, я три года потратила на человека, который изменял мне направо и налево, а у самой из личной жизни был только сатисфаер. Да и то я не сразу додумалась снять с него колпачок!
Я снова завожусь, выдавая тираду на одном дыхании. Смотрю на Машу круглыми глазами и только закончив, пытаюсь отдышаться.
Моя исповедь настолько драматична, что впору плакать, но проходит секунда, которую заполняют биты из колонок, и мы с Марусей заливаемся смехом.
Боже, я поистине жалкое создание!
– Хорошо хотя бы с папой этого урода я так и не познакомила, – отсмеявшись, я запрокидываю голову, смотрю в потолок и вытираю выступившие в уголках глаз слезы.
На самом деле, мне плохо. Очень-очень плохо. И дело совсем не в сексе. Ненавижу вот так кататься. То взлетать и ненавидеть ублюдка, который просто меня не заслуживает, то разбиваться о землю, думая, за что он так меня запачкал?!
Это в теории понятно, что в измене виновен изменивший. А на практике ты всё равно ищешь причину в себе. И наряду с ним себя тоже адски ненавидишь.
– Это точно, – Маша произносит задумчиво, наши взгляды встречаются.
Мы с Марусей дружим с первого класса и обе отлично знаем моего отца. Он ни за что на свете не простил бы моего обидчика. Когда-то в школе он несколько раз лично приходил на разборки с зарвавшимися мальчиками. После разговоров с моим отцом больше они не зарывались.
– Но вообще может всё и к лучшему, Лисён… – я ценю желание Маши меня подбодрить, но в «к лучшему» мне пока не верится. – Ты вернулась домой. Ты у меня красотка… И ты свободна. Пальцем поманишь – половина присутствующих мужчин рухнет к твоим ногам… – Звучит так пафосно, что я снова улыбаюсь.
Тянусь к Маше и произношу искреннее:
– А вторая половина к твоим.
И она тоже улыбается, отмахиваясь. Мы обе выглядим прекрасно. Пусть мудака под собственным носом я не разглядела, но женскую внешность оценить адекватно могу.
Маша – утонченная блондинка с длинными ногами, третьим размером груди, шикарными волосами и ангельским голубоглазым взглядом. Классика. Эталон.
Я – копия красавицы-мамы. Яркие темные глаза, запоминающиеся черты, пухлые губы и огонь во взгляде всегда привлекали мужское внимание. Не меньше, чем выточенная с помощью художественной гимнастики и боди-балета фигура.
Когда-то мой неоспоримый мужской идеал — отец — потерял голову при первом взгляде на такую же маму. Теперь у меня нет повода сомневаться: я тоже заслуживаю лучшего. Но это не отменяет того факта, что поступок бывшего больно бьет по самооценке.
Выглядит так, будто он предпочитал мне каждую блядь, которую сладенько трахал. А я в его глазах гожусь только на роль скучной выставочной жены. Бесит.
– Не бей меня, Лисён, но мне кажется, тебе нужно выбить клин клином.
К чему клонит Маруся, мне понятно. Может и нужно, но я не хочу. Хмурюсь и мотаю головой.
Но она не унимается.
Прижимается ладонью к коленке и поглаживает…
– Тимур тебя затюкал. Он – козлина. Делал вид, что не заменим, а на самом деле… Скольким ты отказала там, потому что у тебя типа был он? Многим же… И тут тоже… Чем быстрее ты поставишь точку – тем будет лучше.
– Я уже поставила, – говорю уверено, смотря Маше в глаза. Меня не назовешь терпилой. Прощать Тима я не собираюсь. Даже последнее слово ему не дала. Но и ударяться во все тяжкие… Зачем?
