Скотту Вестерфельду, со всем почтением
Его нашли дети в полях, там, где между двумя лугами пролегала цепочка невысоких холмов, поросших травой, и всегда гулял сильный ветер. Почему его раньше никто не видел? Ведь такую штуку, как шагающий танк, не заметить сложно. Но тогда никто об этом особенно не раздумывал. Может, осыпалась стенка одного из холмов, похожих на курганы, – и явилась на свет ржавая башня, увенчанная, словно рожками, пулеметными стволами. Мальчишки весь день бегали смотреть находку. Конечно, и внутрь пробраться пытались.
– Где у него люк? – спросил маленький Томаш, ковыряя то, что показалось ему приоткрытой крышкой.
– Это не люк, а смотровая щель, – авторитетно сказал Златко. – У меня дед был стрелком на таком же штурмовике! Видите, вот тут он сидел за пулеметом, но наружу не высовывался, чтобы не подстрелили…
Дети, отпихивая друг друга, приникли к щели. Увы – сколько ни заглядывали внутрь, видели только черноту.
– А где люк? – разочарованно спросил Томаш.
– Люк снизу. В него поднимались по лесенке. Когда штука стояла на ногах, она была выше дома!
– Что-то пушки у него маленькие!
– Это не пушки, балда! Это пулеметы. Главное орудие у него торчало из брюха. Вот такенное! Как демон оттуда пыхнет, так и полдеревни нет!
И дети жадно смотрели на холм, под которым где-то скрывалась пушка, и люк, и демон, и все прочее интересное.
На закате, после работ, к кургану потянулись взрослые. Перебывали почти все деревенские, хоть и далеко идти, а многие и не по одному разу. И старики – вспомнить боевую молодость, и молодые мужчины – порассуждать о военных технологиях, совершенно забытых после заключения Вечного мира, и женщины – порадоваться, что ужасы войны давно позади и никогда не вернутся. Приплелась даже древняя, вредная бабка Иванка, у которой полвека назад жениха загребли в имперскую армию, и больше никто его не видел. Кряхтя, взобралась на холм, плюнула на башню и прокляла шагающий танк такими словами, что смутились даже бывалые ветераны.
И только тут заметили, что в самом деле – штурмовик-то вражеский.
– От ведь бабка какая глазастая, – одобрительно сказал староста Никол. – И как я мог забыть эти рогатые башни!
– Когда сидишь в окопе, а строй таких прет на тебя – тут маму родную забудешь! – проскрипел дед Якуб. – Их еще не видно, а уже земля вздрагивает. И вот идут цепью. Двигатели ревут, прожектора, как глазищи, смотрят, кажется, прямо тебе в душу! И вдруг залп! Земля с небом перемешалась, все оглохли, ослепли, не понимаешь, на каком ты свете и жив ли вообще…
– В наших полях и шли самые жестокие бои. Все тут засеяно костями и железом…
