Мистер Бессел – глава фирмы «Бессел, Харт и Браун» на Сент-Пол-Черч-Ярд – не первый год пользовался среди тех, кто питает интерес к изысканиям в области психологии, репутацией свободного в суждениях и добросовестного исследователя. Он не был женат и, вопреки обычаю тех, кто располагал достаточными для того средствами, жил не в предместье, а занимал квартиру в Олбани, близ Пиккадилли. Мистера Бессела в особенности интересовали идея передачи мысли на расстояние и вопрос о прижизненных призраках, поэтому в ноябре 1896 года, совместно с мистером Винси из Стейпл-Инн, он предпринял ряд опытов с целью изучить возможность волевым усилием дистанционно спроецировать собственный призрак.
Эти опыты проводились так: в заранее назначенный час мистер Бессел запирался в одной из своих комнат в Олбани, а мистер Винси – у себя в гостиной на Стейпл-Инн, и затем каждый мысленно сосредоточивал все свое внимание на партнере. Мистер Бессел уже овладел искусством самовнушения и первым делом, насколько ему это удавалось, пытался загипнотизировать самого себя, после чего перенестись сквозь пространство «живым призраком» в жилище мистера Винси, находившееся на расстоянии около двух миль. Несколько раз подряд эксперимент не давал ни малейшего результата, однако не то на пятый, не то на шестой вечер мистер Винси в самом деле увидел перед собой (или же вообразил, что видит) призрачную фигуру мистера Бессела. По его словам, этот фантом, хотя и кратковременный, выглядел необычайно отчетливым и реальным. В глаза мистеру Винси бросилось, что белое как мел лицо мистера Бессела выражало тревогу, а волосы его были растрепаны. Несмотря на предсказуемость этого явления, в первую минуту мистера Винси оно настолько поразило, что он застыл на месте и онемел, но тотчас же ему почудилось, будто призрак обернулся и вмиг испарился.
Коллеги условились, что постараются сфотографировать призрак, буде таковой возникнет, однако мистеру Винси недостало присутствия духа схватить аппарат, лежавший в готовности на столе рядом с ним, а когда он сумел это сделать, было уже поздно. Чрезвычайно, впрочем, взволнованный даже этим частичным успехом, он записал в блокнот точное время события и немедля нанял кеб до Олбани, дабы сообщить мистеру Бесселу о происшедшем.
Там мистер Винси с удивлением обнаружил, что входная дверь у мистера Бессела в этот поздний час распахнута настежь, во всех комнатах горит свет и всюду царит немыслимый беспорядок. На полу валялась большая бутылка шампанского – уже пустая, горлышко которой было отбито ударом о массивную чернильницу на письменном столе. Восьмиугольный подсобный столик, на котором помещались обычно бронзовая статуэтка и стопка книг, был грубо опрокинут, а на лимонного цвета обоях красовались, словно ради издевки, отпечатки пальцев, испачканных чернилами. Изящную портьеру из тонкого ситца безжалостно сорвали с колец и швырнули в камин; комнату наполняла гарь от тлеющей ткани. Словом, вся обстановка в жилище мистера Бессела непостижимым образом была перевернута вверх дном. Мистер Винси, уверенный, что застанет хозяина в мягком кресле поджидающим его прихода, не мог поверить своим глазам и беспомощно оцепенел перед этим непредвиденным зрелищем.
Смутно чувствуя, что случилась какая-то беда, он направился к каморке привратника с вопросами:
– Где мистер Бессел? Вам известно, что вся мебель в гостиной мистера Бессела раскидана и перевернута?
Привратник, ничего не ответив, молча повиновался призывным жестам мистера Винси и последовал за ним в апартаменты мистера Бессела поглядеть, что там произошло.
– Теперь все ясно! – произнес он, созерцая невообразимый кавардак. – Я и не знал. А мистер Бессел в бегах. У него мозги поехали!
Далее привратник поведал мистеру Винси, что примерно полчаса тому назад – то есть чуть ли не в тот самый момент, когда призрак мистера Бессела появился в гостиной мистера Винси, сбежавший жилец (без шляпы и с всклокоченными волосами) метнулся из ворот Олбани на Виго-стрит и затем скрылся в направлении к Бонд-стрит.
– Промчался мимо меня, – продолжал привратник, – и как-то отрывисто загоготал, точно душили его. Рот разинул, глаза вытаращил – признаюсь вам, сэр, нагнал на меня страху. – Привратник попытался воспроизвести услышанный им смех, но имитация его ничей слух явно бы не развеселила. – Машет рукой, а пальцы скрючил и царапает ими воздух, точно когтями – вот эдак… И то и дело свирепо шептал: «Жизнь!» Только одно слово: «Жизнь!»
– Боже мой! – твердил мистер Винси. – Вот так так! Боже мой, Боже мой!
Других слов у него не находилось. Изумлению его, само собой, не было границ. В сильнейшем замешательстве он переводил взгляд с разгромленной комнаты на привратника – и потом обратно. Мистер Винси высказал предположение, что мистер Бессел, вероятно, скоро вернется и все объяснит, но дальше этого разговор не продвинулся и вскоре иссяк.
– Может статься, зубы у него прихватило, – заметил привратник. – Бывает, челюсть так зверски заноет – ни с того ни с сего, хоть на стенку лезь. Я и сам, случалось, в таких случаях расшвыривал все, что под руку попадется. – Привратник задумался. – Но если так, с какой стати он повторял на бегу: «Жизнь! Жизнь!»?
Этого мистер Винси не знал. Мистер Бессел так и не появился, и в итоге мистер Винси, еще разок-другой беспомощно оглядев комнату, оставил на самом видном месте письменного стола короткую записку и в крайне расстроенных чувствах вернулся к себе домой, в Стейпл-Инн. Случившееся повергло его в ступор. Выходке мистера Бессела он был не состоянии подыскать никакого разумного объяснения. Он попытался читать, но это ему не удалось; пошел прогуляться, однако был настолько поглощен своими мыслями, что едва не угодил под экипаж на Чансери-Лейн; наконец – часом раньше, чем обычно, – лег в постель. Уснуть мистер Винси не мог довольно долго, вспоминая о безмолвной картине разгрома в гостиной мистера Бессела, а когда забылся все-таки неспокойной дремотой, был тотчас же неприятным образом потрясен необычайно ярко представшей перед ним фигурой мистера Бессела.
Мистер Бессел – бледный, с искаженным лицом – беспрерывно размахивал руками: весь его вид, наряду с отчаянной жестикуляцией, необъяснимым образом пронизал мистера Винси страхом и вместе с тем внушил настоятельную потребность действовать. Мистер Винси уверен, что слышал обращенный к нему жалостный зов своего коллеги по эксперименту, хотя в ту минуту полагал это обманом слуха. Он пробудился под живейшим впечатлением от увиденного и какое-то время лежал в темноте недвижно, дрожа всем телом, охваченный тем смутным и непостижным ужасом перед неведомым, какой внушают сны даже самым стойким из смертных. Так или иначе, мистер Винси пересилил себя, перевернулся на другой бок и снова уснул, однако сон повторился, причем еще ярче и отчетливей.
