Есения Бойко после всех свершившихся событий возвратилась домой из Москвы. Теперь её звали Виктория, от прошлой жизни осталась только настоящая фамилия Мирскова. О боевом прошлом было забыто навсегда. Целых 25 лет она должна была не разглашать сведения об участии и вхождении в состав разведывательной спецгруппы.
Жизнь вновь приходилось начинать с чистого листа.
Друг папы Гены устроил её в детский сад психологом, но сидеть в пыльном кабинете ей не хотелось. Викторию тянуло к детям. Потеря сына незаживающей раной была на сердце. Маленькие, пухленькие малыши занимали все время. Девушка отдавала себя целиком без остатка работе. Для окружающих было загадкой, почему такая молодая девушка много времени проводит с детьми на работе. Одни говорили, что ради денег, другие для карьерного роста, третьи просто удивлялись безмерной любви к детям, но никто даже не догадывался о трагедии в её жизни.
Вика никогда не рассказывала о себе коллегам, была очень скрытна и немногословна в общении. Но трудолюбие и желание помочь вызывали заслуженное уважение окружающих.
Прошло полгода.
Вика возвращалась по зимней вечерней улице домой. Тускло светили фонари, местами просто было темно. Деревья в белом кружеве, медленный хоровод снежинок… Девушка шла, улыбаясь и ощущая себя маленькой девочкой, попавшей в сказку.
– Девушка, можно с вами познакомиться?
На мгновенье ей пришлось вернуться в реальность.
– Я на улице не знакомлюсь.
– Знаете, я тоже, но мы с вами постоянно встречаемся.
– Да? Что-то не замечала.
– Давай на «ты».
– Хорошо.
– Ты всегда в одно и то же время ходишь вечером через парк одна, не страшно?
– Нет, после 7 часов вечера здесь пустынно.
– Ты не боишься темноты?
– Как и каждому человеку мне присуще чувство страха, но не более того.
Ей сразу вспомнилась Чечня, как она одна бежала через лес ночью.
– Ты что задумалась? – спросил мужчина.
– Так вспомнилось.
– Меня зовут Сережа.
– Послушай, Сережа, я не хочу быть невежливой, но у нас разные пути. Прости.
Девушка зашагала быстрее, оставив парня с открытым ртом позади. В голове пронеслось: «Что я творю? Человек просто знакомился. Когда-то все равно надо будет создавать семью, Саша навеки потерян теперь». Но думать о плохом не хотелось. Впереди показался спасительный дом, она зашагала быстрее. Еще несколько минут, и она дома.
Парень опешил от такого отношения к себе, ему никогда не отказывали в знакомстве, наоборот, девушки бегали за ним. А тут такая осечка, это еще больше раззадорило его.
Вика зашла в квартиру. Отец, как всегда, был пьяный, матерясь на жену.
– Дочка, ты что такая напуганная?
– Парень напугал в парке…
– Прошу не ходить через парк вечером, лучше обойди кругом. Времена, сама знаешь, неспокойные, да еще и зима, быстро не убежишь.
– Да, мама, ты права.
Вика ушла к себе в комнату и легла на кровать. Картины из прошлого пошли перед глазами. Девушка понимала, что в родном городе она лишняя, без общения с ребятами было тяжело. Невозможно их вычеркнуть из своей жизни, но папа Гена попросил не общаться с ними, чтоб прошлое поскорее отпустило её.
– Мама, я через два дня поеду в Москву.
– Дочка, может не надо, смотри, все складывается хорошо.
– Я полгода не видела своих друзей и не знаю как там Андрей. А он мне жизнь спас.
– Может не надо ворошить прошлое?
– Очень хочу навестить могилу сына и мужа. Жаль, что Игорька похоронили в Москве. Будь он здесь, рядом, мне было бы легче.
– Прости, дочка, это я виновата, что не настояла на этом, но мы боялись за твою жизнь, чтоб глупостей тогда не наделала.
– Я все понимаю, но хочется встретить Новый год спокойно, без пьяного отца. Надеюсь, ты справишься с ним?
– Конечно…
В работе и заботах прошло два дня. Утром Вика улетела в Москву к своим названным родителям, для них это станет сюрпризом.
– Гена, как думаешь, Есенька приедет к нам?
– Нина, я тебя просил, пожалуйста, не вспоминай имя Есения, запомни, для всех она теперь Виктория.
– Хорошо, Гена, позвони ей, пожалуйста, может уговоришь к нам приехать?
– Нина, мы уже говорили по этому поводу, не надо ей сюда приезжать. Зачем? К разбитым мечтам? Виталик успокоился, всё время с семьей, Сашка тоже вроде чудить перестал, ребята разъедутся по домам, слава богу, не на задании.
– А Андрей? Он же любит Ес.., прости Вику.
– Нина, давай раз и навсегда с тобой договоримся. С прошлыми ухажерами больше её не связывать. Пусть найдет достойного человека у себя в городе. Как ты не понимаешь, выйди замуж она за Андрея, сразу же Сашка опять начнет всех баламутить. И мать её одна не справится с отцом. Ведь знаешь, почему уехала дочка, мать пожалела.
– Гена, ты не прав. Андрей с Викой были бы счастливы вместе.
– Жена, забудь об этом, это мы так думаем, но не забывай, что у Андрея соперник его дядя. И поверь, он все силы приложит, но не даст им жить.
– А ты поговори с ним.
– С командующем? Нина, ты себя слышишь? Да я за такие разговоры сразу окажусь на улице, времена сейчас другие. И ничем уже не смогу помочь дочке. А так хоть финансово поддержим ее.
– Гена, не смеши, она деньги никогда не возьмет от нас.
– Знаешь, в жизни всякое может быть, не забывай она необычный человек.
– Конечно, инопланетянка.
– Ну не обижайся, лучше давай соберем всех у себя: Сергея Ивановича, Ольгу, Степаныча.
– Давай, ты как всегда прав. Лучше в кругу друзей, чем одним.
С задержкой на 5 часов рейс Москва – Волгоград объявили. Теперь она прилетала днем. Родители наверняка будут на работе, но домработница Ольга у них. Всё складывалось как нельзя лучше. В этом Вика видела добрый знак, но чувство тревоги не покидало её.
Бондарев с женой, быстро позавтракав, поехали на работу. Как обычно, высадив жену около госпиталя, он ехал в управление. Подъехав к нему, он встретился с Макаровым.
– Здравствуйте, Геннадий Васильевич, канарейка не звонила, не собирается к вам?
– Здравствуй, Виталий, мы с тобой уже говорили об этом. Не надо ворошить прошлое. Пусть живет настоящим, хватит ей уже страдать, у вас семьи, а ее семья на кладбище. Пусть придет в себя.
– Я только за, но без друзей нельзя, я вроде брата ей.
– Послушай меня, братишка, ты прекрасно знаешь её номер, поздравь по телефону. Дай ей уже прийти в себя, пожалей девчонку.
– Значит, адреса не дадите.
– Нет, там без тебя весело. Не надо её ставить в неудобное положение.
– В смысле?
– Макаров, иногда ты просто добиваешь меня своей тупостью. У неё отец пьет и буянит часто, да мать поколачивает.
– Так как же вы могли её туда отпустить?
– Каждый выбор делает сам. Все, разговор окончен.
Генерал пошел прочь, смахивая слезу со щеки. Ему нелегко было расставаться с названной дочерью, но это было её решение.
