— Отказать!
Сначала мне показалось, что я ослышалась, поэтому я как-то нервно улыбнулась, заправив локон за ухо и незаметно проверив шпильки, плотно придерживающие мою шляпку.
— Простите, что?
Сэр Винсли — так гласила металлическая табличка, расположенная на его столе, — поверх очков посмотрел на меня с осуждением, как на болезную. И тут же вновь зачитал деловым тоном с листа окончательную резолюцию министерства:
— В рассмотрении обращения леди Энн Фергюсон по поводу открытия номерного счета и фиксирования предприятия в реестре министерства магической торговли и услуг — отказать!
После этого я не сдержалась: подалась вперед и грудью с глубоким декольте практически легла на деревянную столешницу напротив этого злобного гоблина в мантии. Выхватила документ из его рук и жадным взглядом впилась в сургучную печать министерства на моем заявлении. В нарушение всех возможных правил и приличий. Забыв о репутации. Я вслух перечитывала эту витиеватую формулировку отказа, услышанную ранее из уст начальника второго отдела Департамента магической торговли и услуг.
Мужчина сделал один быстрый взмах рукой, явно давая кому-то знак, но мне было уже все равно. Я снова и снова вчитывалась в этот ужас. Да как они посмели! Отказать законопослушному гражданину, выплачивающему в государственную казну ежемесячное отчисление, не самое маленькое, между прочим, во всем Лидельмиле.
— Я. Хочу знать. Причину отказа! — твердо заявила о своих правах, не пряча прожигающего взгляда в адрес начальника.
Развели тут, понимаешь, бюрократию. Сначала собери ворох документов. Пятьсот нужных и ненужных бумажек. Потом постой в очереди на магическое заверение всего и вся, оставь отпечаток пальца и каплю крови в подтверждение личности. А главное, на все формальности отводилось каких-то жалких пару дней. И это магический мир! Да у нас такое дома на каждом углу сплошь и рядом. Думала, хотя бы тут с подобным не столкнусь. Я забыла, когда в последний раз завтракала и обедала по-человечески. Все на бегу! А ужины в эти дни и вовсе отсутствовали. И это при моей занятости!
— Мы вправе не разглашать те обстоятельства, что повлекли за собой подобное решение вышестоящего руководства. — Винсли поправил очки на кончике носа и посмотрел куда-то за мое плечо. — Ваша заявка отклонена. Вы можете быть свободны. Не задерживайте очередь.
Ему бы уши подлиннее и кожу позеленее – и точно вылитый гоблин, да еще и коротышка.
— Я никуда не уйду! — В этот момент гнев настолько захлестнул мое сознание, что я перестала трезво мыслить, где нахожусь и с кем разговариваю. — Требую пересмотра, — я не унималась.
— Проблемы, сэр Винсли? — басовито громыхнуло у меня над головой.
Я развернулась и обнаружила за своей спиной двух громил в синих мантиях, с магическими дубинками в руках.
— Леди Фергюсон покидает наш департамент. Проводите ее к выходу, господа, — безапелляционным тоном проговорил гоблин.
В какой-то момент стало до дурноты душно. Мои щеки запылали румянцем от гнева и негодования. Я судорожно подцепила пальцами документ со стола и припрятала в своей сумке.
— У вас есть жалобная книга?
— Что? — выпучил на меня глазки-буравчики Винсли. — Леди Фергюсон, вы свободны!
Уверенность, граничащая с безумием, — плохая характеристика для леди, тем более незамужней. Особенно в условиях, не располагающих к приятной беседе.
— Мне нужна жалобная книга!
— Нет! — истерично, перейдя на визг, выкрикнул гоблин.
— Пройдемте, — устав ждать и наблюдать эту душещипательную сцену, вмешался один из охранников, ухватив своей лапой меня за локоть.
— Руки уберите!
Тогда мужчина не нашел ничего лучше, как силой заставить меня выполнить свою просьбу.
— Я так этого не оставлю. Это дискриминация! — выкрикивала я в лицо этому зазнайке Винсли, когда охранники поволокли меня по залу департамента, словно породистую собачку на прогулку, накинув магическую цепь на мои запястья.
И мне бы присмиреть, не дергаться и затаиться на время, но нет! Я и дома-то не особо умела находиться в тени (работа такая была), а тут тем более не собиралась молчать. Когда на кону стояло любимое дело, в которое я вложила всю душу, не говоря уже о времени, я не могла бездействовать.
Из заявления я четко усвоила, что отказано мне одним из заместителей министра — Джеральдом Кингсли. Очень захотелось посмотреть в глаза этому нахалу, вот так легко, одним росчерком пера, поставившему крест на моем доходном деле. Без этой открытой лицензии я не смогу продолжать продажи косметической продукции под брендом «Пи-ди Флер Мейджик» не только в городе, но и во всем Лидельмиле. А это, на минуточку, двадцать четыре региона. Целая развернутая крупная сеть вышколенных женщин-представителей нашей компании.
Отчаяние отступило, и тут я вспомнила: в моем кружевном воротничке платья вшита наша экспериментальная капсула под тестовым названием «Покров ночи».
Я не могла никуда убежать, но вот стать невидимкой – вполне, а главное, наша сыворотка полностью блокировала любое магическое воздействие со стороны. Из выявленных побочных действий: легкий зуд, недержание мочи, внезапные головокружения и кратковременное магическое истощение. Так себе перспектива, но риск – дело благородное! Поэтому я решила непременно воспользоваться нашей разработкой. Немедленно. Оставалось лишь дождаться подходящего момента, когда любопытствующих поубавится и можно будет начать действовать.
Из главного зала департамента к выходу вели три коридора: два для посетителей и один служебный. Перед развилкой я специально замешкалась и притормозила, чтобы создалось впечатление, что я не поспеваю за широкими и размашистыми шагами двух охранников.
И если дома — в другом мире — у Анны Пастушенко имелись хотя бы минимальные права, то у Энн Фергюсон здесь они были номинально. Равноправие между мужчинами и женщинами – это нечто противоестественное, нежелательное, неприемлемое и абсурдное. «Поэтому скажи спасибо, Аня, что они тебя не потащили в полицию сдавать», — я мысленно вела беседу сама с собой.
Мужчины сразу ослабили натяжение цепи, немного сжалившись над эмоционально неустойчивой барышней, а я тут же прибавила в их глазах себе очков безумности, когда вгрызлась зубами в собственный воротник. Капсула хрустнула, как маленькая карамелька на языке, и я тотчас исчезла, а магические оковы со звоном упали на пол.
— Тьма ее побери! — выругался один из них, а я забыла, как дышать, только чувствовала, как по спине растекается липким холодком страх быть пойманной снова.
