Раздел психолингвистики, посвящённый соотношениям в языковом сознании носителя языка, называют фоносемантикой. Стоит отметить отдельной строкой, что упомянутые соотношения различны и зависят от языка, которым оперирует определённый субъект от рождения. То есть имеется явная корреляция звуковых импульсов в ту или иную сторону, в зависимости от речи, на котором языке она произносится. То есть звук, как проводник мысли, имеет различие у разнообрахных народов и племён Земли.
По старой схеме материалистических и ортодоксальных, как коммунистических, так и олигархических лингвистов звук сам по себе значения не несёт, набор фонем в разных языках не всегда совпадает, и звуковой состав различных языков соответственно различен.
Однако, на самом деле, звуки речи содержательны, значимы – имеют как фонетические, так и лексические (понятийные) значения. А понятийные значения создают, в свою очередь, соответствующие образы, побуждающие к действиям. Данный факт внимательными наблюдателями замечен не только у людей, но и у высших животных.
Попробуйте ответить на такие вопросы:
– какой звук больше – и или о;
– какой звук грубее: – и или р?;
– какой звук светлее – о или ы?
Большинство скажут, что о как бы больше, однако звук и представляется и более напряжённым; но р – грубее и, а звук о светлее тяжёлого звука ы… Но почему, спросит заинтересованный и непредвзятый наблюдатель?!
Потому что звукам человеческой речи в нашем сознании каждый из них даёт ему один присущий смысл, который раскрыт пишущим оные строки в энергетической этимологии русского языка. Но даже и не зная её, человек интуитивно РАЗЛИЧАЕТ отличия этой звуко-волновой энергетики…
Звукоподражетельные единицы русского языка почти все являются глаголами, как символами действия: например «барабан» и его производные барабанить, барабанил, пробарабанил, отбарабанил…
В русском языке таких глаголов и их производных несколько десятков тысяч.
Очевидно, права даже официальная «звукоподражательная» теория возникновения языка человека, хотя всё несколько сложнее, а, с другой стороны, гораздо проще.
Автор этой работы сказал бы по-другому, не звукоподражательная, а звукосмысловая теория возникновения языка, но не только возникновения, но и самого существования именно словянского или русского языка, как языка-проводника первичных ментальных вибраций Земного информационного поля. Все остальные языки «базируются» на тонком смысле именно русского языка.
Подтверждением же научной звукоподражательной теории возникновения языка доказывает также развивающаяся детская речь и поэтическое творчество. Ребёнку и поэту мало уже имеющихся форм языка, предоставляемых ему воспитателями, либо современным ему обществом. Ярким примером этого служит творчество Велимира Хлебникова, в чьих стихах «шуршат камышыни и плывут облакини».
«Тиндиликал мандолиной, дундудел виолончелью», эти строки принадлежат Маяковсеому.
Звукоподражание само по себе короче и выразительнее, чем длительное описание какими-то другими словами. Потому что звук передаёт энергию мыслящего существа мгновенно, непоследственно, как вновь рождённая вибрация незримых Начал.
Звуковой облик слова может быть ориентирован на звукоподражание, но в то же самое время передаёт различные признаковые свойства объектов, этим словом обозначаемым, что находит своё подтверждение в энергетической этимологии слова.
