Джесси Хамфри прокрутила список контактов в своем мобильном телефоне и нашла номер, который искала.
Ее список контактов известных продюсеров б ыл коротким, и возглавлял его Чейз Страттон. Он работал с лучшими из лучших. С артистами, уже достигшими вершин своей карьеры, и с подающими надежды талантами, тепло встреченными критиками.
Джесси ходила по своей крошечной двухкомнатной квартире в Сохо и нервно грызла ногти. Все ее будущее зависело от того, осуществится ли ее план.
Она опустилась на стул в гостиной, где обычно писала все свои песни.
Ее лейбл предложил ей новый контракт. К ужасу своего агента, она отклонила предложение. Студия пожелала, чтобы Джесси писала однотипную поп-музыку, а не душевные песни о любви.
Она писала для многих звезд этого лейбла в течение многих лет. Как артистка сама успела записать два альбома и могла похвастаться быстро растущей армией преданных поклонников. В их число входили богатые и влиятельные люди, такие как Мэтт Ричмонд. Он щедро заплатил ей за участие в его эксклюзивном мероприятии в ее родном городе Сиэтле, штат Вашингтон.
По завершении своего нынешнего контракта с лейблом Джесси оказалась в безвыходном положении. Она согласилась дать концерт для Мэтта Ричмонда в Сиэтле из-за выгодных условий договора. Вырученные деньги планировала вложить в создание собственного независимого лейбла.
У Чейза не было необходимости в исполнителях самых разных стилей музыки. Но Джесси нужно было убедить его рискнуть поработать над ее проектом.
И она набрала номер личного помощника Чейза.
– Лита! – раздалось в трубке телефона.
– Привет, Лита, это Джесси Хамфри. Я отправила пару записей своих песен Чейзу…
– Мы получили их. Спасибо. Но сейчас у него все время распланировано на месяцы вперед.
– Я не удивлена, он лучший продюсер. – Джесси не смутила попытка женщины избавиться от нее. – Я знаю, что я не из тех исполнителей, с которыми он обычно работает, и у меня нет поддержки в виде крупной студии звукозаписи.
– Ты понимаешь, что именно поэтому мне не стоит передавать твои песни Чейзу, верно? – Лита засмеялась.
– Я просто признаю очевидное. Но он должен принять во внимание мою растущую базу поклонников. Их не волнует, стоит ли за альбомом большая студия. Их волнует только это…
– Послушай, дорогая, не каждый может выпустить независимый альбом, который неожиданно взлетит в чартах. И еще ни разу не случалось, чтобы независимый альбом стал достойным «Грэмми». И Чейз имеет дело только с проектами высшего калибра. Поэтому пусть представитель твоей студии свяжется с нами и…
– Мой контракт закончился, и я не заинтересована в его продлении. Я хочу сама контролировать свое творчество Я написала несколько хитов для сорока лучших исполнителей.
– Послушай, Джесси… Я твоя большая поклонница. Но у Чейза сейчас более крупные проекты. И без поддержки студии… – Женщина понизила голос. – Есть причина, по которой Чейз зарабатывает такие большие деньги. Он тщательно отбирает свои проекты. Он всегда побеждает, потому что он играет в игру, только когда у него флеш-рояль. Я слушала твои демо. Песни потрясающие, как и твой голос. Но Чейз не захочет рисковать и работать с тобой без поддержки студии.
– Понятно. – Джесси остановилась на месте. Слезы навернулись на глаза.
– Я сохраню твои песни. Когда Чейзу будет нужен новый автор песен, я буду рекомендовать тебя. Возможно, как только он начнет работать с тобой как с автором, он заинтересуется твоим индивидуальным проектом.
– Если бы я могла просто поговорить с ним сама…
– Извини, Джесси. Это лучшее, что я могу сделать для тебя прямо сейчас. Чейз готовится к работе на Западном побережье в течение следующих нескольких недель.
Но Джесси уже положила трубку. Она села за рояль, который занимал большую часть пространства в ее гостиной.
Ей нужно найти другой способ встретиться с Чейзом.
Джесси была полна решимости создать настоящую музыку. Речь шла не о деньгах или славе. Играя на пианино и напевая песни, она рассказывала о боли, которая разрывала ее сердце надвое.
У Чейза Страттона был дар распознавать таланты. Он брал сырой материал и превращал его в золото, сохраняя индивидуальные особенности каждого исполнителя.
А у нее было что-то, что она могла предложить миру, и ей требовалась команда, которая была бы достаточно проницательна, чтобы понять это.
Джесси взяла ручку со своего письменного стола и нечаянно сбросила с него стопку журналов. Ее взгляд упал на фотографию невероятно привлекательного Гидеона Джонса на обложке одного издания.
После всех этих лет ее снова охватило чувство печали, когда она вспомнила о Гидеоне. Она не могла перестать думать о нем с момента своего недавнего выступления в Сиэтле на мероприятии Мэтта Ричмонда.
Из-за Гидеона она написала свою самую первую песню. Песню о горе и неразделенной любви. Это была одна из песен на демоверсии, благодаря которой Джесси смогла выпустить свой первый альбом в небольшой звукозаписывающей компании.
Ничего между ними тогда и не произошло. И ничего не случится между ними в будущем. Так почему же она не могла перестать думать о Гидеоне?
Джесси бросила журналы обратно на стол и вернулась к пианино с ручкой и нацарапала на чистом листе бумаги несколько нот, которые весь день звучали у нее в голове. Затем она сыграла их на пианино и начала петь.
* * *
Гидеон Джонс сел на край своего большого стола из вишневого дерева. Он сложил руки, внимательно глядя на своего помощника Лэндона Фармера. Тот собирался ему что-то сказать, и, судя по нервному поведению Фармера, новость была не из приятных.
– Послушай, Лэндон, что бы ты ни танцевал здесь… просто скажи, в чем дело. Мы оба занятые люди.
– Наши два лучших инвестора только что вышли из сделки с Объединенными Арабскими Эмиратами, – выпалил помощник.
– Что? – Голос Гидеона заполнил всю комнату. Он не собирался кричать, но это была естественная реакция на известие, что он потерял половину капитала, на который рассчитывал, выделив два миллиарда долларов на проект строительства. – Что случилось? В последний раз, когда я разговаривал с ними, они боролись за участие в этой сделке. На самом деле я не просил ни одного из них. Они сами пришли ко мне.
– Оба сослались на недавнюю нестабильность в своих отраслях, мистер Джонс. – Его помощник обращался к нему подчеркнуто формально, когда Гидеон был не в духе.
– Они имеют представление о том, сколько я вложил в эту сделку? Это наш первый проект в Дубае. Если все узнают, что сделка рушится…
– Тогда мы сделаем так, чтобы никто не узнал. – Лэндон вытянулся на стуле.
– И где, по твоему мнению, мы получим почти миллиард долларов в следующие два месяца? – Гидеон поднял бровь.
