Беги, сокройся от очей,
Цитеры слабая царица!
Где ты, где ты, гроза царей,
Свободы гордая певица?
Приди, сорви с меня венок,
Разбей изнеженную лиру…
Хочу воспеть Свободу миру,
На тронах поразить порок.
Открой мне благородный след
Того возвышенного Галла,
Кому сама средь славных бед
Ты гимны смелые внушала.
Питомцы ветреной Судьбы,
Тираны мира! трепещите!
А вы, мужайтесь и внемлите,
Восстаньте, падшие рабы!
Увы! куда ни брошу взор —
Везде бичи, везде железы,
Законов гибельный позор,
Неволи немощные слезы;
Везде неправедная Власть
В сгущенной мгле предрассуждений
Воссела – Рабства грозный Гений
И Славы роковая страсть.
Лишь там над царскою главой
Народов не легло страданье,
Где крепко с Вольностью святой
Законов мощных сочетанье;
Где всем простерт их твердый щит,
Где сжатый верными руками
Граждан над равными главами
Их меч без выбора скользит
И преступленье свысока
Сражает праведным размахом;
Где не подкупна их рука
Ни алчной скупостью, ни страхом.
Владыки! вам венец и трон
Дает Закон – а не природа;
Стоите выше вы народа,
Но вечный выше вас Закон.
И горе, горе племенам,
Где дремлет он неосторожно,
Где иль народу, иль царям
Законом властвовать возможно!
Тебя в свидетели зову,
О, мученик ошибок славных,
За предков в шуме бурь недавних
Сложивший царскую главу.
Восходит к смерти Людовик
В виду безмолвного потомства,
Главой развенчанной приник
К кровавой плахе Вероломства.
Молчит Закон – народ молчит,
Падет преступная секира…
И се – злодейская порфира
На галлах скованных лежит.
Самовластительный злодей!
Тебя, твой трон я ненавижу,
Твою погибель, смерть детей
С жестокой радостию вижу.
Читают на твоем челе
Печать проклятия народы,
Ты ужас мира, стыд природы,
Упрек ты богу на земле.
Когда на мрачную Неву
Звезда полуночи сверкает
И беззаботную главу
Спокойный сон отягощает,
Глядит задумчивый певец
На грозно спящий средь тумана
Пустынный памятник тирана,
Забвенью брошенный дворец —
И слышит Клии страшный глас
За сими страшными стенами,
Калигулы последний час
Он видит живо пред очами,
Он видит – в лентах и звездах,
Вином и злобой упоенны,
Идут убийцы потаенны,
На лицах дерзость, в сердце страх.
Молчит неверный часовой,
Опущен молча мост подъемный,
Врата отверсты в тьме ночной
Рукой предательства наемной…
О, стыд! О, ужас наших дней!
Как звери, вторглись янычары!..
Падут бесславные удары…
Погиб увенчанный злодей,
И днесь учитесь, о, цари:
Ни наказанья, ни награды,
Ни кров темниц, ни алтари
Не верные для вас ограды.
Склонитесь первые главой
Под сень надежную Закона,
И станут вечной стражей трона
Народов вольность и покой.
При жизни Пушкина ода «ВОЛЬНОСТЬ» получила распространение в рукописи; когда она дошла до правительства, то послужила главным поводом к высылке Пушкина на юг. Ода написана в конце 1817 г. на квартире братьев Тургеневых, откуда виден Михайловский замок («памятник тирана»), в котором был убит Павел I. Ода выражает политические взгляды молодого Пушкина, сложившиеся отчасти в результате лекций Куницына о «естественном праве», отчасти под влиянием бесед с Николаем Ивановичем Тургеневым. В ней отразились характерные для того времени политические доктрины.
Цитеры слабая царица! – древнегреческая богиня любви Афродита. Цитера – латинизированное название древнегреческого острова Кифера (Китера, ныне о. Чериго) – остров, где находился храм Афродиты. Одно из прозвищ богини – Афродита Киферийская [Википедия].
В стихотворении «Вольность» присутствуют следующие метафоры:
Свободы гордая певица – муза поэзии Свободы;
Разбей изнеженную лиру – освободи меня от лирической поэзии для перехода к гражданской тематике;
На тронах поразить порок – подвергнуть критике недостойных правителей, неправедных монархов;
Питомцы ветреной Судьбы – недостойные правители, которым власть досталась по рождению, а не за заслуги перед обществом;
Падшие рабы – покорный народ;
Законов гибельный позор – позор попранных властями законов;
Неволи немощные слезы – страдания порабощенного, бесправного народа;
Мгла предрассуждений – религия, реакционная церковь на страже монархического государства;
Меч законов ~ без выбора скользит… – Справедливое правосудие, где судьи принимают объективные, справедливые решения без учета («выбора») социального, политического статуса подсудимых;
Где дремлет он неосторожно… – Где закон спит, не замечая беззакония;
На плахе Вероломства – речь идет о гильотинизации в Париже на площади Революции бывшего короля Людовика XVI в 1793 г.
Молчит Закон – народ молчит… – Голос закона и голос народа молчат, значит, в условиях монархии безнаказанно творится беззаконие;
И се – злодейская порфира на галлах скованных лежит… – Людовик XVI казнен, неправедная власть над французами отныне принадлежит императору Наполеону I; порфира – пурпурного цвета церемониальная широкая длинная королевская мантия;
Тебя, твой трон я ненавижу… – Ненависть к Наполеону I и его власти;
Упрек ты богу на земле… – Наполеон I, инициатор «наполеоновских войн» и войны 1812 г., человек, не достойный государственной власти;
Склонитесь первые главой под сень надежную Закона… – Призыв к монархам придерживаться справедливых законов в своем правлении;
И станут вечной стражей трона народов вольность и покой… – Свободный народ будет спокойно относиться к монарху.
Открой мне благородный след / Того возвышенного галла, / Кому сама средь славных бед / Ты гимны смелые внушала…
Упоминание «славных», то есть знаменитых бедствий, прилагательного «возвышенный» и «смелых гимнов» как формы произведений указывает, что Пушкин имел в виду французского поэта, который был автором гимнов и од в период тяжелейшей экономической и внутриполитической ситуации с момента начала Французской революции в 1789 г. и до завершения периода якобинского террора в 1794 г. с термидорианским переворотом и казнью М. Робеспьера. Очевидно, что эти произведения были знакомы Пушкину, который до поступления в Царскосельский лицей активно занимался чтением книг в домашней библиотеке и в библиотеках друзей Сергея Львовича Пушкина.
