Дина стояла у окна, она ожидала приезда мужа с работы. Её русые волосы были убраны в пучок, зелёные глаза были наполнены грустью. Шорты с футболкой подчёркивали фигуру. Джон был одним из банкиров, тех самых, что живут в строгих костюмах и ездят на хороших машинах. В браке они были уже пять лет. Он очень любил свою жену, как и она его, и запретил работать, утверждая, что это мужское занятие. А женщине нужно следить за домом и, если бог даст, воспитывать детей, которых пока не было.
Джон задерживался, как всегда, ужин остывал на столе, а его всё не было. Но ведь она хочет сообщить ему радостную новость, ей не терпелось рассказать о том, что очень скоро у них будет малыш. То самое маленькое создание, о котором они мечтали чуть не со дня свадьбы. Это чудо изменит их жизнь, и он больше не будет задерживаться на работе или ещё где-то.
Большие часы на стене пробили семь раз, когда она увидела вдали знакомую машину и, повернувшись, пошла греть еду. Когда Джон появился на пороге столовой, вкусности стояли уже горячие и по всему дому летал их аромат, от которого слюни потекли бы у самого заевшегося гурмана.
– Прости. Опять я задержался, – сказал Джон.
– Ничего, – с улыбкой ответила Дина. – Давай садись. Очень устал?
– Да, как обычно. Что нового? Может, хоть ты поднимешь мне настроение. А то с этой работой я с ума сойду.
– С чего бы начать… Звонила твоя сестра Элис, снова у её мужа какие-то неприятности на работе. А их малыш Дик впервые назвал её мамой.
– Когда же у нас тоже будет такое счастье?
– Месяцев через восемь.
Муж уставился на жену округлившимися глазами.
– Шутишь?
– Я была у врача сегодня. Скоро у нас будет своё маленькое чудо.
Джон бросился обнимать жену, расцеловал её, погладил, посмотрев в глаза, и, задрав ей футболку, принялся целовать живот. Он был счастлив, Дина смеясь пыталась выбраться из его крепких рук.
Прошло семь месяцев. Дина ехала на плановый осмотр к врачу, а Джон был на работе, поэтому за руль она села сама. Попав на приём, сдав все нужные анализы и дождавшись доктора, который вынес вердикт «всё хорошо», она решила заехать в магазин и посмотреть детскую кроватку. Маневрируя по тесным улочкам города, она остановилась у одного из кафе. Её внимание привлекла машина, стоящая на парковке у него, это был внедорожник Джона.
Дина пошла к кафе посмотреть, что же он там забыл, он же должен быть ещё на работе, а обед уже давно закончился. Когда она зашла внутрь, то встала в оцепенении: Джон, сидя на мягком диванчике, целовался с какой-то девицей, которой хватило наглости усесться ему на колени.
Не выдержав такой несправедливости, Дина в слезах выскочила и побежала к машине.
«Бежать, бежать, бежать. Лучше ослепнуть, чем видеть это», – думала она в тот момент. Нажав педаль газа до пола, она мчалась из города в надежде стереть память об увиденном. Её глаза почти не различали дороги, мысли всё возвращались к той картине в кафе.
Поворот, ещё один, машина уже ехала по встречной полосе, когда очередная слеза сорвалась с ресниц. Страх застыл на лице девушки: на неё неслась фура. Она вывернула руль, чтоб съехать на обочину и уйти от столкновения, но, не справившись с управлением, влетела в дерево.
Через час Джон был в коридоре больницы, то вскакивал, ходя по коридорам, то садился в неуютное твёрдое кресло, обтянутое кожей, местами обшарпанное от таких же нервных ожиданий. Полчаса назад ему позвонили и сказали, что Дина попала в аварию на шоссе. Бросив всё, он прилетел сюда, выкурив добрых полпачки сигарет, пока ждал, когда же к нему выйдет врач из реанимации.
– Джон? – вырвал его голос из переживаний.
– Доктор. Что с моей женой? Что с ребёнком?
– Мы сделали что могли. Ребёнок, к сожалению, погиб. А у вашей жены шок. У неё истерика.
– Когда мне можно будет её увидеть?
– Завтра мы переведём её в больничную палату. Но не уверен, что вам стоит её тревожить. Почему-то она уверена, что в смерти ребёнка виновны вы. У неё шок, ещё раз говорю. Подождите немного, она придёт в себя.
Через неделю Дина вернулась домой, она избегала разговоров с Джоном. Да и он старался не вспоминать её аварию по настоянию врача, который боялся за её психику. Закрывшись в детской, она почти не выходила из неё, плотными шторами она занавесила окна – и находилась в полумраке месяцами. Джон всё реже ночевал дома, оправдывая себя тем, что Дина выжила из ума, убиваясь так о ребёнке, который даже не родился. Друзья его поддерживали и не забывали вставить, что неплохо бы её запрятать в лечебницу на год-другой.
