Ощущение боли пришло неожиданно и оказалось таким сильным, что я дернулась. Кости ломит, кожу печет. Попробовала разлепить веки, но свет ослепил. Пришлось зажмуриться и ждать, пока не перестанут плавать пятна. Когда открыла глаза, долго щурилась и моргала.
Надо мной бледное, почти белое небо с рядами облаков, за ними сияет желтое пятно.
Порезы саднит, попробовала шевельнуть ушами, но те не сдвинулись. Над головой раздалось протяжное:
- Ка-аррр!
В небе нарезает круги огромный ворон. Белые глаза сверкают, как слюда, крылья переливаются синевой, птица наблюдает за мной с высоты.
Когда горячий ветер принес облачко пыли, лоб зачесался. С превеликим трудом мне удалось поднять руку и поскрести пальцами. Затем с выдохом уронила ладонь в песок.
- Летай, - прохрипела я. - Пользуйся превосходством.
Ворон сделал еще несколько кругов и улетел.
Глянула вниз, и скривилась. Короткая юбочка едва прикрывает бедра, грудь стянута куском ткани. Ноги босые, серая кожа потрескалась от солнца.
Вокруг песчаные дюны, ветер гонит тучи желтой пыли. От самых пяток тянется зигзагообразный след и теряется где-то в бархане.
Я шумно сглотнула, в груди шевельнулась тревога. Но когда пригляделась, заметила по краям ямки от трехпалых лап, и облегченно выдохнула – не змея. Ящерица.
Вокруг пусто, но на всякий случай развернулась в сторону бархана и сделала самое суровое лицо, на какое способна в таком состоянии.
- Не видать вам сегодня свежего мяса! – крикнула яхрипло.
Горло обожгло, я закашлялась. Попытка подняться обернулась головокружением. Еле удержалась, чтобы не упасть.
Пришлось лечь на спину и сделать несколько глубоких вдохов.
Я прислушалась к состоянию. В порезы попал песок, я сжимаю губы и молчу, что-то внутри заставляет терпеть.
С трудом перевернувшись на живот, я несколько мгновений неподвижно лежала на песке. Горячие крупинки впились в щеку, словно пытаются проникнуть под кожу. Пришлось заставить себя подняться. Резко повело в сторону, пришлось растопырить руки и ждать, пока мир перестанет качаться.
Всего в нескольких шагах зеленеет роща, от деревьев тянет прохладой. Тяжело переставляя ноги, я добралась до травы и пробормотала:
- Подожди смерть… Не сегодня.
Под ногой шевельнулось, я устало посмотрела вниз. Между пальцев выполз жук с перламутровой спинкой и с недовольным гудением улетел.
Длинные кончики ушей все еще безжизненно висят. Влаги в них не больше, чем в остальном теле, но слабеют первыми, потому, что кожа тонкая и мяса внутри почти нет.
Я пролепетала:
- Пить. Нужно срочно попить.
Доковыляв до ближайшей тени, я села под дерево и раскинула ноги.
Ветка противно царапнула плечо, выступила густая сукровица и тут же схватилась корочкой. Я безразлично посмотрела на рану.
Голова снова закружилась, пришлось вцепиться пальцами в траву, чтоб удержаться сидя. Из нее потек зеленоватый сок с сильным мятным запахом. Когда попал на ссадины, порезы сильно запекло. Я измотано опустила взгляд, наблюдая, как пузырится сукровица.
Наконец жжение прекратилось. Осмотрев ладонь, с изумлением обнаружила здоровую серую кожу без единой царапины.
- Ну и дела, - прошептала я и уставилась на руку. – Чудо-трава, природная магия.
Наверху хрустнуло. Я подняла голову, но успела заметить лишь черный силуэт и ветку, усыпанную крупными плодами. Она еще раз хрустнула и полетела вниз.
Надо было сгруппироваться, подвинуться, но я лишь подтянула колени. Ветка пронеслась рядом, задев уголок уха.
- Проклятая деревяшка. Нашла, куда падать… – произнесла я пересохшими губами.
Коряга замерла у самого колена. Я с изумлением уставилась на нее, в тайне надеясь, что это не мираж. На секунду закралось подозрение - вдруг плоды несъедобные. Но пальцы сами потянулись к пище.
Сорвав плод, я наслаждением впилась в сочную мякоть, и поглощала плоды, пока на ветке не остались одни черешки. В животе довольно булькнуло, уши потеплели и поднялись.
- Не умру, – прошептала я в пустыню все еще хриплым голосом. – Слышишь, ящерка? Не сегодня.
У меня хватило смелости сорвать пучок и натереться, пока раны не воспалились. Кожу запекло, когда все порезы вспенились, я откинулась на ствол и замерла. Жжение проникло в самую глубь, словно крошечные жуки вгрызаются в тело.
Чтобы не потерять сознание, попыталась думать об исцелении, о полезности травки, хоть и жгучей до дурноты. Я молча терпела с каменным лицом.
Боль отступила неожиданно и полностью. Сукровица исчезла, раны затянулись, даже шрамов не осталось.
Как только телесная боль отступила, в черепе загудело. Я тряхнула головой, пытаясь освободиться, но шум лишь усилился. Миллионы голосов зашептали на разных языках - галдят, пытаются перебить друг друга.
Я зажала уши ладонями и закричала:
- Оставьте меня в покое!
Рой моментально затих. Я замерла в ожидании новой волны, но, мысли будто поняли, кто тут хозяин - разбежались и тихонько выглядывают из-за углов.
Повисла тишина.
Из глубины сознания поднялась мысль, настолько огромная, что я съежилась. Она уставилась пустыми бездонными глазами и зашагала вперед. Даже слышно стук каблуков, а может это просто кровь в висках пульсирует.
Мысль царственно подошла и поклонилась.
- «Кто я», - представилась она.
Во рту пересохло, теперь уже от нервов.
- Кто я? – механически повторила я и опустила руки в траву.
Мысль зловеще захохотала и растворилась в пустом сознании.
По небу плывут реденькие облака, солнце беззаботно сияет. Ветерок играет с кронами деревьев и шелестит листвой. Мир такой, как прежде, и просуществует еще миллионы лет. Ничего не изменилось кроме одного – я не помню этого «прежде».
Я с силой потерла лоб, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь., но в голове пусто, разве что муха не летает по кругу.
- Может все сон? – спросила я себя. - Во сне всегда не помнишь, как уснул.
Ожидала, что величественная мысль снова поднимется из неведомых глубин, но та предательски молчит.
Снова потерев лоб, я проговорила быстро:
- Нет. Боль была вполне реальной, такое не спутать. Имя! У меня должно быть имя! Все плохо, все очень плохо!
В районе солнечного сплетения ухнуло, будто оборвался подвесной мост, по телу прокатилась волна паники. Я подскочила, едва не стукнувшись о ветку, и в ужасе кинулась в глубину рощи.
Несколько раз чуть не осталась без глаз из-за кривых веток. Еловые колючки ободрали кожу, листья налипли на лоб и плечи. От чумного бега в затылке потеплело, даже уши нагрелись.
На пути выскочил раскидистый куст с блестящими от сока шипами. Попыталась обогнуть слева, но споткнулась о пень и рухнула в заросли.
Колючки оставили неглубокие, но длинные порезы. Я взвыла от досады, но падение в терновник немного отрезвило. Поднявшись, я встала рядом с кустом, чтобы осмотреть на наличие яда.
