1. Глава 1
– Господин Дракон, господин Дракооон!!! – отчаянный женский вопль пронзил галереи Замка, и главные входные двери сотряслись от мощнейшего удара – как если бы в них швырнули запряженной телегой, возможно, даже вместе с лошадью.
Эдвин вздрогнул. Заморгал, возвращаясь из мысленного путешествия по окраинам Вселенной… и тут же взвыл от боли – Шар Созерцания упал прямо ему на ногу, отдавив сразу четыре пальца. Синхронно с этим, словно издеваясь, вновь завыл женский голос.
– Господин Дракооон! Откройте же! Умоляяяяю и уповаю на вас! Спасите несчастную, обездоленную сиротку… Ваша светлость… Господин Дракооо…
– Убью… – то ли рычал, то ли цедил сквозь зубы его светлость, ковыляя вниз по скрипучим ступеням. – Разорву к чертям или сожгу… Кто бы ни была… К собакам в вольер… А лучше, к тигру… как раз оленятина кончилось…
Нога болела неимоверно, и он уже чувствовал, как тяжело будет снимать сапог с распухших пальцев. Вспомнив, что недавно потух его любимый магический массажер для ступней, Эдвин взбесился окончательно. Еле дохромал до огромных, обитых железом дверей, подбросил кованный засов кверху, дернул на себя тяжеленную половину…
И замер, словно его разом окатили из ушата ледяной водой.
На пороге, кутаясь в запорошенное снегом манто и еле удерживая в руках здоровенный колокол, явно содранный с веревки на его дверях, стояла… невеста.
Самая настоящая невеста – в пышном, словно сливки на торте, свадебном платье, в фате и сложной, высоко поднятой прическе, украшенной живыми цветами и поблескивающей диадемой с какими-то зелеными каменьями.
У его светлости от неожиданности даже нога перестала болеть. Ярость мгновенно улетучилась, сменившись осознанием полной сюрреалистичности происходящего. Невеста? Здесь? На пороге его бесконечно одинокого и всеми забытого Драконьего Гнезда?! Да как она вообще смогла сюда добраться – одна, пешком, по продуваемой всеми ветрами горной дороге? Тут одной ходьбы – часа четыре, и это без платья!
Эдвин даже заподозрил, что еще не проснулся, и всё это – продолжение его сегодняшнего крайне пикантного, хоть и беспокойного сна, в котором он совершал развратные действия с одной местной трактирщицей – разумеется, под строгим инкогнито…
Трактирщица превратилась в невесту?! Неужели Боги что-то намекают ему?! В ужасе от одной только мысли, его светлость на мгновение зажмурился и мотнул головой. Нет. Не может эта белоснежная фея быть воплощением трактирщицы. К тому же, его тайной любовнице было хорошо за тридцать пять, и невестой она никогда в жизни не была – разве что в ролевых играх. Да и красотой особой не отличалась, беря скорее необузданностью и полным отсутствием моральных устоев.
Стоящая же перед ним девица, напротив, была юна и весьма хороша собой – курносое, бледнокожее личико с остреньким подбородком, зеленовато-ореховые глаза с длиннющими, отбрасывающими тень ресницами, аккуратная, невысокая фигурка, затянутая в корсет, и ярко-рыжие, густые волосы, кудрявые даже в зачесанном наверх состоянии.
Кукла, да и только. Мечта художника. Идеал поэта. Муза, одним словом!
– Селянка? – брякнул Эдвин слегка осипшим голосом, и сам поморщился от несуразности этого звания относительно столь прелестной особы. Ну какая она, к чертям, селянка? Баронесса, не дать не взять. Заблудившаяся в горных перевалах благородная баронесса.
Правда, как это часто бывает, оказалась где-то посередине.
– Из купеческих, милорд, – девушка сделала быстрый, но элегантный книксен, чуть приподняв юбку и показав ему ножку в чулке и в низком, зашнурованном ботинке. – Я из Бранденшира – это городок в пяти милях отсю…
– Я знаю, где Бранденшир! – грубо перебил Эдвин, маскируя волнение в груди и жар где-то пониже пояса. – Кто ты такая, и как посмела побеспокоить меня без предупреждения? Разве не знаешь, что к Дракону никто не является без его на то приказа?
Ему вдруг стало стыдно от того, что так быстро размяк при виде хорошенькой мордашки и изящной ножки в зашнурованном ботинке. Проклятое одиночество! Еще не хватало, чтобы всякие прохиндейки начали пользоваться им и влезать к нему в доверие!
Злость вернулась, а вместе с ней и боль в его собственной ноге.
– Чего молчишь?! – рявкнул он, порываясь вперед, к ней. – Говори, кто такая! И что за дурацкий наряд на тебе? Насколько я знаю, Зимний Маскарад у нас только через месяц! Шутить надо мной изволила?!
– Я… я… что вы, милорд… – испуганно заморгав, девушка отпрянула от него, путаясь в платье и роняя тяжелый колокол на землю. – Меня зовут… Адриана, я замуж выхожу… выходила… вчера…
Неожиданно девушкино лицо сморщилось, она по-детски хлюпнула носом и тут же, не сходя со своего места, горько-прегорько разрыдалась.
Разрыдалась, черт бы ее подрал!
Его светлость совершенно потерял дар речи и в который раз пожалел о том, что в прошлом году отправил на пенсию свою верную старую Маришку, взятую когда-то из сиротского дома в услужение. Она бы точно знала, что делать с этой девчонкой, ревущей посреди его двора, и к тому же успевшей к этому времени плюхнуться перед ним на колени, от чего еще больше стала похожей на сливочный торт.
У Эшахрда засосало под ложечкой – как давно, однако, никто не готовил ему сливочный торт! Да и вообще, хоть какой-нибудь… еды. Ее надо покормить! – сообразил, наконец, он, вспоминая о пирах, которые закатывала в былые времена его замечательная нянька. Люди – они ведь должны питаться каждый день, а не как драконы – раз в месяц! Девица, наверняка, голодна – вот и ревёт!
Точно! – обрадовался он. Покормить ее и отправить восвояси, снабдив каретой и парочкой спокойных лошадей. И пусть себе женится на здоровье! Только где-нибудь у себя, в Бранденшире, а не у него в замке.
– Эй… как там тебя… – уже забыв, кем она представилась, Эдвин позвал плачущую девушку.
Медленно обошел ее, превозмогая желание утопить руку в ее высокой прическе – проверить, настоящие это волосы или парик. Превозмог и, вместо этого, нагнувшись, потянул ее за локоть, торчащий из-под мехового манто.
– А ну-ка вставай!
Девушка болезненно вскрикнула и разрыдалась пуще прежнего.
– Вот чёрт бы тебя… – в сердцах ругнулся его светлость. Он явно не рассчитал силы – забыл о том, насколько люди бывают хрупкими. И уже видел, как между тонкой перчаткой и краем манто распускается алый цветок гематомы от его пальцев.
Вот ведь свалилась беда на его голову! Дракон тяжело вздохнул и поднял глаза к небу, тоскливо проводя взглядом улетающую на юг стаю гусей. Вот бы с ними, да на всю зиму… как раньше… Вспомнив о своей еще одной беде, он потряс головой и возвратил свой взгляд к непрошенной гостье, не перестающей поливать брусчатку его двора ручейками слез.
