Несколько солдат стояли и курили у казармы. Среди глупых примитивных тем в разговоре завязалась одна боле-менее интересная. Впрочем обыкновенные глупые их темы происходили скорее не от глупости, а от молодости и неразвитости. Причиной же разговора стал один юноша, отказавшийся служить по каким-то своим мотивам и, выбрав взамен военной альтернативную службу, а именно как говорили помощником в морг…
– Да я бы лучше здесь два срока отслужил, чем один срок в морге. – смеясь заметил один.
– Ну это мы сейчас в мирное время живём и конечно у нас веселее здесь. А начнись война, так у нас у самих здесь морг появится. Ха-ха-ха! – заметил другой.
– Этот паренёк фанатик что ли какой-то там. Дескать ему по его «вере» не положено служить. – заметил третий.
– Не знаю, я когда об этом до армии думал, меня более всего смущало, что мной кто-то будет командовать. Плюс наслушались все тогда рассказов про дедовщину, да про войну, про операции. – заметил четвёртый.
Пятый заметил, что он не хотел отправляться на службу по единственной причине, что останется без одного органа своей подруги…
– Сейчас-то у нас не служба а простая работа, как в городе. Только там начальники, а у нас старшие по званию. «Он начальник – ты дурак». Хе-хе.
– Ну это сейчас тебе скажут иди ту-то площадку подмети, или там-то то-то разгрузи. А начнись война, так тебе скажут: иди такого-то убей, иди там-то умри.
– Ну это теория, ты ведь сам знаешь прекрасно, что ничего такого не будет, пока мы здесь.
– Почему это не будет? Откуда ты знаешь?
– Знаю. Хи-хи-хи.
– Ну а всё-таки хотя бы и в теории, то если война с кем нибудь начнётся, то ты же обязан будешь убивать. И в этом случае тот фанатик-то гораздо в выгоднейшем положении окажется чем мы тут.
– А тебя что больше смущает: убийство или страх собственной смерти?
– Меня?.. Конечно больше страх смерти! Что плохого в убийстве?
– Ну это ты сейчас так говоришь, а дойдёт до дела так сам почувствуешь «что плохого».
– Нет, убийство это конечно плохо, но ведь это же не убийство из мести или ревности, или ради наживы. Хотя это по большому счёту и то и другое и третее. Хе-хе. Но ведь это политика…
Скучающий по женскому органу парень вставил своё слово:
– Ну да, правильно он говорит, это как на ринге ведь… Два бойца выходят бить друг друга, взаимно зная, что будут наносить и терпеть урон. Это как бы такой мазохизм получается. Хе-хе. Мазохизм по обоюдному согласию. Это не как тот же самый боец нападёт на прохожего по улице. Вот это уже было бы преступление.
Другой подхватил:
– И это сейчас у нас бои кулачные (да и то в мягких перчатках), а вспомни в древние времена как дрались гладиаторы? Буквально так же по контракту убивали друг друга. И оба были на то согласны.
– Так получается это и не убийство вовсе, а почти забава. Ха-ха-ха-ха-ха!
– Ха-ха-ха-ха-ха!
Компания, состоящая из двух молодых людей и двух девушек, сидела в гостях у одной из них. Это были две подруги и два друга, один парень сожительствовал с девушкой, с которой и пришёл в гости, а второй пришёл с ними за-компанию. Они лениво сидели и общались так же лениво на самые бесполезные темы. Как вдруг среди неинтересной болтавни, рассказываемой сожительницей гостя-парня, его друг брякнул ей: «Ты лучше расскажи как и с кем ты кувыркалась на днях.» – и холодно при этом посмотрев ей в глаза. Первым его упрекнула хозяйка квартиры, у которой они сидели в гостях, дескать думай что говоришь, возможно ли такое вообще говорить. Но парень и сам понимал невозможность говоримого и поэтому сыграл ва-банк. Дело в том, что на днях он видел эту самую девушку в подвыпившем весёлом состоянии в компании одного знаменательного джентльмена… И конечно глупо было бы полагаться на столь слабенькое свидетельство, как усаживающуюся пьяную кокетку в машину к известного сорта господчику (впрочем у нас по са-амым меньшим меркам пол страны таких господчиков), при столь серьёзном обвинении. В таких случаях «адвокаты» любят говорить: «Ты свечку держал?», но ведь например не нужно держать свечку, чтобы обвинить красящегося мужика в гомосексуализме; и если утрировать, то в действительности просто физически не достанет свечек, чтобы осветить все ежедневные преступления и мерзости.
Юноша знал характер подруги его друга и это было вторым аргументом, хотя и тоже не материальным. И поэтому решился на такой манёвор: в случае если бы он был неправ, хотя в правоте своей он не на секунду не сомневался, то формально выглядел бы просто дураком, сказавшим грубую глупость. Это могло произойти и в том случае, если бы блудная девушка как-нибудь удачно выкрутилась. Но не такого характера она была…
– Ты дура-ак что ли? – сказала она ему, смотря на него боящимися глазами и покраснев при этом слегка. Да, она скорее всего и пыталась изобразить невинность, но что-то не зависящее от неё выдало её. Голос её присёкся и в голове вместо мыслей появился вакуум, несколько мгновений она силилась понять как и что ей ответить, но ничего не получилось, – настолько честная была девушка, как это ни парадоксально звучит. И эти мгновенья и сыграли победную свою роль. Мельчайшая деталь, тупое это молчание и некоторые другие изменения в ней отразились в уме её сожителя- друга парня, для которого он и обличал её.
