1. Пролог
ПРОЛОГ
– Только не задерживайся, Арина! Умоляю, – просит мама. – Папа с Владом приедут через час. Ты должна успеть привести себя в порядок и одеться как подобает…
Громкий хлопок входной двери удачно обрывает ее просьбу.
Должна! Явсевремяимчто-тодолжна…
Миновав лужайку перед домом, быстрым шагом направляюсь в сторону парка. То и дело оглядываюсь. Вот, что больше всего мне нравится в родительском доме – сбегать из него! Просто уходить, уезжать на велике в парк или садиться в такси. Не важно, каким образом, главное – видеть, как отдаляется то, что давно душит.
На парковых дорожках пустынно. Почти полдень. Для пробежки явно поздновато, но я все равно делаю кружок и быстро устаю. Бегать после сытного завтрака – идея провальная, тем более в такой день.
«Очередной нелепый протест», – сказала бы сестра. В отличии от меня, она была уравновешенной и рассудительной.
Добежав до скамейки, ложусь на спину и шумно дышу. В воздухе ощутимо пахнет весенней свежестью. Запахи запускают воспоминания.
Стоял такой же теплый, почти майский день. Окно в столовой было открыто. С улицы доносился аромат свежескошенной травы, в центре обеденного стола благоухали подаренные мне белые тюльпаны. В букете ровно восемнадцать штук. В нашей семье не верили в плохие приметы.
Папа приехал с работы пораньше и смотрел новости. Мама суетилась у плиты. Я только вернулась из школы, крутилась вокруг и делилась планами на вечер. После семейного ужина мы с сестрой и ее женихом собирались в клуб. Мероприятие имело для меня сверхважное значение.
Отец фыркал и сдвигал брови. Ему, как верующему человеку и истинному трудоголику, был неприятен мой восторг от похода на дискотеку, но запретить он не мог. В свои восемнадцать я имела право посмотреть, что представляет собой ночная жизнь. Тем более, что сопровождать меня взялась идеальная во всех отношениях Катрина.
Я очень хорошо запомнила лицо папы в момент, когда он ответил на звонок, разделивший жизнь нашей семьи на до и после.
Звонили из больницы, куда доставили сестру. Автобус, в котором она ехала домой упал с моста. Во время движения водитель потерял сознание и не успел нажать на тормоз. Катрина умерла в реанимации. Мой День рождения стал семейным днем скорби.
Проходящая мимо скамейки шумная компания подростков вырывает меня из омута тяжелых воспоминаний. Сегодня мне исполнилось двадцать один. В ночной клуб я так и не сходила.
Трагедия изменила все и всех. Папа стал еще жестче и пропадал на работе от зари до заката, мама скрытно плакала и бесконечно молилась. Я поступила на факультет маркетинга, где раньше преподавала старшая сестра и замкнулась в себе.
– Что ж, – начинает отец, приподнимаясь из-за стола, – давайте вспомним нашу прекрасную Катрин. Добрую, умную, красивую… Она была абсолютным совершенством, ангелом...
Мама тихонько всхлипывает. Я опускаю потяжелевший взгляд в тарелку и чувствую на своей руке теплую мужскую ладонь. На ежегодном поминальном обеде присутствует только семья и Владек, бывший жених Катрины и мой будущий муж. Так получилось, что в детстве я донашивала за сестрой одежду, а после ее смерти получила в наследство жениха.
Папа договаривает свою душевную речь, мама принимается разливать из старинного фарфорового супника свекольник. Катрина его любила, она была вегетарианкой. В нашей семье не едят мясо и рыбу, это связано с верой.
– Что ж, – снова произносит отец. Это его любимая вступительная фраза-паразит, – расскажи нам, Арина, что это у тебя за работа такая, за которую ничего не платят?
– Это стажировка, папа. Что-то вроде преддипломной практики, – поясняю, размазывая по тарелке холодный суп. – Одна престижная IT–компания проводила конкурс, я подалась и прошла. Единственная из нашего университета, – добавляю с нескрываемой гордостью.
– Радуешься тому, что будешь два месяца забесплатно вкалывать на дядю? Зачем? Ты уже можешь начать работать в наших компаниях, – недоумевает отец.
Я с надеждой кошусь на Влада. Перспективность стажировки в «BE:GO» мы обсуждали в прошлом месяце. Тогда он поддержал мою идею, а теперь молчит, увлеченно поглощая жижу ярко-малинового цвета.
– Это совсем другой уровень, папа. У них большая маркетинговая служба, они занимаются продвижением не только своих продуктов, работают по аутсорсингу. Я получу бесценный опыт. Это мой шанс…
– Это блажь, Арина! И глупость, – перебивает отец, пристукнув рукой по столу. – Уехать от семьи в другой город, накануне свадьбы. Жить не пойми в каких условиях... Все это ради того, чтобы получить опыт, который вряд ли пригодится. Где ты, а где айти? – разводит руками, – Не вижу смысла в данном мероприятии.
– Как в другой город? – ошарашенно переспрашивает мама. – На поезде?
В ее глазах ужас. После смерти Катрины в семье табу на общественный транспорт. Первое время на учебу или по другим делам меня возил отец, потом его водитель. Спустя год я начала пользоваться услугами такси, а с прошлой осени стала ездить за рулем сама.
– Меня отвезет Владек. Не стоит волноваться, мама. Там, кстати, живет Мирра. Ты же помнишь мою школьную подругу Мирославу? Она замужем и у нее двойняшки. Мы с ней переписываемся иногда.
Я стараюсь говорить спокойно, а внутри зреет ураган. Достала их гиперопека! Со смертью Катрины моя жизнь как будто тоже закончилась. Мои ровесники живут на полную катушку, путешествуют, тусят на вечеринках, а я уже три года убиваю вечера за чтением книг или просмотром сериалов, как какая-нибудь пенсионерка. У меня даже подруг не осталось. Кому интересно дружить с заучкой, которая никуда не ходит, лишь бы не расстраивать маму и не нервировать папу?
– Я сопровожу Арину и проконтролирую условия, в которых будет жить ваша дочь, – наконец произносит Влад, доев свой чертов суп. – Не думаю, что возникнут проблемы. Компании можно доверять.
– Считаешь, ей необходима эта стажировка? – щурится отец.
– У них отличная команда маркетологов, поучиться есть чему. В ближайшем будущем я планирую вести бизнес в этом секторе.
Влад важно откидывается на спинку стула и складывает руки на выпирающем животе. Он совсем не толстый, у него отличная фигура, просто поза такая.
– Ну если ты считаешь, что ей будет полезно…
– Как минимум попрактикует деловой английский.
Они разговаривают так, словно меня рядом нет. Это злит.
– Что ж, – выдыхает папа, – под твою ответственность, сынок. Она тебе почти жена и я не стану запрещать, если ты позволил.
После этих слов я неконтролируемо кривлюсь и спешно отворачиваюсь, схватив со стола салфетку. Делаю вид, что закашлялась.
Противно. Господи, как же противно есть этот гадкий суп и слушать подобные разговоры. Они мне позволяют, видите ли. Только я не маленькая девочка, чтобы мне что-то запрещать!
