Разыскивая нужную фотографию, Хайден Блек перебирал всевозможные снимки и документы, разложенные на столе гостиничного номера в Вашингтоне, а отыскав, принялся разглядывать запечатленную на них красотку с карими глазами, светлыми волосами до плеч и ярко накрашенными губами. С помощью этой ослепительной блондинки он сможет наконец-то завершить расследование для конгресса и поймать ее отчима, Грэхама Бойла.
Еще в Нью-Йорке, проведя предварительное расследование, Хайден Блек решил, что именно эта двадцатидвухлетняя девица, все и всегда получавшая от богатенького папочки на блюдечке с голубой каемочкой, послужит слабым звеном в обороне Грэхама и поможет Хайдену собрать необходимые доказательства. Так что первым делом сегодня с утра Хайден попросил местных полицейских установить за мисс Ройал наблюдение, чтобы лучше представлять, с кем ему придется иметь дело в самом ближайшем будущем.
Отбросив первую фотографию, Хайден взялся за следующую. Этот снимок он получил в возглавляемой Бойлом компании, «Америкэн ньюс сервис», где Люси Ройал работала рядовым репортером.
Хайден задумчиво разглядывал карточку. Даже под профессионально наложенным макияжем хрупкая девушка казалась чересчур юной и невинной, чтобы иметь хоть какое-то отношение к той грязной истории с незаконным прослушиванием личного телефона президента. Но порой внешность бывает обманчива, особенно когда речь заходит об избалованных принцессах. К сожалению, Хайден и так уже успел слишком хорошо убедиться в этом на практике.
В двенадцать лет Люси Ройал стала наследницей миллиардера Грэхама Бойла, да и родной отец оставил ей огромное состояние, и, проще говоря, она не просто родилась в какой-то там жалкой сорочке, а появилась на свет в платье, вышитом бриллиантами, и с золотой короной на лбу.
Отложив фотографию, Хайден достал карточку другой блондинки, Анжелики Пирс, также работавшей репортером в АНС. Всего десять минут назад Хайден лично пообщался с мисс Пирс и, увидев ее ослепительную белоснежную улыбку, сразу же подумал, что над ней немало потрудился отличный стоматолог, да и ярко-голубые глаза неправдоподобного оттенка заставили задуматься о цветных контактных линзах. Но, с другой стороны, мисс Пирс полжизни проводит перед камерой, так что неудивительно, что она старательно заботится о своей внешности.
Сказав, что этот скандал запятнал всех журналистов, Анжелика вызвалась помочь, особенно когда речь зашла о Люси. Бойл устроил приемную дочку журналистом сразу после колледжа, даже не рассмотрев куда более талантливых и способных кандидатов на это место, и теперь, по словам Анжелики, она целыми днями расхаживала по офису, строя из себя какую-то кинозвезду, отказывалась выполнять рутинную работу и постоянно требовала всевозможных поблажек.
Хайден снова взялся за фотографию Люси. Неброская шелковая блузка, маленькие бриллиантовые сережки… Все подобрано грамотно и со вкусом, но при этом ненавязчиво говорит об огромном состоянии…
Но что еще интересней, во время разговора Анжелика соврала, заявив, что Люси ей угрожала. Кто-нибудь другой на его месте мог бы этого и не заметить, но работа обязывала Хайдена тщательно следить за своими собеседниками, не упускать ни одной мелочи и досконально разбираться в языке тела.
Разумеется, у Анжелики могли быть сотни причин, чтобы ему соврать. Например, она могла самым банальным образом завидовать молодой журналистке, к тому же приходящейся родственницей главе компании. А иногда люди врут и вообще без какой-то конкретной причины.
Но чутье подсказывало Хайдену, что за этой ложью стоит нечто большее. Или, может, за годы работы он просто привык никогда не доверять журналистам, всегда и всюду пытавшимся приукрасить правду.
Хайден взялся за фотографию Грэхама Бойла. Пока что именно он оставался главным подозреваемым в деле о прослушивании личного телефона президента.
Он и его падчерица.
Анжелика Пирс вполне могла заявить, что Люси Ройал ей угрожала, чтобы таким оригинальным способом обезопасить свою работу, но было бы здорово, если бы она действительно оказалась всего лишь избалованной принцессой, решившей поиграть в журналистку. Хайден уже успел достаточно пообщаться с богатенькими наследницами и отлично умел с ними обращаться, а если совсем повезет, то, может, даже удастся выведать у Люси что-нибудь о грязных делах ее драгоценного папочки.
Зажав трубку между плечом и ухом, Люси печатала вопросы для Митча Девиса, ведущего вечерних новостей на АНС. В четыре часа он брал интервью у сенатора из Флориды, так что уже в полдень ему нужно было вручить готовые вопросы, чтобы он успел с ними ознакомиться. Другими словами, у нее еще осталось ровно десять минут, чтобы со всем покончить, а потом ей еще в час нужно встретиться с детективом Хайденом, так что звонок от продюсера Марни Салуэй пришелся совсем некстати. Да разве и могло быть иначе? Похоже, здесь это в порядке вещей. Каждые пять минут на тебя сваливаются все новые и новые задания, а вокруг всегда целые толпы начальников, от которых невозможно ни на секунду спрятаться.
– Марни, давай я тебе перезвоню через пятнадцать минут.
– Через пятнадцать минут я буду на совещании, мне нужно поговорить с тобой прямо сейчас.
– Хорошо. – Несмотря на отвратительное настроение, Люси постаралась, чтобы ее голос звучал как можно бодрее. – В чем дело?
– Мне нужен список мест, чтобы снять историю о дочке президента.
Не переставая печатать, Люси нахмурилась:
– Но я утром отправила его по почте.
– В твоем списке всего десять пунктов, а мне нужно минимум двадцать. У тебя есть время до половины первого.
Люси глянула на часы. Без девяти двенадцать.
– Хорошо, как скажешь.
Повесив трубку, Люси застонала и уткнулась лбом в стол, потратив на эти страдания двадцать драгоценных секунд. Грэхам предлагал ей работу нормального репортера, но она сама не захотела принимать помощь, решив начать с самых азов. Она и так слишком много всего от него получила.
Нет, разумеется, она хотела стать ведущим репортером, но лишь тяжким трудом заслужив желанную должность, а пока нужно работать под началом лучших журналистов, чтобы всему у них научиться. И тогда все станут ее уважать и ценить.
Но в такие дни, как сегодняшний, она начинала всерьез сомневаться в своем решении. Разумеется, в АНС Люси была далеко не единственной начинающей журналисткой, но лишь к ней относились как к неугодной рабыне. А хуже всего с ней обращалась ее бывший кумир, Анжелика Пирс. Глубоко вздохнув, Люси продолжила печатать вопросы. Одолев их, отправила Митчу за три минуты до полудня и взялась за список мест для Марни.
