ГЛАВА 1
Серость, проклятый вездесущий туман и черные стволы старых искривленных деревьев.
Запах волглой земли, сырого камня и дождя...
Хмурые тучи, низко нависшие над метелками вереска и дрока. Колючий тёрн с синими ягодами, опутанными серебристой паутиной. Росчерки вороньих крыльев – птиц, приносящих беду.
Мгла, дрожащая за окнами кареты, в которой слишком живое воображение рисовало то изломанные тени жутких чудищ, то силуэты призраков… И усыпляющий зловещий скрип рессор, и редкий перестук камушков, попадающих под колеса – будто треск чьих-то костей.
Пустошь, по которой ехала к своей новой жизни Аделаида Флоренс, встречала путников сыростью, заползающей в дилижанс, холодным северным ветром и тоской. Да, теперь Аделаида вряд ли сумеет ощутить хоть что-то иное, кроме этой пронзительной тоски и одиночества. Ее жизнь полностью изменилась. И никогда не будет прежней…
За окнами серел хребет Драконьего зуба – горы, за которой начинались приграничные земли. Земли, в которых законы королевства Энглалонд действовали лишь на бумаге. Земли, где царили дикие нравы, а люди были недоверчивы и полны суеверий. Такие ходили слухи. И теперь девушка могла убедиться в них сама.
Страха она не испытывала – лишь горечь, полынно-вересковую горечь отверженной, ненужной и чужой. Чужой даже для своей семьи. И если Аделаида не нужна самым родным людям, то разве будет в ее жизни теперь хоть отблеск радости?..
Лесистые склоны с огромными каменными останцами угрожающе нависали над пустошью, будто огромная пасть, готовая поглотить путешественников. А лучше бы и поглотила! Тогда для Аделаиды все закончится в единый миг!..
Девушка сдержала тяжкий вздох – неприлично при людях показывать печальное настроение. Леди должна быть милой и учтивой. А еще – не доставлять неудобств своей семье. Не хмуриться. Смотреть на мир ясными глазами. И ни в коем случае не быть полукровкой.
Аделаида сжала до боли пальцы в черных дорожных перчатках. Поношенное темно-зеленое платье для путешествий выглядело так, словно она была дочерью простого горожанина или бедного помещика. Кто бы поверил, что она из благородного рода! Впрочем, о чем теперь говорить? Разве будет Аделаида скучать по семье, которая выбросила ее, как сорняк? Даже сестры не пожалели о ее судьбе – не вышли проститься, лишь смотрели из окна своей спальни, как садится она в экипаж со слезами на глазах. Хотела бы Аделаида вернуться?..
Даже если бы хотела… девушки из приюта Магдалины никогда не возвращаются домой.
Хорошо это или плохо? И что ждет ее в этом загадочном месте, куда ссылают неугодных дочерей-бесприданниц? Или таких, как она – проклятых полукровок. Тех, в жилах которых течет «грязная» кровь фейри. Знать бы, откуда? И почему лишь в ней одной эта кровь проявилась так ярко? А как же сестры? И родители?..
Аделаида вздрогнула от ужаса и тряхнула головой, желая избавиться от навязчивых воспоминаний, но они продолжали кружить черными птицами в ее мыслях. Случившееся перед злосчастным балом дебютанток перечеркнуло всю ее жизнь. А ведь она так ждала этого дня, готовилась, досконально изучала правила – ведь не каждой девушке выпадает честь быть представленной королеве! Она так боялась что-то забыть или перепутать, так нервничала – и по дороге во дворец с ней случилась беда… Слишком перенервничала, слишком много было волнений…
До сих пор ужас пронзал Аделаиду при воспоминании, какой яростью налились глаза отца, когда в полумраке кареты он увидел узкие зрачки своей дочери и тонкую вязь проклятого фейского узора на ее скуле. Ее зрачок стал змеиным, а узор походил на чешую… Аделаида даже не поняла, за что получила пощечину – не ощущала она никаких изменений. Потом отец крикнул кучеру разворачивать. И лишь уже в гостиной, вернувшись в особняк, она увидела в отражении зеркал свое покрытое зеленым узором лицо.
Дома отец сильно кричал. Ударил ее, грозил удавить своими руками… Насилу испуганная мать вымолила у мужа обещание сослать неугодную дочь с глаз долой, лишив приданого и титула. Аделаида волновалась за мать, но ничем не могла помочь – и если отец решит, что причина всех бед именно она… если обвинит в супружеской неверности жену… Представить всегда тихую и молчаливую леди Ванессу в роли изменщицы не смог бы никто, но разъяренный мужчина, уверенный, что стал рогоносцем, способен на самый низкий поступок. Но саму мысль, что мать могла бы вступить в тайную связь с фейри – против всех законов, людских и божьих! – Аделаида прогнала сразу же.
Она еще сильнее сжала пальцы, едва сдержав слезы обиды. Они закипали на глазах… но леди не плачут на людях! Никогда. Пусть даже она больше не леди…
Ее сестры наверняка легко выйдут замуж – ведь в них «грязная» кровь никак себя не проявила. И они всегда были обычными людьми, не ощущали того, что Аделаида – значит, только она наказана судьбой. Про свои странные чудовищные способности – видеть призраков или потусторонних существ, слышать голоса – она никому никогда не говорила. Боялась. Это было ее проклятием.
И ныне не узнать, откуда в их роду взялись фейри – обе породнившиеся семьи отличались чистотой крови. Впрочем, Аделаида слышала, что иногда появляются среди людей «грязные подкидыши» – дети, которых подбросили злые духи взамен настоящего человеческого ребенка. Именно так – уродцем-подкидышем – обзывал ее отец, не желая признавать вину свою или своих предков.
Неважно. Все теперь неважно. Кем бы она ни была. И что бы ни желала. Впереди – только толстые стены старинного замка, где расположен приют. Там принимают всех убогих и неблагонадежных. Всех полукровок с «грязной» кровью. Всех, от кого отказались семьи, всех, кого вычеркнули из родового древа.
– Жуткая погода, вы только поглядите, как сильно ветер качает деревья! – в очередной раз попыталась завести светскую беседу дама в мехах и огромной шляпе с перьями, сидевшая напротив Аделаиды и гревшая тонкие белые руки в муфте.
Джентльмен, кутавшийся в плед, что-то ответил ей, вызвав на лице дамы снисходительную усмешку, и завел обычный разговор о погоде. Только сидевший рядом с дамой священник молчал с отрешенным лицом, время от времени бросая на Аделаиду странные изучающие взгляды. Словно чуял, что она не такая, как все. Неужели он из тех служителей, что обладают даром «видеть» сверхъестественное? Аделаида бросила на него изучающий взгляд. Строгое, но красивое лицо, несмотря на печать мрачных раздумий. Он был еще далеко не стар, но темное одеяние священника и морщины на лбу не давали в полной мере оценить его возраст.
Аделаида невольно поежилась и смущенно перевела взгляд за окно, отдернув шторку. Она надеялась, что ее зрачки не будут становиться змеиными при каждом легком волнении.
