– Только не кричи! Услышь меня, все нормально. Да, это нормально. Тише, тише… Дыши, вот так. Хорошо. Всё, не подхожу! Я тебя не трогаю. Да прекрати ты истерику, наконец!
– Что значит прекрати? Что значит прекрати? Ты думаешь, со мной подобное каждый день случается? Вот скажи мне, ну как это называется?
– «Эффект ящерицы».
– Что ты там бубнишь себе под нос? Вот уж, правда, Алёша…
– Ну не тряси ты им так, Лена… Эффект ящерицы, говорю. Побочка это. Я тебе хотел рассказать. Потом. При случае.
– Прекрасный такой случай, лучше не придумаешь! Ты понимаешь, у меня сегодня….
Девушка всхлипнула. Сегодня такой ответственный день. Точнее вечер. Гостиничный номер с большой двуспальной кроватью. Шампанское в металлическом ведерке. До омерзения банально, но уж на что хватило фантазии у Алёши….
– Лена, ну Лена… Ты же знаешь, я тебя люблю. Ты для меня не просто девушка, ты мое спасение… – Алёша осторожно погладил девушку по плечу и решительно поднялся на ноги, – Все, больше никаких секретов и недомолвок. Вот тебе моя исповедь.
«Мы с Петькой близнецы. Хотя не похожи совершенно. И выглядит он старше меня, так всегда было. Родился я раньше на целых три минуты, но сразу угодил в руки врачей. Чем-то им цвет мой синюшный не понравился.
Зато Петр всех порадовал. Розовенький такой богатырь, сразу закричал. Хорошо хоть не запел, хотя я бы не удивился.
Из роддома выписали меня в детское отделение, Петьку домой. Меня долго лечили, как мама говорит, особых шансов не давали, хотя и не сразу поняли, что же со мной такое. Лет до трех лечили от всего подряд, вот что предположит очередной профессор, от того и лечили. А потом какой-то столичный бородатый Гиппократ вынес приговор – первичный иммунодефицит. Мама плакала. А я? Я болеть привык. Ну, подумаешь, очередное название очередной болезни.
С этого момента моя жизнь превратилась в нескончаемый лазарет и ограничилась стенами комнаты. Мне нельзя было гулять, ходить в школу, посещать секции. Все, что мне было позволено – смотреть в окно, читать книги и иногда общаться с Петькой. Когда он не был занят бесконечными кружками, секциями, олимпиадами. Да! Петька рос маминой гордостью. Везде первый, во всем талантливый. А я…
А я сидел и смотрел в окно.
Было мне лет восемь, точно не помню, под моим окошком какие-то мальчишки прятали клад. Они сложили сокровища – фантик, пивную крышку и медную пуговицу – в ямку, накрыли стёклышком и присыпали землей. Меня так захватил этот процесс, что я залез на подоконник и плотно прижался к стеклу, даже нос стал похож на лепешку.
– Смотри, смотри какое чудище в окне! – услышал я приглушенный голос одного из мальчишек. А второй посмотрел на меня и крикнул:
– Эй! Ты кто? Выходи с нами играть? У нас смотри что есть! – он достал из кармана спичечный коробок и с гордостью показал мне его содержимое. Там неподвижно лежала золотая рыбка. – Дохлая, сейчас хоронить будем! – с восторженным придыханием сообщил мне собеседник.
Вот что со мной в тот момент произошло? Не знаю. Но я как ошалелый метнулся к комоду, достал штаны и майку, и выбежал во двор, на ходу заканчивая одеваться. Босиком.
Я отчетливо помню этот день! Я носился во дворе с этими мальчишками. Даже мяч пинал. И рыбку мы, кстати, похоронили. Со всеми почестями.
А потом я заболел. Месяца два врачи спасали мои воспалившиеся ноги. Чуть гангрена не началась. А когда домой вернулся, лазарет превратился в тюрьму. Но мама не учла моей обострившейся на фоне прочтения «Тома Сойера» тяги к приключениям. Прошло совсем немного времени, и под моим окошком появился тот самый мальчишка. Без коробка и без дохлой рыбки. Но с новостями.
– В соседнем дворе бездомная Нюрка ощенилась. Я знаю где. Хочешь, покажу?
Нет, ты представляешь, он ещё спрашивает! Я взрослых-то собак только со стороны видел. А тут – ощенилась… Я побежал к двери, но она оказалась закрыта на ключ. Мама позаботилась. Ха! Я ж книжки читал, телевизор смотрел! План созрел мгновенно. Простыня и окно. Благо, первый этаж! Свалился, естественно. Но это не имело значения. На этот раз я учел ошибки прошлого, надел ботинки. Но вот незадача. У моего приятеля была ветрянка. Казалось бы, детская зараза, ничего серьёзного! Для брата моего, например. И для мальчишки со двора.
