Теперь уже много лет тому назад, когда стало понятно, что писательский зуд никуда не исчезнет, я слепил свой личный сайт и стал выкладывать там свои рассказы. Время от времени я в блоге публиковал какие-то истории, коротенькие байки, которые не дотягивали до полноценных рассказов. Однако блог штука ненадежная – что в него попало, то пиши пропало. Не найдешь. И я решил собрать свои миниатюры в отдельную рубрику. Которую назвал "Простобайки". Кое-что из простобаек затем превратилось в полноценные рассказы и вошло в мою книгу "История болезни". Но многое так и осталось лежать на сайте. Сегодня на календаре третье февраля, вся страна отмечает День писателя. В честь праздника я решил поскрести по литературным сусекам и собрать не колобок, но сборник простобаек.
3 февраля 2023 года,
Санкт-Петербург.
Приступ кашля накатил аккурат на полдороге от магазина к дому. Отошел к краю дорожки, откашлялся, сплюнул на газон сгусток мокроты.
– Ну, как же вам не стыдно!
Я обернулся на голос. Подвыпивший субъект с недопитой бутылкой пива неодобрительно смотрел на меня.
– А почему, собственно, мне должно быть стыдно?
– Вы же не в Мухосранске каком-нибудь! Вокруг вас Петербург, культурная столица – а вы стоите и харкаете посреди дороги!
– Во-первых, я специально отошел к поребрику. Во-вторых, сплюнул не на асфальт, а в траву…
– Но вокруг же вас люди! И что мешало вам пройти чуть дальше, к помойке? Или хотя бы к мусорной урне, вон их сколько понаставили, у каждого подъезда!
– Действительно, некрасиво получилось, – признал я. – В следующий раз обязательно сплюну в урну, обещаю.
Субъект кивнул головой, одним глотком допил пиво и, бросив пустую бутылку на газон, удалился.
2015 год.
Благообразная мадама в изысканном пальто цвета морской волны и такого же цвета фетровой шляпке задумчиво разглядывала мясную нарезку, не обращая внимания на продавца и нарастающее раздражение в очереди. Затем, словно делая одолжение, указала на несколько кусочков рубленой говядины. Все так же задумчиво смотрела, как выбранное мясо взвешивают, упаковывают и наклеивают ценник. Мясо лежало на весах, дама продолжала стоять у прилавка. Только после окрика продавщицы “Дама, мясо забирайте!” мадама величественным жестом подняла руку и перенесла маленький сверток с весов в свою корзину. Затем столь же неспешно дама отбыла…
На кассе царил сумбур, вполне обычный для универсамов эконом-класса. Пищали сканеры штрих-кодов, шелестела чековая лента, звенела ссыпаемая в кассу мелочь. Внезапно на соседней кассе раздался властный голос:
– А нельзя ли побыстрее?
Я обернулся. Благообразная мадама в пальто и шляпке цвета морской волны преобразилась самым удивительным образом: растеряв всю свою величественную неспешность, она являла собой саму деловую активность, у которой нет ни одной лишней секунды.
– Дама, вы же видите, что я рассчитываюсь с покупателем! – попыталась объяснить кассирша. Это было ошибкой, потому что дама буквально заклокотала от гнева:
– Работать надо быстрее, тогда…
Что “тогда” никто не узнал.
– Сударыня! – окликнул я мадаму. – Поимейте немного совести. Вы полчаса выбирали семьсот грамм говядины, собрав огромную очередь. А теперь здесь на кассира катите бочку?
Злобный взгляд мадамы метнулся на мой голос, явно готовясь атаковать. Но тут же злоба сменилась слащавой улыбкой – узнала. Еще бы, ведь в мясном я стоял сразу за ней.
– Я была неправа, извините меня, пожалуйста.
Затем повернулась к кассиру:
– И вы меня извините.
На мгновение магазин замер.
2015 год.
Фирменный пакет с логотипом известной торговой сети все-таки не выдержал. Ручки оборвались в самом неподходящем месте, когда вернуться в магазин за другим пакетом уже не было возможности. Девушка несколько секунд растерянно смотрела на раскатившиеся по асфальту продукты, потом принялась собирать все обратно. Запихав провиант в хлипкое полиэтиленовое нутро, попыталась приподнять пакет.
Никак. Ручки окончательно оторвались, пакет норовил расползтись по швам, окончательно похоронив возможность донести продукты до дома. Каким-то чудом девушке удалось поднять обрывки пакета, не рассыпав продукты. Прижав свою ношу к груди, она сделала несколько шагов. Пакет буквально растекался под тяжестью продуктов, девушка отчаянно пыталась удержать свои покупки… Но тщетно.
Навстречу шел невзрачный мужичок лет пятидесяти. Увидел рваный пакет и продукты, норовящие вывалиться на асфальт. Увидел гримасу отчаяния, исказившую миловидное девичье лицо. Вынул из кармана куртки полиэтиленовый пакет, развернул и жестом показал: клади сюда.
Девушка, не веря своей удаче, опустила свою ношу в развернутый незнакомцем пакет.
– Спасибо вам. Огромное вам спасибо!
– Не за что… – буркнул незнакомец, передавая девушке пакет с покупками.
И ушел.
2015 год.
Так получилось, что “Блокадную книгу” Гранина и Адамовича я прочитал уже взрослым.
И блокадные рассказы Конецкого читал уже в конце девяностых.
А на Пискаревском мемориальном за все свои без малого пятьдесят лет не был ни разу, хотя много раз проезжал и проходил мимо.
Не могу себя заставить туда зайти…
Где-то в шестом, что ли, классе у нас к очередной годовщине прорыва блокады решили провести “Урок памяти”. Чтобы не просто трепаться и читать книжки наша Галина Николаевна пригласила несколько женщин-блокадниц. Одна из них принесла кусочек хлеба. Того самого, блокадного… Рядышком положили современный хлеб, ровно 125 грамм.
Дурацкое свойство моей натуры – воображение развито просто невероятно. Легко могу представить как надкусываю кислое яблоко и от оскомины во рту лицо перекосит. В тот день, уже вечером, перед сном, вдруг представились мне промерзшая темная комната и этот кусочек хлеба…
И еще эпизод в память врезался.
В том же году, только уже летом, мать в булочную отправила. А в булочных всегда кошки жили, как защита от грызунов. На подоконнике развалилась кошандра, пузо на солнышке греет. Крупная такая кошка, упитанная. Мимо проходившая пожилая женщина глянула на кошку, вздохнула:
– Тебя бы да нам в блокаду, на неделю еды хватило бы…
2011-2015 года.
Забавно, но факт: некоторые мои читатели, прочитав “Историю болезни”, обвиняли меня в ностальгии по СССР. Где они в книге эту ностальгию умудрились увидеть? Не знаю. Но, на всякий случай, в очередной раз скажу: не испытываю я тоски по временам совка. И когда меня спрашивают, чем сегодня лучше, отвечаю – ничем. Все ровно тоже самое – фактически однопартийная система, вечный генсек во главе страны, государственные телевидение, радио и газеты. Не по принадлежности – частные СМИ у нас еще имеются. Вот независимых, выражающих точку зрения, отличающуюся от прокремлевской, практически не осталось. Если кто и колеблется, то только с генеральной линий партии. Россия сейчас это плохая копия Союза ССР времен застоя. А лучше было вплоть до двухтысячного года. До разгрома НТВ и ТВ-6, до планомерного уничтожения малого предпринимательства. До того, как Россию юзом поволокли вспять, превращая в то, что мы сейчас имеем.
