Дизайнер обложки Александръ Дунаенко
© Александръ Дунаенко, 2021
© Александръ Дунаенко, дизайн обложки, 2021
ISBN 978-5-0051-4680-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Собрал ещё одну книгу. Для книги очень важно Предисловие. Ещё важнее – кто это Предисловие напишет. Чтобы фамилия была у всех на слуху, знаменитая. Ну, там – Лев Толстой, Сервантес (Сааведра). Если не фамилия, так нужно, чтобы кто-нибудь так написал, чтобы потом его имя было у всех на слуху. Желательно.
К настоящему моменту количество книг, которые у меня получились, превысило количество друзей, у которых я бы мог попросить Предисловие. А, по второму разу, вроде неудобно.
Решил обратиться к себе. Я на этот счёт безотказный. Хотя, конечно, стесняюсь. В голове предрассудки: «Не говори о себе хорошо, пусть лучше о тебе люди расскажут»! Это же сколько ждать нужно! Говорят, в России для этого писателю нужно жить долго. И тут – как кому повезёт. Не исключается и вариант, что долго прожить получилось, но лучше бы всего, чего о тебе люди начали говорить, никогда не слышать…
В общем, не стал я беспокоить друзей, не стал дожидаться грядущей людской молвы. А Предисловие написал себе сам. И, скромненько так, пояснил: «От автора».
Я песен знаю много. Мало знаю слов. Но это даже и удобно: можно спеть куплет, получить от мелодии и пары любимых строчек удовольствие и переходить на другую. Ну, если помнить и взяться петь целую оперу, то когда жить? И – вот с этой книгой. Тут собраны короткие истории, обрывки мыслей – та их часть, которая показалась наиболее ценной. И я понимаю Брюсова, который объяснял свои однострочные сочинения: от многих стихотворений запоминается одна-две строчки. Поэтому и достаточно иногда написать только эти строчки. В голове возникают моментально, Места занимают мало. Написал – и весь день свободный! И все помнят эти брюсовские «О, закрой свои бледные ноги!». И не переживают, что по этому поводу он не написал целую поэму. Наверное, и Чехов тоже не любил особо заморачиваться с текстами и особо на них времени не тратил. Тоже, нашёл объяснение: рассказывал про птичку, которая пела только коротенькие песенки. Почему? Она знала песен много и хотела поведать миру их все. Совсем, как я! Даже стихи у меня длиннее четырёх строчек не получаются:
Когда впервые я коснулся Вас,
Казалось, что союз наш будет вечен.
Но Вас уже «касались» столько раз,
Что удивить Вас было просто нечем…
Иногда – то ли от легкомыслия, то ли – чего уже тут таиться – от лености вообще до одного слова скатываюсь. Придёт в голову какое-нибудь «обеременение» и хожу весь день в прекрасном настроении, будто «Евгения Онегина» сочинил. И звучит в голове: «Ай да Сашка! ай да сукин сын»! Это я о себе. Меня, как и Пушкина, Александром зовут.
Ну, вот… Что-то я расписался. А, перед этим, всё гимны краткости воспевал.
В общем… Все эпизоды, где фамилия Путин, я поубирал. В одном месте была нецензурная брань – тоже вырезал. Оставил только цензурную. К словам «жопа» и «вагина» Роскомнадзор пока претензий не предъявляет.
Думаю, что и чувства верующих они не заденут.
Я – Член Союза писателей!
Наконец-то!
Думал, уже не случится, а оказалось – пара пустяков! Проще пареной репы!
В общем, так.
У нас этих «союзов» развелось, как собак нерезаных. Куда ни плюнь – Союз писателей. Областной, международный, региональный, русских писателей в Казахстане, гениев литературы районных и планетарных. Кто во что горазд. Никто же не запрещает, не ограничивает. Если каждый день можно объявить Праздником Бутылки, Смеха, Большого Пальца, Днём надевания Носка, то почему не создать Союз писателей? По образу и подобию своему. И – чтобы никто лишний в нём не путался, не мешал. Из, то есть, единомышленников.
И я решил тоже создать свой.
Без уточнений и пояснений – просто Союз писателей. Тут, правда, испытал некоторые колебания. Как лучше: Писателей Союз, или – Союз писателей?
Остановился на втором варианте. Он привычнее на слух ложится.
Принимаю в члены. Всех, кто хочет и разделяет.
Я бы хотел, если согласятся, Александра Еланчика, Людмилу Коробицыну. Если никто из них желания не изъявит, то я буду Председателем. Хотя, я сам – не хочу. Обязанности. Ответственность.
Ну, а пока я с утра всё это придумал, и первый себя поздравил.
Теперь я – член Союза писателей.
Могу теперь подписываться так под рецензиями и статьями.
Такое пояснение в глазах строгого читателя всегда особый вес придаёт.
В нашем четвёртом классе Валька Белова была заметной девочкой. Она постоянно влюблялась. И мальчишки в неё тоже. На тот момент даже непонятно было – что, например, нас, мальчишек, могло в дечонках привлекать? Грудей у них ещё не было никаких. Почти у всех тонкие одинаковые ножки, которые и крепились-то, по причине плоскопопия, неизвестно, к чему… Одно название – девчонки.
Но уже было, наверное, какое-то излучение…
Как, например, от Вальки…
И, конечно, у Вальки первой, неизвестно откуда, появилась тетрадка с романтическими индийскими стихами, которые были написаны народными русскими авторами. Тетрадка тут же пошла по рукам. Читалась тайно. Потому что стихи были «про любовь» и вообще взрослые, для взрослых индусов.
Попала заветная тетрадка и ко мне.
Оказывается, вот она какая бывает, настоящая поэзия!
«Коломбина домой прибежала, Написала записку ему. В той записке его не ругала. «Жива буду – тебе отомщу!..»
«Вот бледной луной озарился Тот старый кладбищенский двор, И там над двойною могилою Плакал седой прокурор»…
Тетрадку с крамолой в школьном моём портфельчике обнаружила мама и была в ужасе: « Ты, посмотри! У него уже такое в голове! Коломбина!..».
Папа на это только усмехнулся и тут же пропел: «Прочитавши Джек эту записку, Потихоньку наган доставал.„Будем вместе лежать, Коломбина!“ И простреленный на пол упал».
Так что я к бесстыжим взрослым стихам ещё узнал и мотивчик.
Тетрадки той я больше не увидел.
Из-за этого Валька, когда становилась свободной, в меня влюбиться уже не могла никогда.
Но уже тогда, в четвёртом классе, я стал намного осмотрительней.
Поэтому о том, что у меня в голове на самом деле, мама узнала только через много-много лет.
Но было уже слишком поздно…
В Америке «зелёная миля» – коридор с зелёным полом, по которому смертник проходит к месту казни. Но «зелёная миля» – это путь, который суждено пройти каждому из нас. Вот – наступает такой момент, когда очередному жителю планеты нужно пойти по этому коридору. Открывается дверь – и ты ступаешь на этот зелёный пол. Только впереди не электрический стул, не инъекция отравы, а…
Пока идёт жизнь, в которой случается всякое, можно с большой долей вероятности предположить, что тебя не будут пытать, не зарежут в подъезде, не сбросят со скалы. Но это лишь малая доля из «прейскуранта» аттракционов «зелёной мили»в обычной, тихой нашей жизни, вне тюремных стен, в который входит много чего ещё.
