Юлия Чернова - Пятый легион Жаворонка

Пятый легион Жаворонка
Название: Пятый легион Жаворонка
Автор:
Жанры: Современная русская литература | Историческая литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Пятый легион Жаворонка"

Об эпохе Домициана Флавия сохранилось гораздо меньше свидетельств, чем о временах Тиберия или Нерона. Поэтому и писатели обращаются к данной теме гораздо реже. Но даже по кратким сообщениям историков видно, насколько бурными и драматическими были те годы. Погружаться в них захватывающе интересно. Главные герои романа – люди реально существовавшие. Их судьбы столь же непредсказуемы, как и сама эпоха – то темница, то императорский дворец, то участие в заговоре, то военный поход. Читатель побывает и в Палатинских дворцах, и в театре, и в цирке, и в военном лагере… Пройдет с легионами путь от Рима до столицы Дакии – Сармизегетузы.

Бесплатно читать онлайн Пятый легион Жаворонка


Моим родителям

Рим был и есть, иного не дано,
К нему приводят все дороги.
И мне однажды было суждено
Застыть в поклоне на его пороге…
Сергей Дмитриев

Дверь к счастью открывается наружу.

Древняя мудрость
…И сжигает века и мили
Искра, полустрока: «Мы были»…
Екатерина Ачилова

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

«Испросить помилование осужденному? У Домициана? Добиться помилования для жалкого актеришки, оскорбившего всесильного императора?

Это было бы просто, окажись актер и впрямь жалок. Увы! Слава его гремит от Алезии до Дамаска, а уж в самом центре мира – в Риме – нет и не может быть человека, не слышавшего об актере Парисе. Ему рукоплещет знать, а чернь дерется за места в театре. Приближенные императора отдают предпочтение Парису – дело неслыханное, ибо Домициан ясно показал, что покровительствует Латину. Сама божественная Августа[1] Домиция снизошла до… В городе в голос говорят о том, о чем при дворе лишь шепчутся.

Парис красив – выходит на подмостки без маски: светловолосый и темноглазый, любимец богинь, да и смертных женщин. В движениях его величие, мало – царственное, Юпитеру Громовержцу приличествовали бы жесты его и осанка. А голос… В голосе смех – никто от смеха не удержится. В голосе гнев – любое сердце сожмется. Дрогнет голос – и толпа, опьяненная кровью ристалищ, слезы прольет.

Парис красив, Парис любим, Парис славен… А император?

Если призадуматься, так ли уж он всесилен? Есть сенат – запуганный, разобщенный и все же строптивый. Есть наместники провинций и начальники легионов, всегда готовые воспользоваться недовольством солдат (разве бывают солдаты довольны?), чтобы склонить их к бунту – хоть втрое жалованье легионерам увеличивай, покоя не узнаешь. Есть чернь, чьи насмешки не смертельны, но ощутимы. Есть супруга Домиция, чья добродетель столь же нерушима, как крепость из песка. И, наконец, есть преторианцы – императорская гвардия – преторианцы, привыкшие избирать императоров по своему вкусу.

Нет, Домициан не всесилен, этим и объясняется его ярость. И добиться помилования… для того, кто превосходит императора величием…

Тут и своей головы недолго лишиться».

Корнелий Фуск повел подбородком, словно проверяя, крепко ли голова держится на плечах. Поморщился: раннее утро, а дышать нечем. Небо пронзительно-синее, к вечеру выцветет от жара. Август – гиблое время в городе. Ватиканский овраг дышит лихорадкой. Все, кто могут, к середине лета спешат выбраться за городские стены. Рвутся на просторы Лация и Этрурии, в прохладу дубовых и буковых рощ. Остаются неимущие. В конце лета город принадлежит бедноте. Лихорадка, пыль, пекло – их удел.

«Почему императору вздумалось покинуть Альбанское поместье, покинуть тишину лесов и свежесть озер и вернуться в Рим? Неужто из-за актера Париса?»

Корнелий Фуск свернул на Священную дорогу, намереваясь оттуда подняться на Палатин по Этрусскому переулку. Путь его пролегал в тени беломраморных базилик и храмов, заполнявших Форум, но прохлады не было и в тени. По левую руку высилась громада Палатинского холма, застроенная дворцами так тесно, что казалась сплошной мраморной глыбой, поросшей густо-зелеными пиниями и кипарисами.

Фуск ускорил шаги. За плечами его развевался алый плащ, серебряные доспехи отражали потоки света. Позади громыхал конвой. Подбитые гвоздями солдатские сапоги-калиги мерно ударяли по мостовой. Позвякивали доспехи. Встречные горожане проворно отскакивали в стороны.

Несмотря на ранний час, на улицах царило оживление. Ремесленники спешили в мастерские, торговцы – в лавки, клиенты – приветствовать богатых покровителей. Разноголосый хор звучал все громче. Продавцы зазывали покупателей, менялы стучали монетами по переносным столикам. Распахивались двери лавок: у мясников, зеленщиков, продавцов рыбы и масла не было отбоя от покупателей.

Корнелий Фуск взбежал по широкой лестнице, ведшей на Палатин. Дворцовый холм недавно украсился еще одним сооружением, должным, по замыслу Домициана, затмить все прежние. Новый дворец поражал размерами и великолепием отделки. Самые драгоценные сорта мрамора облицовывали стены: зеленый лаконский, золотистый нумидийский, белый лунийский, лиловый афинский.

Часовые у ступеней застыли изваяниями. Начищенные шлемы отражали солнечные лучи. Стража сменялась каждые два часа, но Фуск знал, что еще до истечения этого срока изваяния начнут покачиваться.

Центурией, несшей стражу на Палатине, командовал Марк Веттий. В преторианскую гвардию он был переведен из британских легионов, где отслужил девять лет, и в гвардии за последний год дважды получал повышение. Фуск ценил его тем более, что знал, как редки командиры подобного типа: они правят не лозой и не лестью, зато и повинуются им не из страха наказания и не из жажды почестей.

– Марк, переведи часовых в тень.

Центурион улыбнулся одними глазами – вероятно, хотел обратиться именно с этой просьбой.

Цепочка сверкающих щитов и доспехов осталась позади. Фуск позволил себе чуть замедлить шаг. По мановению руки отстал, скрылся в отведенном помещении конвой. Облаченные в белое императорские рабы низко склоняли головы, приветствуя человека с серебряным мечом на перевязи, Луция Корнелия Фуска, префекта преторианцев. Не меньшую любезность проявляли и сенаторы. Поневоле станешь вежлив с тем, у кого под рукой девять тысяч отборных солдат.

Фуск приближался к личным покоям императора. В жару Домициан обыкновенно не покидал опочивальни, проводя день в сладкой истоме, и лишь вечером совершал прогулку по саду. Придворные острословы изощрялись на этот счет. Так, Вибий Крисп осмелился утверждать, будто божественный Цезарь заполняет день тем, что ловит мух и протыкает их острым грифелем. Понятно, навету никто не верил, но все смеялись.

В крытой галерее, окружавшей внутренний двор, собрались придворные. Ожидали выхода императора, узнавали последние новости, пересказывали самые нелепые сплетни. На фоне серебристой зелени, золотистого мрамора пестрели разноцветные одеяния.

Фуск снял шлем. Светлые волосы заблестели под солнцем.

– А, благородный Фуск, – сенатор, дважды консул Квинт Вибий Крисп – высокий, седой, надменный – медленно поднял веки. Его можно было бы принять за ревнителя старины, этакого Катона Утического, воспевающего нравы предков вопреки нынешней распущенности, если не знать, что невероятное состояние в триста миллионов сестерциев он нажил доносами. – Явился приветствовать императора?

– Да, Квинт. Не знаешь, Цезарь один?

– Один. Нет даже мухи, – откликнулся Крисп, и глаза его блеснули.

В толпе послышались смешки. Фуску, чтобы сохранить серьезность, пришлось прикусить губы.

Марк Аквилий Регул обратил к префекту бледное до желтизны лицо. Регул слыл выдающимся оратором, и своим ядовитым красноречием погубил немало людей.


С этой книгой читают
Драконы, на самом деле, живут по всему свету – от далёких восточных царств и княжеств до холодных морей, что бьются о скалы Запада. Встретить их это невероятное и просто невозможное чудо. Ну а как быть, если выпало родиться в тихом городе одного спокойного и тишайшего среднего европейского королевства? Где все рассказы о драконах и чудесах с ними связанных – это старые-престарые сказки, в которые почти уже никто, кроме тебя, и не верит? И что буд
Кто не видел знаменитой колонны Траяна – хотя бы по телевизору или на открытках? Итальянцы очень ею гордятся. Но они не подозревают, что колонна появилась благодаря нашему соотечественнику. Безработный актер Максим попал в прошлое и не растерялся: был гладиатором, возглавил заговор против императора Домициана, привел к власти императора Траяна. Правда, никто из римлян не потрудился прославить Максима. Сделаем это в данной книге.
В столице праздник, горожане ликуют и смеются. Мирта спешит присоединиться к всеобщему веселью. Не знает, что карнавал – время тайных убийств. Дядя Мирты задушен, она сама начинает дуэль с убийцей. Отделывается легким ранением и выясняет, что дядя был замешан в странной интриге. Гадалка предупреждает Мирту: «Смерть за твоим плечом». Девушка напугана, но не желает сдаваться и намеренно привлекает к себе внимание таинственного убийцы.
Элен и Патриция отправляются на восток, в загадочную страну Тайан. Патриция – в поисках археологических открытий, Элен – в поисках сенсаций для читателей. Открытий и сенсаций им хватило. И разве могло быть иначе? Они поселились близ Павильона Зеленого солнца. В двенадцатом веке там жила прекрасная госпожа Ота, правила Южным княжеством и писала стихи. Оказалось, что прошлое и настоящее, вымысел и быль тесно переплетены. Легенды о лисах-оборотнях о
Эти небольшие заметки создавались так: войдя утром в автобус, я доставала смартфон и… сочиняла!Условие, которое я поставила сама себе: сочинить, написать и опубликовать в FB до того, как я выйду из автобуса. Эти небольшие тексты совершенно разные, разного объема и написаны в разных стилях. Какие-то интереснее, какие-то скучнее, есть ироничные и печальные, философские и нравоучительные… Разные совсем!Но они такие и есть: как дышалось – так писалос
История повторяется трижды… В конце двадцать первого века научная экспедиция профессора Никодимова обнаруживает на дне Тихого океана в утонувшем испанском галионе странный предмет, прилетевший с Марса 500 лет назад. Разгадка его тайны поведала о гибели Марсианской Атлантиды…
Есть у Егора друг – литератор по имени Сеня, который пишет книги, и хорошие, при этом. Но однажды ему не повезло с выбором литературного агента. Не зная, что делать дальше, он пришёл к Егору за советом.
«Это настоящая мужская проза – я с таким наслаждением читаю именно потому, что вы даете возможность видеть мир, пропущенный через мужскую ментальную мясорубку.Прекрасная вещь!» – Мануковская Татьяна.
«Последний русский» – опус магнум культовой исповедальной прозы. Драматическая история компании молодых людей, поэтов и философов, нигилистов и бунтарей, одержимых идеей прорыва в новую реальность.
В Новой Англии в маленьком городке Салеме творятся ужасные события. Главную героиню обвиняют в колдовстве. Что делать, когда весь мир против тебя? Выдержит ли она жизненные испытания?
Что такое творческие дарования и как их использовать? Почему следует отказаться от большинства убеждений, внушаемых нам с раннего детства? Почему наш интеллект не только помогает, но и становится причиной самых серьезных трудностей?Эта книга легендарного бизнес-спикера и наставника Боба Проктора составлена на основе стенограмм его самого популярного семинара Matrixx («Матрица») и доносит его идеи до более широкой аудитории. Читатели смогут почувс
Эта книга – компактный, но чрезвычайно информативный справочник по основным принципам успеха, составленный одним из самых уважаемых мотивационных спикеров Америки. Издание включает более сотни коротких эссе, которые посвящены конкретным темам, имеющим важное значение для тех, кто стремится воплотить свои мечты в реальность. Каждое эссе заканчивается цитатами выдающихся личностей, призванными послужить дополнительными источниками вдохновения и мот