У придорожного Кафе стоял автомобиль, класс которого не позволял его владельцу не только стоять возле такого заведения, но даже просто проезжать мимо него было бы для него дурным тоном. Владелец же автомобиля сидел за столиком и пил кофе. На столе лежали золотой портсигар и пепельница, в которой тлела сигарета. Мужчина средних лет сидел, облокотившись обеими руками на стол и смотрел на дорогу, на проезжающие мимо машины. На нем был дорогой костюм, который не купишь в обычном магазине одежды, шелковая рубашка с бриллиантовыми запонками, галстук из новейшей коллекции «Брионни» и… черные лакированные ботинки. Кофе в чашке уже закончился, и мужчина привычным движением руки махнул официанту, но к нему никто не подошел. Он вспомнил, что сидит не в ресторане с мишленовскими звездами, а в придорожной забегаловке, поэтому встал и сам направился за второй чашкой кофе. Через несколько секунд из кафе выбежала девушка с тряпкой в руках, подбежала к столику и начала тщательно протирать этот самый столик. Забрала чашку и вернулась в Кафе. Когда дорогой гость вернулся на свое место, девушка уже стояла у столика, готовая принять заказ клиента.
– Тебя как зовут? – спросил мужчина.
– Маша. – ответила девушка.
– Не Маша, а Мария. И где твой бейджик? Я каждый раз должен спрашивать, как тебя зовут?
– Простите. – промямлила девушка.
– Записывай. Поменяй мне пепельницу и принеси кофе, черный, без молока и без сахара. Записала?
– Записала. – послушно ответила уже Мария.
– Все иди… Стой. Хочешь хорошо заработать?
Девушка кивнула головой.
– Тогда внимательно следи за мной, чтобы знать, когда я тебя позову. И скажи своему хозяину, что сегодня ты обслуживаешь только меня… Теперь иди.
Через несколько минут к столику, где сидел дорогой клиент, пришла Мария, с бейджиком на груди и с подносом, на котором стояли чистая пепельница и чашка горячего кофе. Она быстрым движение поменяла пепельницу и поставила на стол чашку.
– Что-нибудь еще? – более уверенным голосом спросила девушка.
– Нет, пока все. Спасибо.
Девушка ушла, а мужчина открыл портсигар, достал сигарету и прикурил.
По дороге к кафе двигался велосипедист с большим рюкзаком за спиной. Он с трудом крутил педали, потому что дорога круто поднималась в гору. Мужчина в дорогом костюме с любопытством взглянул на него, начиная спорить сам с собой: доедет – не доедет или все-таки пройдет оставшиеся метры пешком? В итоге велосипедист слез с велосипеда и пошел, тяжело дыша, волоча за собой велосипед. Он был одет в простую рабочую одежду, ткань которой скорее напоминала брезент, чем на материал для одежды. На ногах были грубые ботинки, запыленные так, что трудно было бы определить их настоящий цвет. Наконец, он доковылял до Кафе, прислонил свой велосипед, скинул с плеч рюкзак и сел за столик напротив. Немного отдышавшись, он встал и пошел в Кафе, но через некоторое время вернулся. В одной руке он держал пластиковый стаканчик с чаем, а в другой пакет с тремя пирожками. Дойдя до своего столика, он сел и стал поглощать эту странную пищу, от вида которой у его соседа напротив скривилось лицо. Мужчина, с бриллиантовыми запонками на рукавах, наблюдая этот процесс несколько минут в конце концов не выдержал:
– Как ты это ешь?
Велосипедист на секунду перестал жевать, а потом ответил:
– Молча.
– Это же есть нельзя! Кто знает, что они туда положили? Ты что – самоубийца? Жить надоело?
На что велосипедист ничего не ответил, но продолжал жевать, демонстративно откусив большой кусок от пирожка.
– Ты мне портишь аппетит. На это же невозможно смотреть. – продолжал мужчина в лакированных ботинках.
На что велосипедист ответил, громко отхлебнув чай, чтобы у навязчивого типа не было никаких сомнений в том, что ему наплевать на слова неизвестного типа:
– А вы не смотрите.
– Что!? Да как ты смеешь? Ты кто такой?
Мужчина вскочил и подбежал к велосипедисту, который невозмутимо продолжал с аппетитом поглощать «столь опасные для жизни» пирожки.
– Я спрашиваю, кто ты такой, чтобы так разговаривать со мной!?
– Человек. Жую пирожок.
– Ты? Человек? Ты кто угодно, только не человек. Тварь подзаборная. Червь навозный. Ты никто. Работаешь где-нибудь грузчиком, копейки сшибаешь, жрёшь с помойки, потому что на нормальную еду денег нет. Одеваешься как бомж. Человек! Ты знать не знаешь, как нормальные люди живут. Кто вас только рожает, нищебродов? Как же я вас всех ненавижу. Зачем вы нужны, зачем? Серая быдломасса. Ненавижу!
Все это время пока мужчина в дорогом костюме изливал свой гнев, велосипедист, не отрывая глаз, смотрел на него. А когда тот выпустил весь свой праведный и от того ещё более гневный пар, спокойным голосом спросил:
– Все? Теперь я могу закончить? У меня остался ещё один пирожок. А потом я уйду.
Не дослушав фразу настоящий человек наотмашь ударил велосипедиста по лицу так, что тот упал на землю. Через секунду из Кафе выбежала девушка. Хозяин золотого портсигара, потирая руку вернулся за свой столик, взял очередную сигарету и прикурил. Не успела девушка добежать до велосипедиста, чтобы помочь ему встать, как услышала за спиной голос.
– Эй, ты. Как там тебя? Оставь его. Я же сказал, что ты сегодня обслуживаешь только меня. Я жду.
– Иди, иди. Я сам. Все в порядке. – произнёс хозяин рюкзака, вновь усаживаясь за стол.
Из носа у него текла кровь. Носовым платком о вытер ее, потом достал из пакета уже третий пирожок и продолжил невозмутимо есть его. Девушка, убедившись, что с мужчиной все в порядке, подошла к столику напротив.
– Меня зовут Мария. Что вам угодно?
– Убери пепельницу, и принеси мне ещё кофе. Только…
– Без молока и без сахара. Что-нибудь ещё?
– Нет.
– Я могу идти?
– Да.
Девушка взяла с соседнего стола чистую пепельницу и поставила перед дорогим клиентом, забрала у него пепельницу с одним единственным окурком и направилась в Кафе.
– Кофе будет через пять минут.
Пять минут стояла полная тишина, иногда только нарушаемая проезжающими автомобилями, которые, как пули, проносились мимо столиков, за которыми сидели мужчины. Один спокойно доедал свой последний пирожок, запивая его уже тёплым чаем, второй нервно курил, стряхивая пепел после каждой затяжки, и смотрел, как велосипедист доедает этот свой чёртов пирожок. Наконец, вернулась Мария. Она ещё раз поменяла пепельницу и поставила на стол чашку.
