Украина – это капище[1] невозмутимых мудрецов. Наш главный религиозный ритуал – упорное ожидание бесплатного чуда.
Говорят, что под лежачий камень вода не течёт. Украинцы с этим не согласны. Мы триста лет сидели сиднем в центре Европы и ждали «самостийности». Бог не выдержал такой наглости и свершил чудо. Удовлетворённые результативностью своей религии, мы ожидаем других чудес. Например, процветания и благополучия. При этом нас не пугает время и кратковременность жизни. Мы ведём себя, как бессмертные люди, которым не падает на голову кирпич, но зато падают мешки с твёрдой валютой.
Украинцы – это нация, полностью лишённая комплекса неполноценности. Из всех видов ожидания мы избрали самую зрелую философскую форму. Как индивидуумы с окончательно сложившимся представлением о мире, мы вгоняем окружающую жизнь в понятные нам алгоритмы развития. Всё «зная», мы пребываем в постоянном ожидании, опираясь на заготовленные ярлыки. Очередной парламент для нас – ничто. Очередной премьер для нас – никто. Флот – это то, что делится само по себе. Гривна – это рубль. Свинья – это сосед. А сало – это продукт.
Активные деловые люди в наших глазах выглядят, как озабоченные меркантильные дураки, лишённые традиционной украинской духовности. А с другой стороны, они подтверждают ожидаемые нами чудеса. Не двигаясь с места и не предпринимая каких-либо усилий, мы наблюдаем за переменами вокруг: нашествием иномарок, строительством новых магазинов, появлением диковинных товаров. Мы смотрим на всё это, как на закономерное следствие своих ожиданий. Теоретически у нас всё есть. Главное – этого дождаться.
Незыблемость тихого украинского рая очевидна. Турки с москалями приходят и уходят, а девочки с веночками и дедушка с бандурой пребывают вечно. Свою главную религиозную песню мы сделали государственным гимном. «Згинуть наші вороженьки, як роса на сонці» – то есть сами по себе… «Запануєм і ми, браття, у своїй сторонці» – то есть когда-нибудь, сейчас нам не до этого. «Ще на нашій Україні доленька доспіє» – другими словами, сытый украинец незрелыми плодами питаться не привык.
Для нас судьба – это не факт настоящего времени, а нечто до сих пор несуществующее. Всё, что с нами происходит, не имеет никакого значения, потому что в каждом украинском доме обитают монахи похлеще буддийских, знакомые с невиданным чувством нирваны.
Нам странно наблюдать за поведением американцев, англичан, французов, русских и так далее. Они постоянно лезут в мировую историю, что-то декларируют, «выпендриваются», нападают на соседей. То есть ведут себя, как ущербные люди. Сидя на пороге своей хаты, которая с краю, мы медленно жуём галушку и не можем понять, чего это немцы постоянно лезут к нам во двор. Может, они нам завидуют? Этих гансов не разберёшь: то они корову забирают, то гуманитарную помощь суют. Складывается впечатление, что весь мир танцует перед нами на задних лапах и пытается привлечь к себе внимание. Наверное, окружающие нас народы не могут догадаться, что нам на них даже плевать скучно.
Украина самодостаточна. Это российскую птицу-тройку постоянно гоняют или на Аляску за снегом, или в Порт-Артур за мордобоем. А нашим задумчивым волам ходить некуда и незачем, ну разве что в Крым за солью.
Украинская философствующая душа не приемлет резвых нордических мыслей или поступков. Ведь ожидание чуда – это сложнейшая внутренняя практика. Она не позволяет нам отвлекаться на суетное.
Только хрущи, которые «над вишнями гудуть», имеют право тревожить нас по вечерам. Нас бессмысленно чем-либо соблазнять. Изначально поместив себя в центр Вселенной, мы существуем в ином измерении. Нам не нужна целеустремлённость. Мы сами являемся целью. Мы ни в ком не испытываем нужды, но в нас нуждаются все: варяги любили у нас пожить, татары – поживиться, Петр I не мог без нас построить Петербург, его дочь не могла спать без нашего мужчины. Сталину мы помогали охранять лагеря, а Гитлеру – воевать. У нас так много чудотворного здоровья, что даже Чернобыль мы согласились взять на себя.
Мы запросто помогаем решать проблемы соседям, потому что своих проблем у нас нет. Люди наблюдательные это давно заметили. Русский писатель Иван Бунин был яростным хохломаном. Он неустанно повторял, что украинцы – это абсолютно реализованная, эстетически совершенная и гармонически развитая нация. Что ничего подобного в мире больше нет. Бунин, конечно, не ошибся.
Украинцы превосходны не в своём умении ожидать, а в том, что они сами являются чудом. Как совершенные создания, мы ничего не создаем. Откровенно проявленная гениальность обиженного «кріпака» Шевченко – это неприятное исключение, подтверждающее правило: совершенство в декларации и развитии не нуждается; оно помогает развиваться только тому, что существует за его пределами. Украинские священники, писатели, поэты, художники, политики, полководцы, режиссёры, актёры, певцы, конструкторы, учёные, изобретатели, умельцы вечно разъезжают по миру и объявляют себя русскими, американцами, турками, поляками, французами – кем угодно, чтобы бедные, ущербные народы имели повод гордиться собой.
Украина – родина дремлющих ангелов. Её безмолвное ожидание наполняет чудесами планету. Её нельзя завоевать, поработить или уничтожить. Она не чувствительна к событиям. Её жизнь не протекает и не происходит. Она вне событий и времени. Она не помнит свой день рождения и не знает своего возраста. Она сама себе достойный собеседник. Ей не с кем спорить и нечего доказывать. Для неё уже всё произошло.
История мира – это победа Человека над Землёй. И только история Украины – это победа Земли над Человеком.
От Бога всем досталось понемногу: немцам – колбаса, французам – лягушки, британцам – королева, неграм – бегемоты, индусам – точка на лбу, а украинцам – третья часть всех запасов чернозёма.
Этим примечательным фактом мы часто и нагло гордимся, упуская из виду, что изобилие в таких масштабах равноценно катастрофе. Голуби, живущие на элеваторе, от тяжести раскормленного тела теряют способность летать и служат пищей всем, кому не лень.
Конечно, с виду мы не похожи на людей, избалованных сладким и жирным. Однако сытость у нас в крови. С каменного века люди, проживающие на территории Украины, могли не думать о завтрашнем дне. Кочевнику и земледельцу здесь редко приходилось отдыхать, потому что редко приходилось напрягаться. Всего было вдоволь, и жадность у нас определялась позой тела. Кто хотел больше – тот на карачках стоял дольше.
