Ольга Кучкина - Русский вагон. Роман

Русский вагон. Роман
Название: Русский вагон. Роман
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Русский вагон. Роман"

Этот роман написан в жанре травелога. Странный господин, русский по рождению и иностранец по гражданству, во время всего путешествия не снимающий своей черной шляпы, едет в поезде по Транссибирской магистрали через всю Россию. Удивительные вещи случаются с ним и с его попутчиками, включая любовь и погибель.

Бесплатно читать онлайн Русский вагон. Роман


Дизайнер обложки Валерий Николаев


© Ольга Кучкина, 2018

© Валерий Николаев, дизайн обложки, 2018


ISBN 978-5-4490-4957-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Бурый шар солнца, прорвавший небесную холстину, всю в белесых лохмотьях, застыл там, в высоте, в своих владеньях. Постояв немного, не обогревая, да почти что и не освещая землю, бурый шар снова скрылся, укрывшись обесцвеченной ветошью, и уж больше не показывался.

Россия лежала, заброшенная, дебелая, с холмами грудей, какая-никакая-всякая, скучно раскинув свои телеса под нависшим скучным небом. Вот-вот должен был пойти снег.

Крис, люби меня, Крис!..

Крис, зачем ты так, Крис, не покидай меня!..

Будь ты проклят, Крис!..

Можно было подумать, что это – из младшего Тарковского. Но это было не из Тарковского. Просто имя одинаковое: Крис. Было – из меня. Всплыло и торчало. Так всплывает коряга в текучей речной воде и торчит независимо, манит загадочной загадкой, не исчезая.

Там – зримо. Тут – незримо. И повторяется с регулярной настойчивостью. В голове звенит? Если бы в одной только голове! А то в проживаемой реальности. Хотя что такое реальность? Кто это знает? Кто знает самого себя? А если и вовсе неизвестно, откуда ты родом, как и когда заявился на белый свет, и почему к тебе так прилипчивы женщины и мужчины, и что означают твои деяния, и с какой, в конце концов, целью ты действуешь?

Скучный пейзаж примагничивается к тебе с такой силой, что не может не быть родным, и что-то замирает у тебя в районе средостения, и ты, с какого бодуна, как говорят здесь, сопливым мальчонкой себя ощущаешь, и ни с того, ни с сего мокреют твои давно сухие глаза. Что за сантименты, ровно почки на весеннем дереве выстрелили в этой поездке, а ведь зима, зима, сдается, что круглый год зима, и нет ничего в этом мире, кроме зимы.

Я не первый раз в этих широтах. Но всегда было коротко – сейчас длинно. Всегда набито делами – сейчас образовался досуг.

Крис, где ты, Крис? Не покидай меня!..

Требовалось усилие воли, чтобы прийти в себя. Но чаще всего никакая воля не помогала.

Я достал из кейса мой старенький IBM, открыл и кликнул последнюю выписку, которую сделал, готовясь к поездке.

«… тошно мне, законному сыну российскому, в своем государстве пасынком быть, надоело это блядское снисходительное отношение власть имущих, а еще тошней переносить подхалимство своей же братии к ним, не могу, ей-Богу, не могу, ведь и раньше, когда мы к ним приходили, они даже стула не предлагали нам присесть, а теперь, теперь злое уныние находит на меня, я перестаю понимать, к какой революции я принадлежал…».

На заснеженных станционных часах пробило четыре. Снег летел параллельно земле. Белой пудрой припорашивало и без того похожую на белую моль девицу на билборде, кулачком подпиравшую бесцветное личико, с капризным призывом: Dessange, создай мне настроение! Какой, к бесу, Дессанж, как попал сюда рекламный щит, не совместимый ни с чем в этой глухомани, где в длину проживало ровным счетом две тысячи семьсот восемьдесят пять особей и в ширину столько же?

Пора было загружаться. Попутчики, галдя, как вороны, несмешно перешучиваясь и натужно пересмеиваясь, покидали перрон. Тут были звезды и звездочки, как они сами себя именовали, знакомые населению по ТВ и знакомые только своих знакомых, элита и граждане попроще, они и заходили с платформы в вагон по-разному, кто деловито, обыкновенно, ничем таким не заморачиваясь; кто, не забывая демонстрировать себя даже и впотьмах, старательно откинув плечики и держа спинку, не стирая с лица клейкой улыбки; кто, съежившись, стараясь проскользнуть поскорее и понезаметнее, чтобы не помешать следующим, так же, как, старательно съежившись, проводили они годы и годы своей незадачливой биографии, тоже по привычке, но прямо обратной демонстрантам; кто по-хозяйски солидно и неторопливо, с благоприобретенной размеренностью и выработавшейся привычкой нести голову точно дорогой глиняный жбан, с непременным видом покровительства, уверенно занимая свое место наверху иерархии, где другие занимали внизу.

Я поднялся последним.

Купе было пусто. Очевидно, сосед сразу завалился в чье-то другое, и я знал, в чье.

Я отодвинул синюю шелковую занавеску, хотелось сказать: синий шелковый занавес, – сел и принялся глазеть в вагонное окно.

За чистейшим стеклом тронулись и поползли унылые пристанционные постройки, чахлые деревья, дальняя дорога, по которой передвигались игрушечные автомобильчики, жилое скоро стало пропадать, уступая нежилому, и вот уже одна беспредельная снежная равнина заняла господствующее положение, но все же попадались редкие далекие избы, в которых вспыхивали желтые огоньки, отдельные водонапорные башни и шахтные сооружения, и сумеречное серое небо сомкнулось с сумеречными серыми снегами.

Покинув Ушумун, двинулись к Тыгде. Как интересно расположилось название: Ты где?

Обычный поезд делает в Ушумуне трехминутную остановку. Наш, шедший вне расписания, стоял минут двадцать, все хотели и успели размяться, закупить соленых огурцов и кислой капусты у бабок в толстых платках, понабежавших к путешествующим пассажирам, дабы с обменом произведенного скудного продукта на скудную денежку продлить свое нищее захолустное существование, а поболтать с бабками за жизнь или просто благотворительно поддержать их небольшими финансами входило в перечень занятий путешествующих. Те останутся, а эти, слава Богу, пообщавшись с народом и добыв очередной классической закуси для очередной классической выпивки, поедут дальше, ближе и ближе к дому, туда, где их настоящая жизнь, а это всего лишь эпизод, потому в охотку, и забудут они в ближайшем будущем и этих бабок, с их искательным, недоверчивым и обвыкшимся ко всему взглядом, и эту местность, а представить, что твоя настоящая жизнь – ихняя, то и твой собственный взгляд навсегда поменяет выражение.

Одна бабка привлекла отдельно мое внимание. Не сама бабка, а бабкины руки. Без перчаток, красные, кожа сморщенная, загрубевшая, как и полагается в ее возрасте и социальном положении, однако пальцы такой совершенной формы, что странно было для старухи, длинные и, я бы даже сказал, изящные. Я купил у нее четыре горячих картофелины, и пока она передавала мне кулечек, а потом рылась в кармане поношенного зимнего пальто, чтобы найти сдачу с моих пятидесяти рублей, я все смотрел на ее длинные пальцы и узкую ладонь. И лицо у нее было узкое, с правильными чертами и высоким, хоть уже и сильно немолодым лбом. Что-то она мычала себе под нос. Прислушавшись, я скорее догадался, чем понял, что она напевает старую большевистскую песенку Штормовые ночи Спасска, Волочаевские дни…


С этой книгой читают
Частная жизнь первых лиц государства у нас окружена наистрожайшей тайной. Но именно к ней и привлечено пристальное внимание публики. Это приводит к тому, что даже малозначительные детали их реальной жизни становятся объектом сплетен и пересудов. Здесь иной случай. Перед вами история любви одной пары. Опознать прототипы не составляет труда. Но это не документальная проза – это попытка реконструкции действительности, художественный вымысел хорошо о
Небольшой рассказ о небольшом человеке, живущем в небольшом городке, с небольшими запросами. Это история о простой женщине, каких в нашей стране много, и это типичная история, каких в нашей стране много. Такая аннотация и должна быть у этого рассказа. Если вы хотите прочувствовать всю суть существования в вышеописанных условиях, то вам понравится данный рассказ. Книга содержит нецензурную брань.
Есть вещи, которые помнятся всю жизнь, есть люди, которые проходят через нашу жизнь красной нитью. Есть события, воспоминания о которых согревают нас и мотивируют жить дальше. Это пространство – это Незабудье…
Данная книга является информационно-литературным произведением об истории возникновения и успеха легендарного музыкального проекта «А. НЕМЕЦЪ», и предназначена для широкого круга читателей, а также для отечественных и зарубежных подвижников и специалистов, осуществляющих исследовательскую деятельность в сфере неформальной культуры, массовой социологии и практической мистики. Книга состоит из двух томов (17 книг), публикуемых в серии «Всемирная Би
Написала портрет Любви легким взмахом пера.Образ менялся с годами. Жизнерадостная, наивная девушка-любовь превратилась в прекрасную леди-очарование, которая, взлетая и падая, вопреки всем превратностям жизни, сгорая и возрождаясь вновь, наполняла собой души тех, кто вверял себя её любви, независимо от того, встречи были случайными или судьбоносными.
Валентина ненавидит Джио. Он ненавидит себя. Гибель ее брата разделила их жизни на «до» и «после». Однако зародившееся семь лет назад чувство не угасло. Удастся ли им примириться с прошлым и найти путь от сердца к сердцу?
Рафаэль Фальконе, порвав с Самантой, не смог забыть ее. Через четыре года он позвонил ей, предлагая работу. Однако Саманта категорически отказалась. Рафаэль решил заехать к ней. Он представить себе не мог, что его ожидает в доме Саманты…
Что важнее: достичь вершины или удержаться на ней?Одна встреча – и надменный аристократ, сильный маг и будущий страж едва не потерял свой дар.Одна встреча – и я получила шанс исполнить заветную мечту и поступить в академию.Одна встреча изменила нас и порушила все планы заговорщиков.Теперь мы оба стали мишенями и можем лишиться жизни. Или чего-то гораздо большего?
Что ты знаешь о магии? О той магии, что хранится в мудрых деревьях, хрупких цветах, в речной стремительной воде и маленьких удивительных камешках, скромно "живущих" на берегу, а еще в дружбе, в словах "Прости" и "Благодарю"? Зверята из Тихого леса у Быстрой реки приглашают тебя в свой добрый мир, где царит тихое волшебство, крепкая дружба и летняя лесная красота. Здесь с героями случаются неожиданные знакомства, стихийные происшествия, уютные лит