Здравствуй, дорогой читатель. В этой книге ты услышишь о подвигах русов, ведомых великим князем Святославом. О неслыханной доблести, когда наши предки, числом в два, а то и три раза уступавшие врагу, стояли на поле боя против лучших армий мира. И побеждали! И атаковали, пешие, тяжелую конницу – безумное, неслыханное дело. Порадуйся, читатель, подвигам наших далеких пращуров. И возгордись, и помни, и расскажи детям, кто такие русы. К сожалению, подробности той эпохи, которой минуло тысячу лет, чрезвычайно скудны и противоречивы. Мы не знаем, как именно происходили те битвы и кто принимал в них участие. В связи с этим я позволил себе и авторской фантазии разгуляться, чтоб в полной мере передать картинку из прошлого. Достоверно известны лишь походы князя – на хазар, волжских булгар, болгар и борьбе его с Византией (и то историки спорят о датах). Известна гибель князя и точное место. Все остальное – сплошной туман и домыслы. Поэтому… Не суди строго, читатель – я не претендую на полную историческую достоверность. Историки до сих пор даже не знают национальности деда Святослава, Рюрика. Где-то он дан (норманнская теория), где – славянин из племени ободритов, где прусс, где рус. Я лично считаю его русом из варягов. Дошла летопись, в которой сказано – И пришли варязи с Русью к нам править. Но одно мы знаем точно – князь Святослав был русом; и именно в годы его правления звонко зазвучало название молодой и дерзкой страны – Русь, где воины были лихи и отважны, где кодекс чести ценился превыше всего. Вот о тех далеких временах я и хочу рассказать, уважаемый читатель, как смогу. Одно тебе обещаю – я швырну тебя в самое пекло боя. И ты будешь биться рядом с Великим князем. Ты увидишь свалку кромешной поножовщины, ты ощутишь накаты закованных в броню всадников, услышишь лязг мечей и свист стрел. Будет, все это будет. Еще одно. Украинцы по неразумению или глупости указывают на то, что мол, Русь звалась Киевская, значит, и князь был украинцем. Не был и никогда не будет. Не Киев управлял Русью, а в него пришли русы, подчинив окрестные племена и стали оттуда править. По месту прибывания Великого князя назвали Русь Киевской – только поэтому. С Новгорода в Киев пришли русы, переместив столицу княжества туда. Если что и могут сказать украинцы, так только то, что они южная часть русов. Не более того… Итак, в путь.
Глава первая. Юность князя
Росла Русь, стиснутая капканом врагов. Вставала, расправляя плечи, могучая, лихая и раздробленная. Еще не было у славян единства, еще не осознали, что одного роду-племени. Как не было князя, который собрал бы в стальной кулак и повел за собой. Не было – сильного, смелого, мудрого. Пока не было – но всевидящий Бог уже дал русам надежду. И эта надежда истошно орала, дрыгая розоватыми ножками и требуя материнского молока. И звали ту надежду Святославом, и его голубые распахнутые глазенки с удивлением смотрели на этот мир. Первый рус среди князей – он по праву рода и крови пришел в этот мир, чтобы царствовать. Рус – по матери Ольги, знатной славянки из-под Пскова.
Гулко зудят шмели толстозадые, неспешно плавая над золотыми полями. Спело и туго гнется рожь, народу на загляденье. Вспотевшие бабы, вытирая подолами красные лица, устало улыбаются – слава капризным богам, на зиму закрома наполнятся. Все хорошо – стоит Русь душистая и сияет. Лишь одно тревожно – дошли слухи, что темные древляне, запертые в лесах, сдушегубили князя Игоря. Сам виноват, конечно – жаден тот князь, до дани зубаст да прожорлив был. Говорила ему дружина – не ходи, княже, за данью, только что древляне отдали все. Но Игорь, упрямый и неудачный в походах, пошел забрать последнее с малым числом. И сгинул, затоптанный взбесившимися от лютой несправедливости лесовиками. Сгинул под их рев, в толпе пылающих глаз и разинутых кривых ртов. Худой князь был, мелочный, в походах не прибыльный – но все же… Как теперь Руси-то без головы? И что теперь будет? Кто взвалит ношу такую неподъемную на свои плечи? Кто?!
– Убить всех! – Жестко приказала Ольга своему воеводе, варягу Свенельду. Тот, хмурый, кивнул. Княгиня всея Руси, вдова князя Игоря, вышла со своим войском против древлян. Ее дружина, спаянная и молчаливая, ждала только знака великой княгини. Ждала, зная, что тем, стоявшим напротив, пощады не будет. Ждала, готовая сорваться, лязгнув мечами, ощерившись копьями, на ходу вякнув тетивой луков. Ждала, стройная рядами, мощная, скалистая. Ольга медлила, наслаждаясь предвкушением. Дружина подождет.
Она опять пришла мстить за убитого мужа. Еще, еще, еще – сто раз она придет, если в душе будет гореть этот огонь, не дающий покоя и сжирающий изнутри. Только месть, сладкая вкусная месть тушила его ненадолго и приносила облегчение, словно целебный бальзам. Подлая дремучая чернь, они даже не поняли, что наделали! У нее в висках застучало. Ольга стиснула руки – до боли. Ладно, она объяснит бестолковым быстро, что за смерть князя тысячи смердов затопчут конями. Боги свидетели – такое кощунство не должно повториться! Князья самим небом дадены, и не подлой черни, этим псам, их судить!
Кони нетерпеливо фыркали, вспахивая копытами землю – она кивнула. Воевода Свенельд одобрительно крякнул – застоялись, матушка, пора разогреться. Свенельд дал знак, и два пеших воя ввели коня сквозь почтительно расступившийся забор ратников. Четырехлетний княжич по-взрослому был хмур и серьезен.
– Те наши враги? – Не отрывая взгляд от древлянского войска, спросил Святослав.
– Да, Великий Князь! – Свенельд хмуро, с пренебрежением посмотрел на древлян, как на мух. – Сомнем, никуда не денутся. – Он сочно сплюнул в сторону врага.
– Воевода, копье! – Повелительно сказал мальчик. Свенельд подошел, вложил в руку копье, сжав своей ладонью тиском маленький кулачок князя.
Святослава с конем вывели вперед. Он размахнулся. Да, тяжело копье, княжич. И мальчик пожалел, что ему мало лет. Но сдюжил, сжав зубы. Но кинул – на пределе сил. Копье пролетело чуть за коня, но… Во врага. И Свенельд зычно рявкнул, помогая князю:
– Князь почал, и нам пора.
Зашелестели ряды стальным удавом, ворочаясь, сбрасывая оцепенение. Зашелестели – и живая волна пробежала по войску. Воины двинулись, хлопнув щитами. И щиты в форме сползающих капель сразу прикрыли до ног, как укутали. И копья, выщелкнув ниоткуда, превратили дружину в ежа. Еж пошел – выпустив колючки, тускло сверкая металлом, побрякивая доспехами. Гул, гул, гул – топот ног и стук щитов. Вот и шелест натянутых луков. Вот и вжикнули первые стрелы. Пора, воевода. Свенельд поскакал к засадной дружине, время которой еще не пришло. Только расчетливый воевода Асмуд решит, когда ударить в беззащитно-подставленный хребет древлянского сброда. Сброда, которого намного больше, и они на своей земле. Да-а-а – Свенельд задумался. Это воину думать не надо – руби да руби.
