1. Глава 1, в которой мы очень хотим сохранить репутацию
Глава 1, в которой мы очень хотим сохранить репутацию
— Вон туда.
— Но я же…
— Вон туда!
Вильд с самым свирепым видом ткнул пальцем в сторону ресепшн. Кровь, живописно размазанная по его синему врачебному комбинезону, добавляла ему убедительности, и клиентка, явно настроенная на скандал, благоразумно решила не спорить.
В общем-то, с Вильдом в принципе мало кто решался спорить, и это было, несомненно, главное качество, за которое он получал свой гонорар. И да, я, конечно же, платил ему за работу в клинике. Разве могло быть иначе?
Решив, что опасность миновала, я высунулся было из своего кабинета — и зря. Мой преувеличенно безопасный вид свел на нет весь “эффект Вильда”: дамочка развернулась на каблуках прямо перед носом вымученно улыбающегося администратора и побежала ко мне.
— Доктор!
— Вон ту… — попытался было я повторить трюк, но тот был выполнен профессионалом.
— Доктор, как все прошло? — дамочка патетично всплеснула руками. — Как она?
— Кто “она”? — осторожно уточнил я.
С некоторых пор прием пациентов вели администраторы и совершенно гениальный на все руки терапевт, а я подключался только на особо сложные случаи и операции.
— Моя девочка… — с придыханием уточнила дамочка.
— Уточните у дежурного админи…
— Калебана!
Да что ж такое, мне дадут сегодня договорить хоть одно предложение или нет?
— Вчера оперировали, обещали позвонить, а я все жду-жду, жду и жду… — продолжала разоряться дамочка.
Калебану я помнил. Толстая настолько, что Вильду пришлось держать пинцетом сальник, то и дело норовящий закрыть и без того маленький разрез, а мне — бороться с желанием сделать несчастной липосакцию вместо банальной стерилизации. Кстати, жир калебан, говорят, весьма полезный и, ко всему прочему, вкусный…
— Операция прошла хорошо, — сказал я дамочке, дождавшись, когда появится шанс вставить слово. — По поводу выписки вам нужно обратиться к…
— Могу я ее увидеть?! — Да что ж такое! У меня на лице, что ли, написано: можно перебивать на полуслове?! — Она же уже кушала? Если нет, то я вот принесла…
— Мэм, вы слышите, что говорит Док? — Вильд оттеснил меня плечом, позволяя спрятаться обратно в кабинет. — Вон ТУДА! — он снова задал даме ментальный вектор, и на этот раз она, к счастью, с него не сбилась. Вильд же зашел в кабинет вслед за мной и недовольно фыркнул.
Я уныло пожал плечами и постелил ему пеленку на кресло.
— Может, переоденешься?..
— Еще цепракса сейчас мыть, — покачал Вильд головой и сел, аккуратно придержав пеленку, чтобы ничего не запачкать. — У меня только один вопрос: как ты раньше-то справлялся? Один.
— Вот знаешь, уже и сам не понимаю, — честно ответил я. — Шума помогала, конечно, но…
Это “но”, когда о полноценном восьмичасовом сне приходилось только мечтать, а хотя бы час без телефонного звонка можно было выкроить только в операционной, сейчас отдавалось мне жестокими мигренями и нервным дерматитом. Вот только почему все это вылезло уже после того, как я нанял персонал и более-менее нормализировал график, научному объяснению не поддавалось.
Денег за сразу двух живых и относительно изученных халетодонов нам отсыпали почти так же щедро, как и всякие департаменты — наград. Даже Кэп перестала ворчать о потерянном времени, когда я честно разделил все денежные субсидии на четверых. Шума попыталась было отказаться, но я проявил редкую для себя настойчивость, а Вильд негромко подсказал, что родительские деньги — это хорошо, а свои лучше. Этот аргумент мгновенно оборвал все споры, и деньги отправились на ее личный счет.
Мегера, халетодониха, таки оказалась заботливой и нежной мамочкой, но, чтобы это выяснить, чуть не пришлось принести в жертву зоопаркового смотрителя. К счастью, благодаря своевременному вмешательству начальства удалось и сверчка съесть, и куропатку накормить: смотритель остался жив-здоров, а семейство халетодонов счастливо объединилось в огромном вольере искусственного заповедника.
— Почту смотрел? — осведомился Вильд, решив, что многозначительное “но” и есть ответ на все его вопросы.
— Нет, а что там? — я заранее нахмурился. — Опять счет какой-то пропустил?
— Нет, — Вильд приглашающе кивнул на никогда не выключающийся монитор. — Посмотри.
В его словах мне почудилось предвкушение. Заинтригованный, я сел в старенькое, но очень удобное кресло и открыл вкладку почты.
— Эм… — на меня выпрыгнули страшные цифры с тремя нулями в графе “непрочитанные письма”. — Что искать?
Вильд поднялся, обошел стол и, заглянув в монитор, присвистнул.
— Да ты популярнее, чем модель “Плейбоя”, — хмыкнул он и сам прокрутил список писем вниз. — Вот.
Он щелкнул на ничем не примечательное “WWW” в графе “от кого”.
— “Wild Wild Wild”, что ли? — пошутил я. — “Дикий дикий Вильд”?..
Вильд мрачно на меня покосился, и я понял, что угадал.
— Может, просто скажешь, что там? — вздохнул я, увидев простыню текста.
— Не, тут гениальный образчик сказочного идиотизма, как ты любишь выражаться, — Вильд усмехнулся и развернул ко мне монитор. — Припади к прекрасному.
Я привык к чувству юмора Вильда. Поначалу он мне казался даже неразговорчивым, но, видимо, дело было не во мне, а все-таки в нем: когда Вильд подпускал людей ближе, он менялся. Правда, до понимания с полуслова, как у него было с Кэп, мне было еще далеко, но и знал я его все же не столько лет, сколько Кэп… Шестнадцать? Семнадцать?.. А нет, он же говорил. Двадцать три! Обалдеть.
— Погоди, — пробормотал я, кое-как продравшись через заумные формулировки. — В-140? Акварусы? Они серьезно?
— Я же сказал, что это сказочный идиотизм, — хмыкнул Вильд.
— Сказочный идиотизм внушает надежду, — буркнул я. — А тут уже после письма впору повеситься. Планета категории В — это же необитаемая.
— Необитаемая разумно, — кивнул Вильд. — Я успел посмотреть, это та еще срань.
— Срань? — я прокрутил письмо ниже. К счастью, отправитель озаботился дать нам короткую справку: В-140 водная, атмосфера дружелюбная для категории «хьюман», координированная добыча терраплазмы. — Здесь ни ресурсов, ни топлива, ни поддержки, если что произойдет, связь только своя, приводнение на корабле невозможно, пресная вода в природе отсутствует. Я что, на Ихтиандра похож? Мне жрать что-то надо! Не сырую рыбу желательно.
— И, ко всему прочему, они еще объявили конкурс, — кивнул Вильд. — Интересно, много желающих?
— На гарантированную компенсацию авансом и вознаграждение по итогам? За зверя, которого никто толком не видел? Давай забьем на это письмо.
Я понимал, что это легче сказать, чем сделать. Сумма, которая стояла в конце, обозначенная как «вознаграждение по итогам», могла бы заставить прослезиться любого. Я не был уверен насчет, например, отца или матери Шумелки, но что касалось простых смертных…
